Упорядочивание рынка труда наемных рабочих, приезжающих из стран СНГ, стало главной задачей созданного в этом году в Приморье Центра комплексной поддержки мигрантов (ЦКПМ). Проект в 2017 году выиграл президентский грант. К ноябрю ЦКПМ должен охватить консультационными услугами не менее 12 тысяч человек. В беседе с корреспондентом ИА PrimaMedia координатор проекта Сергей Пушкарев рассказал, что из задуманного удалось сделать и какие сложности приходится преодолевать для осуществления изначального замысла.
— Сергей Григорьевич, расскажите, что в проекте получилось, а что нет?
— То, что планировали, мы практически все выполнили, но пока не смогли достичь главной цели проекта – задействовать механизм организованного набора мигрантов по заявкам работодателей и тем самым минимизировать стихийный въезд мигрантов из стран Центральной Азии, устранить проблемы, порожденные этим явлением и создать основу для социальной адаптации иностранных граждан, выбравших наш край для постоянного проживания.
Мы писали заявку на грант с надеждой на то, что все у нас пойдет легко и просто. Но оказалось, что решать вопросы на международном уровне проще, чем внутри края. В первую очередь, мы столкнулись с ведомственной разобщенностью. Управление процессами трудовой миграции в крае осуществляется департаментом, координирующем правоохранительную деятельность и имеющим к формированию трудовых ресурсов опосредованное отношение. Логично, если бы все эти вопросы были в ведении департамента труда и социального развития.
Наведение порядка в вопросах внешней трудовой миграции — это основа выполняемого нами проекта президентского гранта.
— Много ли мигрантов приезжает в Приморье на заработки?
— Достаточно много. Но вот любопытные цифры: из 78 736 граждан Узбекистана, въехавших в Приморский край в 2017 году, 63776 (81%) въехали с целью осуществления трудовой деятельности. Однако патенты на осуществление трудовой деятельности получили 12940 человек -20,3%. Из них 10340 (80 %) для работы у физических лиц. То есть предприниматели не получили практически ничего. Аналогичная ситуация складывается и в 2018 году. Так, из 36 997 граждан Узбекистана, въехавших в край за 5 месяцев 2018 года, 31490 (85,1%) въехали с целью осуществления трудовой деятельности. Патенты на осуществление трудовой деятельности получили всего 5 149 человек. Если считать, что все они были получены гражданами Узбекистана, то это составит лишь 16,3%. Приплюсуем к этому 1858 человек, подавших заявления на получение разрешений на временное проживание и вида на жительство и учебу. Получим, что правовой статус оформили только 7097 человек. Вне правового поля только за 5 месяцев 2018 года осталось 29900 человек.
Почему это происходит, и где все те тысячи "безвизовиков", которые приехали сюда с намерением работать, но так и не прошли процедуру оформления?Они уходят от уплаты налогов, создают социальную напряженность, мы их не можем привлечь к процессу социально-культурной адаптации. Какая потребность в адаптации может быть у человека, когда он скрывается от полиции? Эта проблема, с которой мы пытаемся сегодня справиться. Столько мигрантов, может быть, и не нужно в крае на сегодняшний день и мы пытаемся это конкретизировать. Ведь большинство этих граждан приезжают к нам самостоятельно без приглашения работодателя, без учета потребности рынка труда. Из-за большого количества ищущих работу дешевых иностранных работников с патентами, а тем более без патентов идет обесценивание труда, страдает местное трудовое население. Мы также должны думать и о том, чтобы не стать заложниками иностранной рабочей силы, комплектуя такие отрасли, как ЖКХ. Я положительно отношусь к практике ограничения привлечения иностранных работников в некоторые секторы экономики, которая существует на Сахалине. Недавно врио Губернатора Приморского края Олег Кожемяко выступил с такой инициативой и у нас. Наш проект президентского гранта именно это и подразумевает. Мы уже год на всех уровнях говорим об этом.
— Какой механизм реализации замысла вы предложили?
— Проект предусматривает дифференцированный подход к организованному набору требуемых специалистов.
Вот один из них. Фонд правовой поддержки миграционных процессов создал частное агентство занятости, получившее аккредитацию Федеральной службы по труду и занятости (Роструд). От кадровых агентств оно отличается тем, что мы не ведем просто подбор для заказчика персонала. Мы набираем персонал в штат агентства занятости и передаем его по договору предоставления труда и персонала заказчику, то есть третьей стороне. И это право предоставлено законом только частному агентству занятости, аккредитованному Рострудом. Частное агентство занятости, по сути, несет полную ответственность за наемных работников, потому что является прямым работодателем.
— В чем заключается основная проблема оргнабора по заявкам работодателей?
— Мы заключили договор с Агентством по внешней трудовой миграции при Министерстве труда Узбекистана о привлечении специалистов по основным отраслям экономики, оговорили все вопросы взаимодействия, сейчас проводим онлайн-собеседования с соискателями рабочих мест. Но, в соответствии с законодательством, работники, приезжая сюда, должны лично оформлять себе патент на трудовую деятельность в краевом управлении по вопросам миграции УМВД. И предварительной заочной записи не предусмотрено. То есть, даже если мы набрали группу специалистов по заявкам работодателя, мы не можем их предварительно записать на оформление патента и определить дату их приезда именно к этому сроку. Вроде бы простой вопрос и в соответствующем административном регламенте оказания государственной услуги по выдаче патентов предусмотрена такая запись, но в крае отсутствует один элемент, который позволял бы это делать. Хотя в последнее время сдвиги намечаются, и надеемся, что к декабрю этот вопрос будет решен.
- По каким заявкам приморских работодателей вам удалось поработать?
— Мы заключили договоры со всеми предпринимательскими объединениями: "Деловая Россия", "Опора России", Торгово-промышленная палата, Российский союз промышленников предпринимателей – все они выразили желание и уже участвуют в этой системе. Много заказов в строительных компаниях, сейчас мы в процессе их обработки. Сейчас заявок поступило примерно на 5 тысяч работников. Мы ведем подбор трудовых ресурсов в Узбекистане и одновременно информируем потенциальных работников, находящихся здесь: на территории Приморского края ездят несколько автобусов с нашими контактами и объявлениями "Дадим работу". Также промоутеры раздают флаеры возле миграционной службы. На популярном интернет-портале размещены наши объявления. Но здесь отклик минимальный – приезжие предпочитают оставаться в тени. Краевым законом за получение патента предполагается ежемесячные отчисления в налоговую службу 4127 рублей – это условные 13 % от среднестатистического заработка мигрантов, так называемый НДФЛ. Это даже меньше, чем налог с минимальной заработной платы российского гражданина. Но многие предпочитают скрывать доходы. А ведь если система заработает, край получит очень большую выгоду – только за одни патенты бюджет может получать 2 миллиарда в год. В 2017 году поступило всего 423 млн, а могло бы быть в пять раз больше. То есть, очень много денег край теряет.
— Почему основное внимание вы обращаете на сотрудничество с Узбекистаном?
— Дело в том, что Узбекистан — это самая активная страна-донор в отношении трудовых ресурсов. И одновременно граждане Узбекистана, пока не являющегося членом ЕврАзЭС, – самая проблемная категория мигрантов, трудоустраивающаяся в России на основе патентов. Вместе с тем, в сложившейся ситуации это наиболее реальный источник дополнительной рабочей силы, и наша общая задача – создать условия для ее рационального и эффективного использования.
Следует при этом иметь в виду, что на первом месте по популярности у узбекских мигрантов – не Россия, а Республика Корея, куда они едут охотнее всего. Узбекистан имеет с этой страной соглашение об оргнаборе и оно, в отличие от аналогичного соглашения с РФ, работает. На втором месте – Турция. Вьетнамцы тоже уже ориентируются на заработки в Корее и Японии, где им предлагают минимум 1200 долларов ежемесячно. Таким образом трудовые ресурсы выходят на ведущие позиции в инвестиционной политике развитых государств. Этим и нам надо руководствоваться. Ведь смогли мы навести порядок в трудовой миграции из стран с визовым въездом. В настоящее время самая управляемая трудовая миграция у нас из стран дальнего зарубежья – это, корейцы, китайцы, вьетнамцы. Люди въезжают по визе, на конкретные рабочие места, под определенные гарантии работодателя, там все четко.
Вот мы и предлагаем к применению примерно такую же систему оргнабора со странами СНГ, но, конечно, с теми преференциями, которые мы этим странам дали по безвизовому въезду. Если человеку разрешили въехать в Россию – он должен приносить пользу принявшему его обществу, а не выполнять дестабилизирующую роль на рынке труда.
— Какие меры поддержки для желающих переселиться в Приморский край вы считаете целесообразными?
— Безусловно нужно материально поддерживать приезжих, но не надо поощрять иждивенчество. Разумный вариант – ссуда. Кстати, когда наши предки приезжали сюда на Дальний Восток в 19-м веке, переселение было своекоштное, то есть за свой счет. Когда семья имела определенный запас денег — около 400 рублей — тогда ее впускали сюда. То есть, нужно было платить за приезд. В те времена отток составлял лишь 2,0%.
А вот в советские времена по программе сельхозпереселения, когда для приезжих дома строили, давали подъёмные, обеспечивали домашним скотом, т.е. тратили огромные деньги –максимальная приживаемость была не более 7%.
Материал подготовлен в рамках проекта ИА PrimaMedia "Гражданское НКОбщество". Цели проекта — регулярно информировать широкую аудиторию деятельности приморских НКО, помочь социально ориентированным некоммерческим организациям обрести голос в медийном пространстве, способствовать формированию социальной ответственности у молодого поколения приморцев.
