Лесные пожары, возникающие в Приморье весной и осенью, наносят лесным экосистемам большой урон. О том, как человек может помочь лесам восстановиться и что нужно сделать для этого в первую очередь, в интервью ИА PrimaMedia рассказала старший научный сотрудник Федерального научного центра биоразнообразия ДВО РАН, кандидат биологических наук Татьяна Орехова.
— Татьяна Павловна, вы можете рассказать, когда в Приморье началось системное сотрудничество ученых-лесоводов в области восстановления лесов после пожаров?
— История изучения пожаров в нашем институте накоплена большая. Одним из первых сотрудников, который в лаборатории геоботаников начал изучать послепожарные сукцессии, была кандидат биологических наук Надежда Степановна Шеметова. Она много лет изучала разные виды пожаров в разных типах лесов в районах края – и обобщила это в монографии, где показывала, что происходит после пожара: какие появляются растения, какие древесные виды восстанавливаются. Затем в отделе леса доктор биологических наук Татьяна Александровна Комарова изучала послепожарные сукцессии в основном в Чугуевском районе на Верхнеуссурийском лесном стационаре, который 40 лет назад был организован специально для проведения таких мониторинговых исследований. Это были классические работы. Опираясь на них, сейчас можно строить модели лесовосстановления разных типов прогоревшего леса.
Если говорить о ситуации с лесными пожарами, то необходимо восстановить систему авиаохраны леса. В нашем крае очень сложно сейчас контролировать пожары. Сейчас в Приморье всего 12 лесхозов, тогда как раньше было 32 – их объединили и укрупнили. То есть, обширные территории сложно контролировать небольшим количеством людей, которые там работают. Можно ориентироваться на примеры других регионов. Красноярский край организовал космический мониторинг. В Новосибирской области, в Алтайском крае вообще своя система пожаротушения — там стоят высокие пожарные вышки. В Новосибирске вдоль дорог в лесной зоне территория леса выкошена от лишних кустарников и выжжена. И везде стоят на каждом углу плакаты "Берегите лес от пожара". У нас к сожалению, этого нет.
— Как происходит лесовосстановление после пожаров?
— Это очень сложный процесс. На Дальнем Востоке 30 типов кедровых и широколистных лесов, каждый тип леса имеет свои особенности. Сотрудники Дальневосточного института лесного хозяйства, проведя исследования в таких лесах после рубок и пожаров, пришли к выводу, что существуют такие типы, которые не могут восстановиться без помощи человека. У нас в пригороде горят дубняки. Они, может быть, не так важны для хозяйственной деятельности, как кедры, но это легкие наших городов. Когда исчезает лес, это становится большой утратой для всей лесной экосистемы. Страдают птицы, насекомые, звери. Самое главное – остается площадь, которая потом заселяется не ценными лесными породами, а сорными. Вообще тенденция в крае такая, что после рубок и пожаров леса восстанавливаются малоценными древесными породами: березами, осиной... Дуб — устойчивая порода, выработал такую особенность – восстанавливается вегетативно, с помощью корневой системы. Дуб считается ценной древесной породой, если он имеет хороший ствол. А пригородные леса – это вторичные леса, которые возобновились после пожаров или рубок. Типичные леса вокруг города находятся на территории Ботсада. Это леса с примесью хвойных пород: пихты цельнолистной, кедра корейского, ели. Дубняки вдоль дорог – леса вторичные, они прогорали не один раз. Так образуется не лес, а криволесье.
— Что происходит с почвой после пожаров?
— Некоторые почвоведы считают, что эта подстилка, которая сгорает, очень полезна для возобновления полезных пород. Она обогащена золой с микроэлементами, макроэлементами. Исчезает вредная инфекция, которая в подстилке находилась. Но процесс лесовосстановления может начаться только тогда, когда есть семенной фон – деревья-семенники или стена леса возле сгоревшей площади. Семена в нагарьях прорастают очень активно. Березы, осины – древесные породы, которые дают много семян. Пожар в хвойном лесу – очень страшное явление. Это еще и верховой пожар. Хвойные породы имеют эфирные масла, смолу. Достаточно небольшого огня, чтобы все это вспыхнуло. Эфирные масла еще больше поджигают лес, и его очень трудно потушить.
— Как восстанавливается растительность без участия человека?
— После рубок хвойные, особенно пихты и ели, восстанавливаются очень хорошо. Но эти территории нужно охранять от низовых пожаров. Если они не будут прогорать, то лес восстановится. Наша лаборатория проводила большие исследования в Уссурийском заповеднике. Мы наблюдали, как происходит естественное возобновление леса на территории, которая не подвергается ни рубкам, ни пожарам, ни влиянию человека. Оказывается, такие ценные породы, как кедр корейский, имеют цикл восстановления от 30 до 40 лет. Процесс лесовосстановления, даже без нарушения внешних факторов, очень сложен в наших лесах. Они многопородны. Когда выпадает кедр и остаются старые деревья, у них низкое качество семян. Подстилка препятствует попаданию семян на почву. Урожай, который падает на подстилку, съедается мелкими животными, птицами. Часто на гарях, которые остаются после выгоревших дубняков, появляется кедр – это птичка кедровка делает в прогоревших участках свои скротки семян, и потом они кучками прорастают. Но это в том случае, если рядом есть урожай. Вообще процесс лесовосстановления очень сложен. Лучше беречь лес от пожаров, чем его восстанавливать.
— Как в Приморье люди помогают лесовосстановлению?
— Лесовосстановление и лесопользование – совершенно противоположные области лесного хозяйства. Одни лес рубят, другие восстанавливают. В Приморье нет специализированного лесхоза, который занимается семенами. Бывают такие ситуации, что в крае не хватает для питомников семян. Тогда обращаются к хабаровчанам, у которых очень хорошо организована эта система. В нашем институте работала система длительного хранения семян кедра корейского, которой великолепно пользуются наши соседи. В Артемовском лесхозе есть великолепное хранилище, где семена могут храниться длительный период, чтобы обеспечить лесовосстановление и выращивание посадочного материала ежегодно. В природе кедр дает урожай через 3-4 года, дуб дает до 80% поврежденных долгоносиком желудей. И даже если есть урожай, то это корм для птиц, мелких животных. Кедр – вообще основа пирамиды пищевой цепи почти всех животных Уссурийской тайги. Когда происходит нарушение лесной экосистемы, то страдают все обитатели леса.
— Что нужно сделать, чтобы улучшить ситуацию с лесовосстановлением в крае?
— В настоящее время около 80% лесной территории сдано в долгосрочную аренду. Арендаторы заключали договоры на пользование лесом, и в договорах не прописано, что они должны лес восстанавливать — только охранять от пожара. 70% территории Приморья покрыто лесами, которые на некоторых территориях пройдены рубками по 2-3 раза. То есть генофонд уже подорван настолько, что обязательно нужно сохранять реликтовые участки. В верхнем уссурийском стационаре 40 тысяч га. Там уникальные леса сохранены. Мы сейчас занимаемся этими вопросами, выделяем участки для сохранения. Делаются и другие шаги: в прошлом году наш и.о.губернатора выпустил постановление о лицензировании сбора кедрового ореха. Это правильный шаг. Кстати, именно заготовители орехов чаще всего становятся виновниками лесных пожаров.
Я проработала в отделе леса более 30 лет, а сейчас в отделе биотехнологий занимаюсь микроклональным размножением. Это новая область лесной науки, которая предполагает развитие плантационного выращивания леса. Мы уже настолько нарушили лесные экосистемы, что мелеют реки, нарушена водоохранная функция леса. Многие специалисты говорят, что не было бы таких наводнений, если бы вдоль рек росли леса. Корневая система уже не держит воду. Вода скатывается в реки, и идут наводнения. В итоге страдает человек.
Чтобы уменьшить нагрузку на естественные насаждения, чтобы дать возможность деревьям восстановиться, им надо помогать, уход за лесом должен быть. Но у нас сейчас рубки ухода – это рубки дохода. Выписывают документы, чтобы провести уход, а в результате получается доход. Надо заменить эти рубки настоящим уходом, развивать питомники, заниматься серьезным сбором и закупкой семян, соблюдать научные принципы семеноводства. И нужно увеличивать количество лесопитомников. Раньше арендаторы покупали семенной и посадочный материал в Хабаровском крае. В этом году Хабаровский край принял закон о том, что за свою территорию они больше не будут вывозить саженцы. Нужно менять договоры арендаторов — обязывать их заниматься охраной леса и лесовосстановлением, чтобы вырастал хвойный лес, который в будущем можно будет спилить, а взамен подсадить новый. Я живу в Приморье больше 40 лет, приехала после окончания университета сюда. Тогда шла очень активная борьба лесной науки с лесной промышленностью за то, чтобы запретить промышленные рубки кедра. Сейчас рубить кедры запрещено, но экосистема кедровых лесов еще не восстановилась. Лес растет почти 100 лет! Надо думать о будущем: когда пилим дерево, надо садить рядышком новое.
Материал подготовлен в рамках проекта ИА PrimaMedia "Жизнь Приморья". Цели проекта — просвещать читателей в историческом отношении, приобщать их к изучению славных страниц родного края и страны, воспитывать патриотизм в молодых поколениях, систематически и подробно знакомить широкую аудиторию со знаковыми вехами в истории России и Приморья.
