Предновогодняя беседа корр. ИА PrimaMedia с с руководителем пищевого направления группы компаний АО "Белуга Групп" Андреем Поленчуком оказалась очень познавательной. Помимо бизнес-успехов известного бренда "Родимая Сторонка", обсудили, как в целом работает молочный рынок Дальнего Востока.
Справка: дистрибуционная компания "РодСтор Групп" объединяет такие крупные дальневосточные предприятия по производству продуктов питания, как ОАО "Находкинский мясокомбинат", АО ДАКГОМЗ (Дальневосточный Комсомольский городской молочный завод, г. Комсомольск-на-Амуре) и ОАО "КВЭН, выпускающий крабовые палочки и рыбные полуфабрикаты, и занимается формированием ассортиментной стратегии и системой дистрибуции производимой продукции. Также "РодСтор Групп" активно развивает на Дальнем Востоке собственную сеть придомового ритейла "Доброе Дело. Продукты домой" (на сегодняшний день сеть насчитывает 150 торговых точек в Приморье и Хабаровском крае), делая ставку на соотношение доступных цен и традиционно высокого качества продукции. Группа компаний производит такие бренды, как "Родимая Сторонка", "Сельские Мотивы", "Доброе Дело", "КВЭН", "Токимо".
Неоправданная "щедрость" — повод задуматься
— Андрей Викторович, разнообразие молочной продукции в приморском ритейле впечатляет. Но вот об источниках этих "молочных рек" мы, потребители, знаем откровенно мало. Как же все здесь устроено?
— Молочный рынок Дальнего Востока, если можно так сказать, состоит из нескольких составляющих. В любом регионе есть продукция, произведенная местными компаниями, и есть продукция завозная. Соотношение местной и завозной продукции в каждом регионе, конечно же, разное. Например, в Приморском крае доля завозного молока — довольно высокая, причем львиная доля поступает из Амурской области, где молочное производство, как известно, хорошо субсидируется.
Что касается местного производства, то здесь также есть определенная специфика. Есть малые местные производители, у которых собственное небольшое дойное стадо и очень скромная, по сути, мануфактурная переработка молока в готовую продукцию. Это, как правило, очень свежая и скоропортящаяся продукция, причем, поскольку производство у небольших хозяйств не особо технологичное, ее стоимость относительно высокая.
Есть также крупные производители, которые держат собственное крупное стадо. Понятно, что такой бизнес связан. в том числе, и с поголовьем стада, с его содержанием.
И есть наше производство, которое единственное работает по другой модели — в синергии с фермерскими хозяйствами, которые занимаются только животноводством и получением цельного молока, не занимаясь при этом его переработкой. Есть крупные и мелкие фермеры, у которых нет собственной переработки, которые специализируются только на производстве цельного молока, которое мы собираем и направляем на собственные производственные мощности. Такая "сырьевая цепочка" используется нами для производства всей линейки продукции — и молочной, и кисломолочной.
— Получается, что такая структура "молочного" бизнеса у нас на Дальнем Востоке — удобна для потребителей? Каждый может найти товар по себе?
— Да, получается так. В рознице есть и продукция крупных федеральных брендов, которая имеет большую маркетинговую поддержку, неплохое качество и, с учетом логистики, находится в достаточно высоком ценовом сегменте. Есть премиальная фермерская продукция, произведенная мануфактурным способом. И если покупатель, что называется, "нацелен" на фермерскую продукцию, то у него есть выбор между "эксклюзивом" от малых хозяйств и нашими предложениями.
То есть если потребитель ориентирован еще и на технологичность, безопасность, современную упаковку, то здесь "Родимая Сторонка" всегда готова предложить ему молоко именно, как говорят в отрасли, "фермерской дойки", переработанное на современном производстве.
— Вернемся все-таки к завозной "молочке". Ее качество, как мы понимаем, целиком на совести производителя, который находится подчас за тысячи километров от Приморья?
— Если говорить о качестве такой продукции, то она может быть и вполне вкусной, но вот никаких возможностей проверить, насколько та или иная продукция качественная по составу, есть ли там замены животных жиров на растительные в предыдущем периоде до начала работы ФГИС "Меркурий", по сути, не было. То есть специализированных лабораторий на Дальнем Востоке, к сожалению, просто нет.
Когда мы мониторили рынок, то отправляли образцы в Москву и получали не очень утешительные результаты. Далеко не все производители, чья продукция ввозилась в Приморье в последние год-полтора, ввозимые в ПК, ввозили действительно молоко, а не некий "молочный продукт" с наличием в нем растительного сырья.
Сейчас же, как я уже говорил, вводится в действие система "Меркурий", с помощью которой можно действительно проследить весь путь продукции. Проще говоря, в системе видно, с какой фермы на завод вошло столько-то цельного молока. И если мы видим, что поступило, допустим, Х тонн молока, а вышло Y тонн готовой продукции, тут есть повод насторожиться, прежде всего, контролирующим органам и присмотреться к этому предприятию.
Система "Меркурий", конечно же, находится еще в стадии становления. Но если мы смотрим на ввозное молоко с точки зрения простого здравого смысла, зачастую вызывает удивление тот факт, почему оно дешевле, чем продукция местного производителя. Какие здесь могут быть ответы? Во-первых, это молоко из регионов, где отрасль хорошо субсидируется. И во-вторых, к сожалению — состав этого продукта вызывает сомнения. то есть потребитель просто не знает, что он приобретает. Это — действительно большая проблема, и сейчас государство делает все, чтобы предотвращать такие случаи путем внедрения ФГИС "Меркурий".
— То есть до тех пор, пока мы не сможем считывать с помощью QR-кода на упаковке весь путь молока — а Россельхознадзор, помниться, говорил, что "Меркурий" и такое позволит делать — мы остаемся, по сути, в неведении, что находится в молочном пакете?
— Потребитель, действительно, может ориентироваться только на то, что написано на упаковке. Конечно же, можно проверить биологическую безопасность продукции, сроки годности. Такой контроль качества в лбом регионе, конечно, есть, и Роспотребнадзор занимается таким контролем. Но вот сертифицированного оборудования, которое может, проще говоря, отделить животные жиры от растительных, в нашем регионе до недавнего времени не было, к сожалению. Речь ведь идет о том, есть ли в составе молока какие-либо заменители животных жиров. Потому что и сухое молоко тоже ведь когда-то было молоком из-под коровы, так же, как и, например, сублимированное коровье молоко.
Но мы понимаем, что недобросовестная, скажем так, продукция почти всегда предлагается дешевле, и уже это должно настораживать покупателя.
Сажем, если средняя цена молока на полке — 93-96 рублей за литр, то молоко откуда-то из Кемерово по 48 рублей за литр... Как минимум, нужно задуматься о такой "щедрости", тем более что в цене этого товара — и расходы на транспортировку, и дистрибьюторские наценки.
Просто так такого не бывает. Велика вероятность того, что это все-таки не молоко, а молочный продукт. Причем на упаковке далеко не все производители это указывают, хотя и обязаны. Так что думать здесь приходится самостоятельно.
— Исходя из этих соображений, местная "молочка" не должна быть априори дешевой?
— Я бы так не упрощал, поскольку говорю все-таки о вопиющем разрыве цен между местной и привозной продукцией. То есть не может быть, чтобы привозной продукт был дешевле на 50% и при этом оставался натуральным.
Кроме того, ценовая политика на молочном рынке имеет и свою дальневосточную специфику — здесь и более высокие тарифы на энергию, стоимость кормов, чем в западных регионах. Но, повторюсь, логистика из отдаленных регионов это их преимущество нивелирует.
Поддержка фермеров ДВ — большая честь
— Технологичность производства — это для потребителя существенный фактор при выборе продукции по базовым параметрам "безопасность — цена — качество"?
— Очевидно, что чем крупнее производитель, тем больше он заинтересован в безопасности выпускаемых объемов продукции, это бизнес-аксиома. Безопасность же производства достигается в том числе и его автоматизацией, которая требует серьезных инвестиций и по плечу только крупным компаниям. Наше новое оборудование, например, полностью автоматизировано, и поэтому от входа сырья в танк (герметическая емкость для охлаждения, нагревания, хранения молока — ред.) — а мы собираем у фермеров 13-15 тонн цельного молока ежедневно — и до выхода готовой продукции полностью отсутствует воздействие внешней среды на продукт.
Может быть, это прозвучит как-то чересчур пафосно, но у нас качество — основа всего производства, ключевой вектор его развития. За последние годы у нас полностью модернизированы все производственные процессы, закуплено новое европейское оборудование высокой производительности, что позволяет нам, кстати, не только гарантировать качество, но и создавать продукты для разных вкусовых предпочтений потребителей, обеспечивая рынок ДФО всей продукцией — от молока до йогуртов и мороженого. И это тоже наше преимущество перед мелкими и средними производителями.
— А насколько приходится инвестировать в модернизацию оборудования, чтобы не только обеспечивать безопасность и качество, а иметь действительно широкую и актуальную линейку продукции?
— Скажу так, что инвестировать приходится много, поскольку технологии в молочной отрасли тоже не стоят на месте. Например, мы закупили самые современные фруктопитатели, и теперь это оборудование — основа нашего производства десертной продукции.
Теперь мы, одни из немногих производителей, кто может добавлять в йогурты натуральный джем с кусочками различных фруктов. В этом их преимущество перед другим оборудованием, где вкус продукта "улучшается" только за счет пищевых добавок, искусственных красителей, жидких смесей.
На предприятии был построен, по сути, отдельный участок творожного производства: европейское оборудование, полностью автоматизированный процесс. Это дает возможность производить творог высочайшего качества и существенно отражается на покупательском интересе.
Мороженое мы производим на итальянском оборудовании, но с соблюдением наших традиций, которые мы считаем уникальными и держим в секрете. Это — наши проверенные хиты продаж, например, наш классический пломбир в различных упаковках.Причем в отличие от многих производителей, которые покупают рожки и стаканчики для мороженого где-то "на стороне", мы закупили европейское оборудование и полностью обеспечиваем себя и стаканами, и рожками. Это также позволяет нам выдавать продукт очень высокого качества и от начала до конца его контролировать.
— Поговорим как раз про контроль. Исходя из вашей модели, на входе у вас — фермерское молоко. А как подтверждается его качество?
— Мы работаем с крупнейшими фермерами Приморья и Хабаровского края. Специально под этот проект мы закупили шесть новых молоковозов, которые обеспечивают сохранность продукта в течение всего времени доставки до завода.
При заборе молока, при его закачке в молоковоз проверяется его биохимические параметры на соответствие ГОСТам и отраслевым нормативам безопасности, которая подтверждается путем лабораторных исследований. Когда молоко поступает на завод, оно также закачивается в специальную емкость и проходит через нашу сертифицированную — одну из немногих, кстати — лабораторию, и только после подтверждения качества в лаборатории молоко поступает в танки для дальнейшей обработки и розлива. И в процессе производства на всех линиях лаборатория отслеживает и проверяет качество продукции относительно установленных норм и ГОСТов.
— То есть вы работаете только с теми хозяйствами, которые выполняют все непростые государственных требования ветеринарных стандартов?
— Да, именно так. Наши партнеры — фермерские хозяйства, которые готовы давать продукт, соответствующий всем требованиям и нормам санитарно-ветеринарного регулирования отрасли. И мы поддерживаем инициативы правительств Приморья и Хабаровского края, направленные на поддержку сельского хозяйства в целом и молочного производства в частности.
И мы готовы участвовать в этом процессе, сотрудничая с фермерами, ведь чем больше появится крепких, развитых хозяйств, тем будет лучше и для нас, и для потребителя.
Здесь можно говорить о том, например, чтобы совместно разработать систему грантов для фермеров. Конечно, из-за пандемии эти инициативы несколько притормозились, но мы надеемся, что когда ситуация стабилизируется и региональные правительства урегулируют все остроактуальные вопросы, мы вместе вернемся к этому разговору. Тем более что предварительную поддержку свои инициатив мы уже получили, и это для нас — большая честь.
Бренд в своей экосистеме
— Вернемся снова к вашей продуктовой линейке. Вот, например, ваши йогурты с кусочками фруктов, производство которых требует специальных фруктопитателей. Почему вы, например, решили, что нужно делать именно такой продукт?
— Как любой производитель, действующий на конкурентном рынке, мы постоянно мониторим, что уже есть на полках ритейла — и регионального, и общероссийского, и даже мирового. В том числе и для того, чтобы не "удваивать" предложения.
В обязательном порядке также мониторим и цены, ориентируемся на ценовую и потребительскую конъюнктуру рынка. Так что придерживаемся здесь "золотой середины", создаем продукты отличного качества, доступные потребителю и учитывающие все требования коммерческой дистрибуции.
К тому же есть такие продукты, которые требуют не "модернизации", а именно бережного сохранения вкусовых качеств, традиций. Но и здесь всегда есть над чем поработать. Например, если мы говорим про классические кефир и ряженку, то здесь мы много работали над созданием бутылочек по 300 граммов. Мы проводили потребительские изыскания и общались с промышленными дизайнерами, которые и создали нам в итоге форму этой бутылочки, которую действительно удобно держать. Были даже учтены такие возможные варианты, при которых ребенок взял эту бутылочку, сжал, а кефир оттуда не выплескивается.
То есть масса нюансов учитывается на стыке технологических возможностей, современных трендов потребления, потому что формат потребления меняется, он становится все более динамичным, и удобство пользования становиться очень существенным фактором.
Это был для нас во многом экспериментальный проект, потому что, согласитесь, сложно, например, узнать у потребителя, готов ли он пить кефир за рулем автомобиля. Если человек такого опыта не имеет, то он, конечно, скажет: "Кто же пьет кефир за рулем?" Но мы, отслеживая общие тенденции и в виду высокой динамики нашей жизни, все-таки создали такой продукт. Классический, понятный — но для более молодой и динамичной аудитории. И встретили его, надо сказать, просто на ура, пришелся по вкусу. И мы гордимся, что "Родимая Сторонка" — единственный бренд, который предлагает потребителям такой продукт.
— Очень интересная история, скажу честно. И вообще, судя по нашей беседе, вам действительно можно много чем гордиться.
— Знаете, бренд — это же не просто какое-то название. Здесь, я думаю, важны очень многие вещи, так или иначе связанные с отношением производителя с потребителями, партнерами, той экосистемой, в которой этот производитель находится. Мы, например, считаем, что у "Родимой Сторонки" есть определенная социальная миссия, и мы поддерживаем дальневосточных фермеров, готовы развивать этот сегмент агрокомплекса вместе с властями регионов.
Мы понимаем и всю нашу ответственность перед потребителями, вкладываем не только деньги, но и, прямо скажем, душу и сердце в свой бренд, постоянно ведем большое количество исследований в поисках новых молочных продуктов и десертов, улучшаем не только их вкусы, но и другие потребительские качества.
Сейчас, кстати, мы готовимся к старту производства новых, инновационных и, конечно же, очень вкусных молочных десертов. Что это будет — пока сохраним в секрете, но уже весной надеемся их представить и приятно всех удивить.
— Всегда готовы удивляться всему новому, инновационному и вкусному. Спасибо за интересную беседу!
