Ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН, кандидат экономических наук Юрий Авдеев продолжает рассуждать, какой должна и какой не должна быть Стратегия развития Приморского края до 2030 года, которая разрабатывается в настоящее время. ИА PrimaMedia публикует статью ученого полностью, без изменений и сокращений.
"Стратегия" — документ, ставший привычным во властных структурах любого уровня последних десятилетий. Более того, для каждого субъекта федерации, города или муниципального района стало обязательным иметь свой стратегический план. Кому-то заказывают, кто-то разрабатывает, за это платят бюджетные деньги, но сказать, что за 25 лет в экономике страны, в жизни населения произошли очень серьезные качественные улучшения, как-то не получается. Сравните результаты четверть векового периода страны с 1920 по 1945 и с 1990 по 2015 годы, и оцените, что мы теперь делаем не так. Или, давайте сопоставим Владивосток 1960 года и Сингапур. Мы тогда отметили столетний юбилей города, в нем дважды побывал глава государства, были приняты эпохальные решения на высшем уровне, задумали сделать из него второй Сан-Франциско, и что сегодня? И Сингапур, стартовые условия которого несравнимы с нами, без ресурсов, без грамотного населения, элементарно без воды, стал одной из ведущих экономик мира!
Собственно, в этом смысле, очевидно, стратегия города, края, всего Дальнего Востока, да и страны в целом, необходима, и именно такой стратегический замысел, направленный на достижение качественных изменений, должен лежать в основе такого документа.
В этом его ценность, и к этому стоит стремиться. Был ли у Ли Куан Ю стратегический план по преобразованию Сингапура, заказывал ли он его специалистам Высшей школы экономики, не знаю, но ему удалось сделать то, чего нам пока не удается.
Причем дело не столько в претензиях к "разработчикам" Стратегии Приморского края до 2030 года, потому что в целом она построена по тем же лекалам, что и Стратегия Дальнего Востока и Забайкалья до 2025 года, и совсем свежая Стратегия пространственного развития России до 2030 года, и утвержденная год назад Концепция демографического развития Дальнего Востока до 2030 года, да как собственно, и множество стратегических документов для субъектов федерации, городов. Чаще всего сюжет стратегического плана разворачивается по одному и тому же сценарию: перечисляется известный набор проблем территории заказчика, дается (чаще всего поверхностный) анализ основных секторов экономики, дополняется результатами социологического опроса разных групп населения, а далее в залоге "будет сделано" перечисляется, что необходимо сделать, чтобы стало "хорошо". При этом заказчику предлагают на выбор: можете двигаться как прежде, получите такой результат; можете чуть изменить, будет лучше; а можете применить нечто, когда может стать совсем хорошо.
Создается впечатление, возможно в каких-то конкретных случаях ошибочное, что стратегические документы и действия власти – это далеко не одно и то же. У каждого найдется несколько примеров, подтверждающих это ощущение. Наиболее ярким из них можно назвать прошедший в 2012 году саммит АТЭС во Владивостоке: где, в каких стратегических документах федерального или регионального уровня это предусматривалось?
Поэтому, можно утверждать, что успех территории, если таковой есть, не столько связан с хорошо прописанным стратегическим планом, сколько с личностью того или иного руководителя, его собственного видения перспективы, вписывающейся в стратегические замыслы государственного уровня, его воли и способности организовать работу по достижению намеченной цели.
Таким образом, Стратегия, – это продукт внутренней разработки тех, кто ее будет воплощать. Можно ли представить себе ситуацию, чтобы командующий армией, осуществляющим боевые действия, заказывает разработку стратегии наступления где-то на стороне. Сталинградскую битву, танковое сражение под Курском, взятие Берлина – обращаемся к союзникам, разработайте нам стратегию. Абсурд! Так почему же разработку стратегии развития Приморского края можно поручить даже такой уважаемой организации как НИУ ВШЭ, специалистам которой все равно будет это Приморье или Воронежская область, для которых Дальнереченск и Дальнегорск – это одно и то же. – Деньги платят, почему бы и не нарисовать стратегию. Ведь главные критерии, по которым определяется подрядчик, никакого отношения к содержанию заказа не имеют: каково понимание претендента на разработку стратегии проблем данной территории, какое количество публикаций и содержательных идей им предлагалось до этого, что было реализовано. Но победителем оказывается тот, кто оптимально снизил ценовой порог разработки, и заявил количественный состав исполнителей. Сколько из списка исполнителей (а в конкурсной заявке их объявлено ни много, ни мало 88 человек!) имеет публикации по экономике, социальной тематике, пространственному развитию Приморского края или хотя бы Дальнего Востока. –А на исполнение заказа отведено неполных пять месяцев (160 дней) – что можно ожидать в результате. Получили то, что заказали.
Когда я спросил недавно выступавшего в городе уважаемого Петра Щедровицкого, известного в Приморском крае очень многим, и который является Главным экспертом того самого Университета ВШЭ, почему такая слабая работа, он без лукавства ответил: потому что так было написано техническое задание на разработку Стратегии. Согласиться с этим трудно, потому что независимо от того, как сформулировал свои пожелания заказчик, в данном случае Администрация Приморского края, но отсутствие каких бы то ни было идей по поводу стратегии прорыва, то есть где сконцентрировать ресурсы и достичь максимального результата на ближайшие 10-12 лет в деятельности тех, кто живет и работает в Приморье, в работе по существу, нет. Нет понимания того, какую функцию Приморский край выполняет в России в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Есть известные и реализуемые без этой стратегии направления в сельском хозяйстве, добывающих отраслях, на транспорте и т.д., но сказать, доказать, что если сосредоточить усилия на двух-трех приоритетных видах деятельности, простимулировать максимально возможными льготами (налоги, тарифы), убрать административные барьеры, заручиться поддержкой из федерального центра, то за десять лет можно добиться вот таких успехов. Ничего этого в предлагаемой стратегии нет.
С другой стороны, что касается технического задания, можно принять упрек в адрес заказчика. Это не такое простое дело, сформулировать то, что ты сможешь сделать в сложившихся обстоятельствах. Здесь и отчет держать перед Президентом страны, и бизнес пытается отстоять свои интересы, и народ требует решения их текущих проблем, да и внешние обстоятельства, не считая множества личных просьб с разных сторон. Попробуй тут определиться со стратегической линией, особенно, когда никто не может подсказать, где она самая правильная. И вряд ли это можно сделать, опираясь только на интеллектуальный потенциал собственных департаментов. А обратиться к науке академической, отраслевой, вузовской, как-то в голову не приходит, может здесь кто-то что-то соображает. Конечно, большой вопрос, способна ли наука чем-то помочь, ей бы самой выжить в условиях ФАНОвских тисков, когда формальный отчет становится важнее всякого содержания. Об Университете я уже и не говорю, потому что там вообще тема стратегического развития края за пределами научных интересов. Поэтому сегодня и обсуждается тот документ, который представлен, работа выполнена согласно техническому заданию.
А претенденты на освоение миллионов найдутся. Вопрос о том, почему никто из исследовательских коллективов в крае не претендовал на разработку стратегии своей территории, требует отдельного разговора.
Но в целом, стратегический документ для региона – это серьезно: нужно понимать, как ты вписываешься в стратегию страны. Вот ведь объявлено на высшем уровне, что Дальний Восток – приоритет на весь 21 век. Обозначен поворот на восток. Решайте теперь, чем и как вы готовы войти в АТР. Неужели для этого нужно ждать подсказки из центра, или все же мы сами здесь понимаем и свои потенциальные возможности, и ожидания наших соседей, и где действительно мы можем выступать не просто на подхвате (скажем, выполняя транзитную функцию, обслуживая чью-то экономику), но задавая тон и правила там, где мы находимся на авангардных позициях, где сохраняется наш приоритет и авторитет. Может быть стоит собрать здесь у нас всех тех, кто может не только выполнять команды сверху, но и может подсказать, порассуждать, по крайней мере, о том, что может стать стратегическим направлением развития нашей территории.
Вряд ли стоит ожидать, что департаменты администрации края, муниципальный уровень готовы серьезно обсуждать стратегические документы. Складывается впечатление, что представленный проект стратегии воспринимается как готовый законченный документ, в котором важно найти ту строчку или столбец, в который оказался не вписан департамент или муниципалитет, или на него "навесили" то, что за пределами его компетенции, и куда нужно вписаться, или от чего нужно вовремя отбрыкаться. Стратегия как таковая не обсуждается.
И это не вина, а беда руководителей и подчиненных исполнительных органов: они поставлены в условия жесткого регламента, у них есть ответственность за текущие дела, и рассуждать об отдаленной перспективе как-то не приходится. Но, с другой стороны, без понимания перспективы, трудно оценить результаты повседневной деятельности. И поэтому вовлечение в поле стратегических замыслов всех, кто так или иначе будет занят их реализацией, и прежде всего властных структур низового уровня, это одна из важнейших задач руководства субъекта федерации. На кого же еще опираться, если не на них.
Точно также, как и два других субъекта (участника) реализации Стратегии: бизнес и население, также должны еще на стадии формирования перспективных направлений развития своей территории стать участниками ее разработки. Причем это участие не должно ограничиться поиском строчки, в которую их вписали разработчики, чтобы добавить чуть-чуть в бюджет, либо снять ответственность за невыполнение пунктика. Необходимо понимание общего замысла, своего места и роли в достижении общих целей, и на какой результат можно рассчитывать в реализуемой стратегии.
А это потребует и финансовых затрат, и времени, и организационных усилий, и участия как экспертов, так и тех, кто будет эту стратегию внедрять. Другими словами, это совсем не то же самое, что из бюджета заплатить кому-то за стандартный документ, выводы которого никогда не приведут к эффекту Сингапура.
Об авторе: АВДЕЕВ Юрий Алексеевич — ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН. Директор Азиатско-Тихоокеанского института миграционных процессов, кандидат экономических наук. Входит в состав экспертного совета по стратегическому развитию города Владивостока. Специалист в области социально-демографических, миграционных и территориальных проблем населения российского Дальнего Востока, стран Северо-Восточной Азии и АТЭС. Более 120 научных работ, в 10 коллективных монографиях, научные доклады на региональных, республиканских и международных конференциях. Инициатор открытия Владивостока в 1990 году. Руководил разработкой проекта "Большой Владивосток" (1990-1993 гг.). Результаты его исследований вошли в Концепцию социально-экономического развития регионов Российской Федерации. Один из авторов "Стратегии социально-экономического развития Приморского края до 2025 г." и "Стратегии социально-экономического развития Владивостока до 2020 года". Участвовал в разработке программы "Содействие добровольному переселению в Приморский край соотечественников, проживающих за рубежом". Участвовал в подготовке докладов Губернатора Приморского края на Госсовет Российской Федерации. Награжден памятной медалью к 150-летию Владивостока и медалью "Владивосток – город воинской славы".
