С линзами я была неразлучна на протяжении минувших 15 лет. Первое знакомство с силиконовыми глазными "протезами" состоялось еще в школе. Но история моего "минуса" началась гораздо раньше.

Первое осознание, что в двух десятках метрах от себя я не четко вижу черты лица другого человека пришло лет в семь. Но как пришло, так и ушло - началась учеба в школе, потом подключилась музыкалка, уроки по ночам, обязательная к прочтению литература, не обязательная к прочтению литература - нагрузка у современных школьников огого. Потом начался лицей, "идем на медаль", все стало еще жестче. В школе я всегда занимала место за первой партой в числе таких же "ботаников", и особого дискомфорта по поводу зрения не испытывала. Если чего не увижу - прищурусь, потом оказалось, что можно слегка растянуть веки - и мир становится четче... Потом это перестало работать.

С помощью американского волнового анализатора WaveScan врачи находят и определяют все внутренние патологии и индивидуальные особенности работы глаз. Прибор - достижение современной офтальмологии - также находится в диагностическом кабинете клиники. Именно его показания дают наиболее точные данные о том, какие параметры необходимо скорректировать во время операции.

Также во время диагностики снимается еще ряд важных параметров –размеры глазного яблока, внутриглазное давление, состояние зрительного нерва и, конечно, состояние сетчатки и глазного дна при расширенном зрачке. В моем случае все показатели оказались в пределах нормы, особая подготовка к операции не требовалась и меня записали в ближайшую группу на коррекцию.

Отмечу, что перед операцией я умышленно не стала искать в интернете отзывы и впечатления других пациентов, сделавших себе коррекцию. Доверия к подобной информации у меня нет. Для меня было достаточно, что двое моих знакомых уже вернули себе зрение в «Глазном центре» и остались довольны результатом. В остальном я решила довериться врачам. Однако мои близкие высказывали массу опасений по поводу предстоящей процедуры, от них я слышала традиционные: «потом нельзя рожать», «потом нельзя поднимать тяжести», «потом зрение все равно упадет», «тебе месяц нельзя будет работать».

Все время до дня Х нужно было соблюдать ряд рекомендаций. Первым и самым сложным пунктом из них стал отказ от линз –глаза должны «надышаться» перед ответственной процедурой и отдохнуть от постоянного контакта с инородным телом. Очки стали для меня настоящим испытанием. Я с огромным сочувствием думала о людях, которые годами носят это допотопное устройство и вынуждены привыкать к тому, что мир вокруг ограничен видимостью в пределах двух небольших стеклышек. Я считала дни, когда можно будет снять неудобные, натирающие уши и переносицу очки.

На первом же приеме Андрей Кириенко подробно и доступно рассказал, что будет происходить во время операции. Врач пояснил, что процедура эта хоть и хирургическая, но носит скорее косметический характер – целостность глаза не нарушается, а весь процесс проходит на его поверхности. Для этого на верхнем слое роговицы формируется клапан, чтобы дать возможность лазеру выпарить нужное количество микрон и смоделировать нужное зрение. Затем клапан укладывается обратно.

Врач дал прогноз – в день коррекции зрение на правом глазу восстановится до 90%, на левом – до 85%. Доктора ориентируются на то зрение, которое пациент видит в процессе диагностики, но мой результат превзошел мои ожидания. Прогноз на следующий день после операции – 100%.

Итак, в назначенный день я пришла в клинику с готовыми анализами крови (стандартный клинический анализ плюс тест на ВИЧ, ЭДС и гепатиты). Всех пациентов перед операцией консультировал врач-хирург, который и был потом «за штурвалом» эксимерного лазера STAR S 4 IR, такая модификация лазера находится только в этой клинике.

Фраза запала в душу. За 15 лет я настолько привыкла к ежедневным процедурам с линзами, к тому, что мир начинается существовать не с момента пробуждения, а с момента появления в глазах акриловых пластинок, что стала воспринимать неудобства как неизбежную данность. А ведь все может быть иначе.

Мы часто слышим выражение «качество жизни», знаем, что это комплексное и достаточно пространное представление о том, насколько комфортной и здоровой должна быть окружающая нас среда. Но здесь мне показали конкретный шаг к улучшению этого самого качества. Эта высокая идея, с которой врачи идут в операционную, меня, честно признаться, впечатлила.

От самой операции я не ждала ничего конкретного. Мне пообещали, что все будет быстро и безболезненно. Поэтому в операционную шла с полным доверием к специалистам.

Сама коррекция, надо признать, не самая приятная процедура. Однако все действительно проходит безболезненно, под местной анестезией – в глаза капают специальные капли. Неудобство доставляет векорасширитель,который препятствует морганию, а еще непривычное для человека ощущение, что с его глазом контактируют какие-то инородные предметы.

Весь процесс операции состоит из четырех-пяти коротких действий, каждое из которых спокойным, умиротворяющим голосом комментирует хирург. Я слушала голос Виталия Иванова и выполняла одну-единственную несложную задачу – не отрывала взгляд от мигающей красной точки. Кстати, как выяснилось, если пациент случайно дернет головой или отведет глаз, ничего страшного не случится – умная лазерная установка следит за движением зрачка.

Когда вышла из операционной, начала с любопытством разглядывать окружающий мир. В глазах был туман. Но уже сквозь эту завесу я понимала, что вижу надписи, предметы, лица. При этом мои глаза свободны от каких-либо «костылей», видят все сами. Через полчаса после операции – снова на осмотр к Андрею Кириенко. Он сообщил, что все в порядке - можно отправляться домой. Но с этого момента ответственность за восстановление зрение с врачей переходит на пациента. Нужно строго следовать предписаниям. До следующего осмотра на следующий день нужно ходить и даже спать в солнечных очках, не прикасаться к глазам, не тереть и не чесать глаза.

Когда действие анестезии начало проходить, появились неприятные ощущения рези и песка в глазах. Врач предупреждал, что степень реакции на коррекцию индивидуальна – кто-то сразу садится за руль и едет домой самостоятельно, кому-то придется испытать все ощущения. Поскольку боли я боюсь, приняла таблетку сразу, как только почувствовала дискомфорт. Уже через час после коррекции туман в глазах стал рассеиваться, а к вечеру я смогла свободно посмотреть на мир своими глазами, без «посредников».

Осознание произошедшего пришло на следующее утро. Сначала в не пробудившейся голове промелькнула мысль: «неужели снова в линзах уснула!», через мгновение я все поняла. Подбежала к окну и в утреннем свете смогла рассмотреть и пересчитать окна в домах на соседней сопке, дым от котельной вдалеке казался необычно объемным, а как много тоненьких веточек оказалось на деревьях в моем дворе! Ощущение, будто раскрыл в себе суперспособность!

Мир вокруг оказался наполнен четкими и яркими картинками несмотря на серую палитру поздней осени. Этим же, первым утром качественно новой жизни, мне снова нужно было ехать в «Глазной центр» на осмотр. Я без опаски села за руль – никаких неприятных ощущений или дискомфорта в глазах не было. Ощущение, будто вот так всегда и было. Смотреть на мир своими глазами – что может быть естественнее?

На приеме кандидат медицинских наук, врач-офтальмолог Яна Феликсовна Пестрякова снова сняла объективные и субъективные показатели остроты моего зрения.

Я радостно выдохнула и отправилась на улицу – применять на практике свою новую способность.

Со дня операции уже прошла неделя. Как из прошлой жизни с полки на меня все еще смотрят контейнеры с линзами, футляр с очками. Все это я выброшу и не пожалею.