На дорогах Приморья с 20 марта ограничат движение тяжеловозов
20:05
За два месяца в Приморье произошло 88 конфликтных ситуаций между тигром и человеком
19:45
Сразу на 20%: россиян предупредили о росте цен на популярные продукты – список
19:11
Награда Овнов, имидж Львов и дар Весов: подробный гороскоп на 20 марта
18:30
Мурашки побежали: снимок популярного места во Владивостоке будоражит приморцев
18:10
Истекает срок представления уведомления об исчисленных суммах налогов
18:10
Астролог разобрал Дни рождения губернаторов Дальнего Востока - секрет успеха
18:00
В Приморье отменен оправдательный приговор в отношении энергетиков
17:55
Пристегните ремни! Отправляемся в путешествие по Приморью на машине вместе с детьми
17:55
В Приморье полицейские помогли спасти раненую косулю
17:41
Звезды обещают сразу 4 знакам вертикальный взлет в карьере и деньгах с 20 марта
17:30
В Приморье отправили болотоход и автомобиль с гуманитарной помощью в зону СВО
17:20
Федеральная налоговая служба дала оптимистичный прогноз по налогам
17:19
В Тихвинском лесу во Владивостоке закрыли нелегальный пункт приема металла
17:04
Более 40 тысяч приморцев освобождены от уплаты имущественных налогов - УФНС
16:43
Федеральная налоговая служба дала оптимистичный прогноз по налогам 17:19
Крупные банки будут обязаны плотно работать с СБП уже с октября 15:19
Юрий Трутнев: Следующие шесть лет станут для Дальнего Востока новым историческим этапом 14:50
ДВФУ проголосовал за Владимира Путина - 86,4% голосов 12:00
Отраслевое сообщество и регионы предлагают снять спорные санкции с рыбаков-инвесторов 10:20
Дальневосточное морское пароходство обновит совет директоров 10:16
Чекунков: "Масштаб поддержки президента на Дальнем Востоке сложно переоценить" 09:19
Итоги выборов президента в ДФО: рекорды лидера и кризис парламентских партий 08:00
Делегация Приморья во главе с Кожемяко отправилась в КНДР 18 марта, 17:50
Приморье установило новый рекорд по поддержке Владимира Путина 18 марта, 11:55
Банк подал иск о банкротстве крупного инвестора в Приморье 18 марта, 11:51
Дефицита бананов не будет: начались поставки из Индии 18 марта, 09:39
Ведомство бывшего врио губернатора Приморья Тарасенко судится с рыбпортом Находки 18 марта, 08:49
Приморье выбирает президента России. Онлайн 18 марта, 08:47
Дальний Восток начал отмечать Масленицу с избиркомов 17 марта, 15:31

Увеличение демографического потенциала Приморья не интересно сейчас никому - Юрий Авдеев

Управление миграционной службы в крае при этом ставит себе в заслугу собранные с мигрантов суммы, отмечает автор публикации "НГ"
Юрий Авдеев РИА PrimaMedia
Юрий Авдеев
Фото: РИА PrimaMedia

Увеличение демографического потенциала Приморья - что особо актуально на фоне количественного и качественного сокращения населения регионов ДВ - на уровне субъекта (и действующих здесь терруправлений федеральных структур) не является приоритетной целью. Край, как представляется, просто принимает "по головам" энное количество низкоквалифицированной рабсилы из Средней Азии, при этом всерьез обсуждаются радужные перспективы будущих ТОРов и свободного порта Владивосток, для реализации, между тем, нужна миграция "высокой пробы".  Об этих проблемах и противоречиях говорится в авторском материале ведущего научного сотрудника Тихоокеанского института географии ДВО РАН, кандидата экономических наук Юрия Авдеева "Миграция: не все так просто" в "Новой газете во Владивостоке", сообщает РИА PrimaMedia. Автор публикации в "НГ" отмечает, что нынешнее управление миграционными потоками в регионе - сугубо формально, как "индикатор эффективности" чиновников рассматриваются, например, денежные суммы, собранные УФМС с мигрантов. 

Редакция агентства приводит ниже текст публикации "Новой газеты во Владивостоке" (№ 291 от 12 июня 2015 года).

"Проблемы миграции — одна из наиболее обсуждаемых тем. Они занимают сегодня и политиков на высшем уровне, и простого обывателя. А экспертами в этой области числится чуть ли ни каждый второй. Не стал исключением и региональный уровень, в частности Приморский край. Более того, здесь это обретает не форму академической дискуссии, а напоминает поле битвы с непримиримым противостоянием, потерями и жертвами, как в понимании и оценках миграционной ситуации, так и в решении действительно острых проблем. Связано это с потоком приехавших из восточных районов Украины или с новшествами в миграционном законодательстве либо же это борьба за деньги мигрантов — объяснения разные. Но в большинстве суждений преобладают эмоции: нужны ли нам приезжие или уже живущих здесь избыток, кого хотелось бы здесь видеть, а кто нежелателен. Рекомендации по части организации и управления миграционными потоками просты: кого и сколько пускать, кого выдворять, как наказывать.

"Облегченное понимание" ситуации и проблем характерно не только для рядовых граждан или журналистов, но и для тех, кто управляет этими процессами, кто по долгу службы обязан увязывать долгосрочные перспективы региона, стратегические цели, инвестиционные намерения с реальной демографической ситуацией и миграционными тенденциями.

 И поскольку все более внятным становится восточный вектор социально-экономического и геополитического развития страны, масштабы демографических и миграционных проблем из разряда региональных выходят на уровень общенациональной проблемы. То есть принимаемые решения и интересы, которыми они продиктованы, не могут оставаться на локальном, местечковом уровне, а должны отвечать национальным целям и задачам. И главные вопросы, на которые пока ответа нет, в том, кто будет осваивать территорию, равную по площади целому материку, как удержать живущее здесь население, за счет чего и как можно привлечь сюда людей и нужны ли они? Пока же ни решения, ни дискуссии на эту тему не способствуют росту населения.

Мигранты нам нужны?

Приморскому краю мигранты нужны? Сколько рабочих рук необходимо для освоения территории Дальнего Востока, площадь которого сопоставима с Австралией? В модели, предложенной министерством развития Дальнего Востока (экспорт сырьевых ресурсов), действительно, много людей не надо. Ссылкой на пример Чукотки с эффективным социальным бюджетом и ростом населения, зафиксированным статистикой в последние три-четыре года, чиновники как бы намекают другим субъектам федерации Дальнего Востока, по какому пути идти. Но демографическую ситуацию не измерить линейкой квартальной отчетности, и изменения за три года не являются убедительным аргументом.

За четверть века численность населения Дальневосточного федерального округа сократилась почти на 2 млн человек, что равносильно потере населения Хабаровского края. Больше других убыль коснулась северных территорий, меньше пострадали южные районы, хотя как сказать "меньше" — Приморский край потерял за эти годы 360 тысяч человек, что в сумме больше населения Находки и Уссурийска. А вот Чукотка, потеряв две трети своего населения (в 1990 году там было 150 тысяч жителей, а к 2010 году осталось 49 тысяч), по своему демографическому потенциалу сопоставима с населением совсем небольшого города. Понятно, экстремальные условия севера требуют больших затрат для обеспечения нормальных условий жизни, поэтому минимизация численности постоянно проживающего здесь населения и вахтовый метод организации производства — разумное решение задачи: семьи с детьми, бабушками-дедушками живут на юге, а для родителей вахта может длиться неделю, две или месяц. Но такой подход вряд ли применим к Дальнему Востоку в целом. 

Массовым "бегством" населения из Магадана, Камчатки, Сахалина в свое время могли бы воспользоваться южные районы, в том числе и Приморский край, сохранив таким образом численность, но острота социальных проблем здесь была не меньше, и шанс был упущен.

До 2030 года, по прогнозам, в Приморье ожидается уменьшение численности еще на 240 тысяч человек. По данным статистики, на ближайшую перспективу к 2017 году население сократится до 1 млн 917 тысяч человек. Уменьшится численность лиц трудоспособного возраста на 40 тысяч человек. Возрастет число пенсионеров на 110 тысяч. Дефицит высококвалифицированных кадров оценивается в 25 тысяч человек, а в краевой администрации планируют создать ровно такое же количество высокопроизводительных рабочих мест. Мэр Владивостока к 2034 году рассчитывает на создание 350 тысяч новых рабочих мест. Но уже сегодня количество вакансий в четыре раза больше числа зарегистрированных безработных: на учете стоят 15,7 тысяч человек, тогда как вакансий — почти 60 тысяч. Губернатор соглашается, что ожидать серьезного увеличения численности в ближайшие годы не приходится, но вместе с тем ищет решение в изменении баланса трудовых ресурсов по тем или иным компетенциям.

Демографическая ситуация в крае является результатом как минимум двух процессов: отсюда уезжают, как правило, молодые, увозят с собой детей, здесь же остаются люди старших возрастов. Миграционный отток, увеличение доли пенсионеров приводят к росту показателей смертности, а значит — к дальнейшему сокращению численности населения. С другой стороны, простое воспроизводство новых поколений обеспечивается при условии, когда на сто семейных пар приходится не менее 220 детей, а количество девочек превышает число родивших их матерей. В Приморье же сложилась устойчиво опасная тенденция: детей меньше 200, а девочек меньше сотни. Когда нам сообщают, что в очередном году родилось на 30 или даже на 200 человек больше, чем в предыдущем, то факт, несомненно, радостный, но это не все. А соотношение родившихся по полу, а сколько умерло, сколько уехало, кто приехал? Обеспечивает ли совокупность этих факторов хотя бы простое замещение поколений?

Перспективы демографического потенциала этой территории — это, в конечном счете, вопрос национальной безопасности, не говоря уже о реализуемости грандиозных проектов.

 Есть ли шанс остановить тенденции последних 25 лет или численность населения будет сокращаться и дальше? Рассчитывать на собственные возможности не приходится, вот и спрашивается: нужны Дальнему Востоку люди или нет и за счет каких источников можно нарастить численность?

Потребность в кадрах

Подготовка к саммиту АТЭС во Владивостоке показала, что инфраструктура территории нуждается в огромных инвестициях. Решение о проведении международного форума во Владивостоке первоначально оценивалось в 120 млрд рублей, через некоторое время сумма удвоилась, а окончательно округлилась до 680 млрд рублей. Беспрецедентные финансовые вливания свидетельствуют прежде всего о том, что территория нуждается в инфраструктурном обустройстве. Отток населения напрямую связан с неудовлетворенностью условиями жизни, которые обеспечиваются социально-экономической инфраструктурой. Несомненно, построенные объекты значительно улучшили жизнь горожан, но лишь отчасти сняли остроту проблемы. Чтобы остановить отток, а еще лучше повернуть миграционные потоки в восточном направлении, требуется вложить средств не меньше тех фантастических сумм, о которых здесь даже не мечтали.

И гораздо важнее вопроса "Где взять деньги?" другой: "Кто их будет осваивать?" Ожидания и надежды на приток инвестиций без понимания инвестором, откуда возьмутся люди, столь же бессмысленное занятие, как и гадание на кофейной гуще.

 Можно ли в условиях убывающего населения рассчитывать на приток инвестиций, не являются ли наши планы беспочвенной фантазией? Совершенно очевидно, что без дополнительных рабочих рук, без роста населения ни ТОРы, ни свободный порт, ни агломерация, ни новые оргструктуры не обеспечат импульс социально-экономического развития.

Когда вложения в инфраструктуру Владивостока оценивались в 280 млрд рублей, расчет численности занятых составлял 40–60 тысяч человек. До начала грандиозных строек численность работающих в отрасли не превышала 14–15 тысяч человек, а годовые объемы освоения не превышали 3–3,5 млрд рублей. Допуская, что новая техника, эффективная организация позволят удвоить производительность труда, численность занятых необходимо было увеличить в четыре раза. Реально на стройках саммита работало 30–35 тысяч, что отчасти объясняет, почему некоторые объекты так и не ввели в строй. Но важно другое: задача в одно действие — обеспечить международную встречу — отодвигала на задний план вопросы социально-экономического развития региона. Занятость местного населения, вовлечение в процесс своих молодых специалистов, студенческие отряды, наконец, возможность заинтересовать соотечественников, проживающих за рубежом, — эти ресурсы как-то не сформировали всероссийскую стройку.

Турки, мексиканцы, узбеки, китайцы — именно они по резервной федеральной квоте стали основной рабочей силой; про своих, с возможностью остаться здесь жить, вопрос никем не ставился.

 Смена подхода к решению казалось бы технических задач могла бы за эти годы обеспечить прирост десятков тысяч человек, тогда как реально люди продолжали отсюда уезжать. Какая-то противоестественная экономика — недокапитализм: обычно — за деньгами (новыми рабочими местами) едут люди, здесь же деньги сюда и люди — отсюда.

Конкуренция за человека

Думать, что проблемы решатся сами собой, не приходится. Уповать на то, что люди вдруг бросят насиженные места и поедут куда-то за три девять земель, не стоит.

Демографическая ситуация в России за редким исключением связана с убывающим населением. Немногие города с развитой инфраструктурой и наличием свободных рабочих мест, по существу, обезлюживают окружающую территорию.

 Они выигрывают конкуренцию за человека, и Владивосток, в числе других дальневосточных городов, не является для них соперником за человеческие ресурсы.

Когда-то решающим аргументом было наделение переселенцев землей. Надел в сто десятин (на фоне 15 в европейской части России), поддержка инвентарем, освобождение от воинской повинности, другие льготы были серьезным стимулом даже при затруднениях с переездом. В отличие от преференциальной политики первых десятилетий заселения юга Дальнего Востока Столыпин ориентировался на самодеятельного и самодостаточного переселенца, которому важна возможность реализовать себя в новом экономическом пространстве. Железнодорожное сообщение привело к многократному увеличению миграционного потока на Дальний Восток. В молодой советской республике преобладали романтика и авантюризм для одних и принудительное перемещение в места не столь отдаленные для других. 70-80-е годы 20-го столетия характеризуются возможностью в условиях всеобщего дефицита и ограниченных возможностей не только заработать, но даже купить автомобиль или ковер.

Какие мотивы сработают теперь, что будет привлекательным для мигрантов, что обеспечит конкурентоспособность региона в привлечении населения и для населения какого уровня капитализации регион будет привлекательным? Как единицы статистического учета два человека равны между собой, только у одного за плечами профессия, умения, квалификация, а это, согласитесь, и время, и деньги, а у другого — минимум образования, языка, да и уровень культуры специфический. То, что способен сделать первый, сотня других не сделает ни при каких обстоятельствах и материальных стимулах.

Заявка чиновников на привлечение кадров высокой квалификации далеко не всегда соответствует ни качеству предлагаемой работы, ни уровню оплаты труда, а уж о жилищных условиях и говорить не приходится. Но принципиально важно, что, когда региональные и местные власти сосредоточены на привлечении государственных финансовых ресурсов, решение вопроса о конкуренции за человека, носителя живого труда является делом второстепенным либо же находится в руках тех, кто в этом усматривает совсем другую задачу.

 Во всяком случае, действия и решения в этой области не свидетельствуют о глубоком понимании мотиваций современного человека — и в правовом поле, и в управленческих механизмах преобладают силовые решения; при минимуме внимания на психологические или конфликтологические аспекты.

Заработная плата, жилье, земля, налоги, тарифы и т. п. — все, что на поверхности и наиболее очевидно в качестве стимулов для переселенцев, — оказываются не настолько привлекательны, чтобы повлиять на тенденции последних десятилетий. Станет ли сегодня стимулом земельный участок — вопрос не праздный, но, может быть, ставку нужно сделать на создание условий для карьерного роста, возможностей самореализации? С этих позиций скопированный опыт особых экономических зон Китая, как бы это ни называлось (СЭЗы, ТОРы, ТОСЭРы, свободный порт и т. д.), когда преференции распространяются на ограниченное пространство, которое и территорией назвать не получается, вряд ли сработает. В отличие от наших соседей здесь каждый человек на счету, а значит — энергия и инициатива каждого должна быть включена в опережающее развитие, здесь каждый должен рассматриваться в качестве потенциального резидента.

Своеобразная "зона свободной инициативы" может стать притягательной для творческих, деятельных людей и являться конкурентным преимуществом территории, а значит, стать основой демографического роста и миграционной привлекательности.

 С другой стороны, это не означает отсутствие спроса на простой труд: жилье, дороги и т. п. содержат множество элементов ручного и малоквалифицированного труда, а значит, потребность в нем остается. Нужно только цивилизованно встраивать его в стратегические планы региона.

Кто и как решает эту задачу в крае?

Кто сегодня определяет потребности в кадрах, какие механизмы и в чьей компетенции находятся эти вопросы? В структуре администрации Приморского края этим занимаются четыре департамента, которые осуществляют анализ и прогнозирование социально-экономических процессов, проводят политику в области трудовых ресурсов, осуществляют содействие занятости, реализуют региональные и федеральные программы в области трудовых ресурсов, решают вопросы содействия добровольному переселению соотечественников, проживающих за рубежом, взаимодействуют с управлением Федеральной миграционной службы, организуют и координируют работу по определению потребности в привлечении иностранных работников, оказывают содействие процессу формирования принципов гражданского общества, созданию механизма социального партнерства, осуществляют координацию взаимодействия населения, общественных объединений, национально-культурных автономий с администрацией. Ни одна из перечисленных функций не направлена на увеличение демографического потенциала территории, улучшение качественных характеристик населения или повышение конкурентоспособности в борьбе за человеческий капитал. И если для субъекта федерации это не является важнейшей задачей, то тем более она не является таковой для Управления Федеральной миграционной службы, которое осуществляет контроль за миграционными потоками. А своеобразие этого контроля в том, что предметом интереса являются входящие потоки, за счет которых данное федеральное ведомство пополняет казну. И в этом оно преуспело, если по некоторым утверждениям числится одним из лидеров "по наполнению федерального бюджета, а ее опыт предписано довести до других управлений". 

Подмена функций, когда вместо задачи привлечения дополнительных рабочих рук, решается другая задача, в конечном счете приводит к конфликту интересов. Собственно, это и происходит сегодня на территории Приморского края.

Назначенный не так давно руководитель федеральной службы взялся за наведение порядка, выгнал коррумпированных чиновников, ликвидировал криминальных посредников, выстроил свою вертикаль управления потоком мигрантов, отлучил подозрительные общественные структуры и т. п. 

А что, если в результате этих мероприятий на место специалистов пришли бывшие гаишники, в понимании которых миграционные процессы можно регулировать полосатым жезлом, это действительно сильное решение?

С 2002 года, когда миграция оказалась подконтрольна министерству внутренних дел, а Федеральную миграционную службу возглавили люди в погонах, ни в России, ни в Приморском крае управление этими процессами так и не стало эффективным. Потери региона, особенно в результате миграционного оттока и замещения местного населения мигрантами, хорошо известны. Изменить ситуацию к лучшему за эти годы так и не удалось. Квоты, патенты, "резиновые квартиры", регистрация и прочие инструменты, применяемые для регулирования миграционных потоков, не обеспечили ни стране, ни региону притока населения. Было время, когда СССР по численности населения превосходил США, сегодня же мы вдвое меньше! Там, за океаном, не считают, что миллион мигрантов в год — это много, для нас же это стихийное бедствие и караул. Не стоило бы обобщать, но закономерность таки прослеживается: после замены "гражданского" руководителя миграционной службы Приморского края, который десять лет занимался ее становлением, на человека в мундире, "ротация" происходила примерно раз в два года. До нынешнего руководителя за 12 лет сменилось шесть человек, и ни один из них не задержался в "поле" миграционных проблем, а тот, "гражданский", все эти годы оставался в теме. А нынешний начальник, если вдруг, по сложившейся традиции, покинет свой пост, останется ли так же верен делу, к которому его приставили?

Нас захлестывают разные фобии, включая боязнь утраты национальной идентичности, но мало кто отдает себе отчет, что число русских, как в стране, так и в Приморье, преобладает — у нас 92%! Так кого или чего мы боимся? Но мы продолжаем произносить заклинания: мигранты отбирают у местного населения работу, мы должны обеспечить в первую очередь работой своих. Так и хочется спросить: мы в какой экономике живем? То, что рынок товаров должен быть конкурентным, вроде бы усвоили, хотя на деле и здесь экономические законы не очень работают. Что же касается рынка труда — о конкуренции забываем напрочь. Защитить "своих", и все тут, забывая о том, что именно резервная армия труда, которая дышит в затылок работающим, и является одним из наиболее эффективных инструментов повышения производительности труда. 

У нас же налицо спрос преобладает над предложением рабочей силы. И такая ситуация не стимулирует ни работника повышать свою квалификацию, ни работодателя, для которого проще и дешевле использовать труд социально не отягощенной рабочей силы, не заморачиваясь закупкой высокопроизводительной техники, научной организацией труда, эффективностью управления и т. д.

А на что направило свои усилия нынешнее руководство УФМС Приморского края? Первым делом объявлена война так называемым посредникам в деле оформления и продвижения документов мигрантов.

Установка простая: кроме меня, никого на этой площадке быть не должно. Оформление документов для мигрантов должно быть делом исключительно миграционной службы. Этой функции оказались лишены даже подведомственные подразделения в муниципальных районах края (уберегая их от коррупционного соблазна). На следующем шаге оказались "вычищенными" профессиональные сотрудники, объявленные пособниками посредников.

Третьим шагом стало использование ФГУП "Миграционный центр" как коммерческого предприятия, установившего монопольные расценки на услуги мигрантам, которое призвано оказывать информационные и консультационные услуги, а также содействовать в оформлении заявлений и иных документов, подаваемых в ФМС.

Внешне все выглядит благопристойно: есть государственная служба, есть электронная очередь, только талонов в день очень ограниченное количество (не более 10), но оформление почти даром. Если же вам не терпится получить услугу быстро, рядом есть ФГУП, — дорого, да, зато быстро (и количество талонов до 200!). А что такое "быстро"? Согласно ст. 13.3. ФЗ-115 "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" срок оформления патентов определен в 10 рабочих дней. Это время требуется для тщательной проверки личности иностранного гражданина, а если "быстро", значит, без такой проверки, безопасность не в счет, главное — плати?

Мигранту, оформившему патент во ФГУП, выдается только квитанция об уплате налога в размере одна тысячи рублей с комиссией в сумме 40 рублей, а квитанция об оплате услуги на 11 тысяч рублей изымается работниками филиала ФГУП при сдаче документов. Тут же рядом дружественный банк, через который осуществляются все платежи, а поскольку квитанции на оплату услуг изымаются, то велик соблазн до конца дня изъять из кассы банка "излишне уплаченное". Эффективно работающая система!

А чтобы не мозолить глаза горожанам, подвернулся случай переехать из здания в государственной собственности к черту на кулички, куда не ходит общественный транспорт, где-то на краю географии. Остается выяснить только одно обстоятельство: кто тот щедрый частный собственник, предоставивший безвозмездно 2 тысячи кв. метров площади "Миграционному центру"?

 И названа эта операция в духе времени: государственно-частное партнерство, чтобы не было сомнений в легитимности сделки.

Миграционная служба, демонстрирующая собственную эффективность, показывает за 2014 год 47 млн рублей, перечисленных в краевой бюджет, которые ранее якобы оседали в карманах посредников. Но вот элементарный расчет: в год оформляется от 15 до 18 тысяч патентов, в среднем за который мигрант должен заплатить скромных 11 тысяч руб. То есть в результате денежный поток составляет не менее 165 млн рублей, не говоря уже о том, что есть еще доход от таких хитрых формулировок, как "обеспечение сопровождения пакета документов для получения разрешения на привлечение иностранной рабочей силы" стоимостью в каких-то 10 тысяч рублей. Еще оформление разрешений на временное проживание, вида на жительство, оформление гражданства… Вот и спрашивается: куда и какие деньги идут? Вот такая "прозрачная и цивилизованная структура" этот самый центр. И вот теперь, когда ситуация стала предметом обеспокоенности общественности, СМИ, депутатов Государственной думы, эта структура как бы самоликвидировалась, о чем сожалеет руководство УФМС. 

И дело не в том, брал или не брал "Миграционный центр" такие деньги с жителей Донбасса — им не со зла или по корысти, а по инерции указали такую же сумму, как и представителям Узбекистана, приехавшим на заработки. То есть целевая установка миграционной службы не имеет ничего общего с задачей ускоренного социально-экономического развития региона, привлечения сюда дополнительного населения, — просто есть источник дохода, частью которого можно и пожертвовать в пользу государства.

Что же в результате этих "конструктивных реформ"? Под предлогом борьбы с "теневыми" посредниками, "коррумпированными" специалистами устранены конкуренты, финансовый поток сосредоточен в одних руках, общественность от участия в этих процессах отстранена, контроль и подотчетность отсутствуют. И вряд ли кто-то будет утверждать, что такие организационные преобразования и управленческие решения свидетельствуют о понимании руководством этих структур региональных социально-демографических и миграционных проблем и направлены на их решение. Поэтому остается открытым вопрос о том, сможем ли мы преодолеть устойчивые тенденции убыли населения в регионе, появятся ли здесь такие необходимые рабочие руки, а значит, под угрозой находятся все стратегические планы и инвестиционные намерения Приморского края", - завершает свой авторский материал Юрий Авдеев.

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

Затяжной скандал вокруг УФМС в Приморье подходит к концу – "Новая газета во Владивостоке"

Кошмара, который творится в УФМС Приморья, я не видела ни в одном регионе - Лидия Графова

ОНФ обратится в СК по факту нарушений в деятельности УФМС по Приморскому краю