23 марта этого года Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморья (АРПП) провела очередное общее собрание. Участники отраслевого объединения подвели итог работы АРПП в без преувеличения турбулентном для отрасли прошлом году и определились с планами на будущее. Подробности — в беседе корр. ИА PrimaMedia с президентом АРПП Георгием Мартыновым.
Справка: некоммерческая организация "Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморья" была создана в 1994 году, объединив отраслевые предприятий региона для выработки единых стратегически важных решений по улучшению состояния рыбохозяйственного комплекса региона и страны. Ассоциация активно участвует в разработке проектов федеральных и краевых законодательных и нормативных правовых актов в области рыбного хозяйства. Напрямую сотрудничает с профильными комитетами верхней и нижней палат Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, федеральными и региональными органами государственной власти. На сегодняшний день участниками АРПП являются 33 предприятия и группы компаний, представляющие практически все сегменты рыбохозяйственного комплекса — непосредственно рыболовство, рыбопеработку, марикультуру, судоремонт, трейдинг и логистику.
— Георгий Геннадьевич, общее собрание АРПП 23 марта — это больше про процедуру или про анализ и планирование?
— Ежегодное собрание предусмотрено уставом Ассоциации и российским законодательством, нас контролирует Минюст. Если же говорить об анализе и планировании нашей работы, то мы четко видим, что Ассоциация рыбохозяйственных предприятий Приморья становится все более многогранной, я бы даже сказал, вертикально-интегрированной. Это объясняется в том числе и тем положением, которое занимает Приморье в рыбохозяйственном комплексе Дальнего Востока. Наш регион всегда был центром рыбной промышленности: здесь сосредоточены порты, судоремонт, торговые организации. А рыбная промышленность сегодня не может нормально работать без логистики, без железной дороги, без контейнерных перевозок, без торговых компаний — а все это, повторюсь, сосредоточено во Владивостоке.
Помните, было поручение президента РФ о создании на Дальнем Востоке рыбопромышленного кластера, правда, чиновники почему-то с этим не торопятся. АРПП сегодня — это практически основа для такого кластера. Помимо рыбодобывающих компаний, в состав Ассоциации входят три ключевых порта, через которые фактически идет на внутренний рынок России вся дальневосточная рыбопродукция, — Владивостокский морской рыбный порт, акционерное общество "Далькомхолод" с его холодильной инфраструктурой и "Диомидовский рыбный порт". А в Дальневосточном бассейне, отметим, добывается более 70% общего российского вылова.
Или еще пример тех уровней и направлений, где становится нужна работа Ассоциации. В АРПП входит крупный трейдер — группа компаний "Нерей". Компания для развития "рыбной логистики" в стране приобрела 45 специализированных автомашин, чтобы развивать поставки относительно небольших партий рыбопродукции, например, в Сибирь и центральные регионы России, и это очень востребованная услуга.
Естественно, автомобильные перевозки — дело непростое, здесь и система "Платон", и дорогое топливо. И, к тому же, возникает иногда ощущение, что такие инициативы по обеспечению жителей страны рыбой с Дальнего Востока чиновников не очень интересуют. Во всяком случае, такой вывод можно сделать из ответа Министерства транспорта России на обращение сенатора от Приморья Людмилы Заумовны Талабаевой. "Везите железной дорогой, везите Северным морским путем".
— Перевозка дальневосточной рыбы железнодорожным транспортом — это, действительно, многолетний и крайне сложный вопрос. Получается, и Севморпуть не прост?
— Для того, чтобы доставлять рыбопродукцию из Владивостока или Петропавловска-Камчатского, допустим, в Мурманск не в виде эксперимента, а полноценно, маршруту нужна прежде всего линейность. Да, с железной дорогой много сложностей, но мы можем более-менее точно прогнозировать, когда состав дойдет до конечной точки. По Севморпути пока всего два-три рейса за сезон, и это действительно экспериментальные рейсы. Кроме того, Севморпуть на Западе ограничен, по сути, лишь одним портом, а рыбная логистика сегодня требует очень "точечного" подхода, проще говоря, нужно буквально идти прямо к покупателю.
— Если вернуться к теме места Приморья и, соответственно, приморской рыбацкой ассоциации в рыбохозяйственном комплексе ДВ, то признают ли за нашим краем определенное лидерство рыбаки других субъектов ДФО? Например, Камчатки и Сахалина, где есть очень мощные игроки отрасли?
— Знаете, это ведь целая история. В советское время Владивосток был административным центром всего рыболовства на Дальнем Востоке, при том что основной промысел всегда шел в Охотском и Беринговом морях, открытом океане. Но практически весь добывающий, перерабатывающий и научный флот базировался здесь, как и органы управления, судоремонт и т.д.
В 90-х годах прошлого века система стала меняться, квоты стали "уходить" другим регионам ДВ, и сегодня, действительно, самым крупным регионом по вылову — порядка 1 млн тонн ежегодно — стал Камчатский край. Приморье, тем не менее, на втором месте — 780-800 тысяч тонн, но, как я уже говорил, логистика и трейдинг — у нас, да и Владивосток — столица ДФО.
Надо также понимать, что сегодня какого-то "ресурсного спора" между регионами (как это было в период "прибрежных квот") — нет. И поэтому мы видим, что дальневосточные рыбаки как раз склонны к объединению для решения важных вопросов всей отрасли.
В 2020 году, как вы знаете, был создан Координационный совет рыбохозяйственных ассоциаций Дальнего Востока, основателями которого стали АРПП, рыбацкие ассоциации Сахалина, Камчатки и Хабаровского края, а также дальневосточная Ассоциация добытчиков крабов. И та серьезная работа, которая велась в рамках формирования и донесения до власти позиции рыбаков по второму этапу инвестквот, велась нами от лица Координационного совета. Мы считаем, что добиться удалось многого: законопроект обсуждался 2 года (то есть его не удалось принять, что называется, "нахрапом"), из законопроекта мы вывели промысел беспозвоночных — а это и кальмары, креветки, морские ежи, зарывающиеся моллюски и водоросли, то есть очень важные объекты для наших дальневосточных предприятий, добыча которых, по сути, дотирует промысел других объектов.
И мы от лица ассоциаций, входящих в Координационный совет, обратились с письмами к каждому депутату Государственной Думы, и в каждом из 450 обращений доносили, что законопроект как минимум спорный, не продуманный. В итоге четыре из пяти фракций ГД не поддержали законопроект, а это, как вы понимаете, исключительный случай.
Мы очень признательны губернатору Приморского края Олегу Николаевичу Кожемяко, губернаторам других субъектов ДФО, дальневосточным депутатам и сенаторам за однозначную позицию в поддержку рыбаков. Сегодня мы можем, я думаю, констатировать, что рыбацкие объединения и власти "рыбацких" субъектов ДФО — не просто находятся в конструктивном диалоге, а являются настоящими союзниками в поддержке и развитии рыбной отрасли.
— Участие в общем собрании АРПП представителей Росрыболовства и Агентства по рыболовству Приморского края, как мне кажется, говорит само за себя.
— Мы всегда приглашаем к нам на собрание руководителей территориального управления Росрыболовства и профильной структуры правительства Приморья. У нас — полная открытость перед властью, прежде всего потому, что рыба — ресурс государственный. Также у нас обязательно участвует наука в лице ТИНРО-центра. В отрасли это — самая обычная практика, потому что нельзя отделить рыбаков от науки и госорганов — регуляторов отрасли.
Соответственно, и к нашей Ассоциации такое же отношение, нас обязательно приглашают к участию в официальных совещаниях, как на уровне Федерального агентства по рыболовству, так и на уровне его территориального управления. Каждый вторник мы участвуем в штабе путины в Приморском территориальном управлении Росрыболовства, которое возглавляет Руслан Владимирович Румянцев. Пользуясь возможностью, хочу Руслану Владимировичу сказать огромное спасибо за его личное содействие в решении сложных моментов в выдаче разрешений на промысел нашим предприятиям, которые возникли перед Новым годом.
— Обязательно передадим вашу благодарность. Продолжим говорить об общем собрании. 23 марта в Ассоциацию приняли ПАО "Находкинская база активного морского рыболовства"". Компания — чуть ли не легендарная, главный "рыбный актив" Сергея Дарькина и Ларисы Белобровой, и интерес к этой супружеской чете в Приморье не угасает. Как президент Ассоциации, можете объяснить, зачем НБАМРу членство в АРПП и связанная с этим, так сказать, "общественная нагрузка"?
— Связь с НБАМРом по каким-то большим отраслевым вопросам у нас всегда была и не прерывалась. Поэтому НБАМР всегда участвовал во всех наших съездах или форумах, причем и финансово тоже. Точно также, кстати, как и "Русская рыбопромышленная компания".
И наша Ассоциация особого разделения не делает, и если надо посоветоваться по какому-то спектру вопросов, мы не смотрим, входит компания в АРПП или нет. Тем более что НБАМР — одна из крупнейших организаций рыбохозяйственного комплекса. Сегодня, например, возникают определенные вопросы по кальмару. Он вроде бы и есть, но скопления — разряженные, и обязательные к освоению 70% квоты не вытягиваем. Можно и нужно решать такие проблемы, я уверен, только сообща.
И на общем собрании мы, так сказать, закрепили эту многолетнюю дружбу официальным вступлением НБАМРа в Ассоциацию. Мы очень признательны компании за этот шаг, сейчас выстраивается программа работы Ассоциации с учетом пополнения наших рядов. Кроме того, юридические компетенции НБАМРа, видением компанией путей развития рыбохозяйственного комплекса и на Дальнем Востоке, и в России в целом — тоже очень для нас ценно.
Надо также сказать здесь, что теперь показатели АРПП сильно меняются качественно и количественно — это и суммарный вылов, и численность сотрудников, выплачиваемые налоги и так далее. Ведь когда мы обращаемся к власти с каким-то вопросом, очень важен "вес" отраслевой ассоциации. Важно, что она представляет не две-три связанные компании, а действительно практически весь рыбохозяйственный комплекс региона.
— Если уж заговорили о проблемах конкретных компаний — участников АРПП, то не могу не попросить вас прокомментировать ситуацию вокруг ЗАО "Тефида". Компанию, как известно, хотят лишить относительно недавно приобретенных квот на добычу глубоководных крабов. Основание — пока не установленное судом нахождение под иностранным контролем.
— Ассоциация не может давать оценок, пока идет судебный процесс. Есть федеральный закон, ограничивающий участие иностранцев в российском рыболовстве, есть Федеральная антимонопольная служба с соответствующими задачами.
Но хотелось бы вспомнить 2018 год, когда массово перезаключались на новый срок квотные договоры. Я был наблюдателем в квотной комиссии, и, что называется, отработал от первой и до последней заявки от дальневосточных рыбопромысловых компаний. Я приехал тогда в Москву 9 мая, а уехал — в середине сентября. И не пропустил ни одного заседания, это была огромнейшая работа, мы иногда расходились в 06.00 утра, мы работали сутками, чтобы успеть к срокам выпуска постановления правительства.
И Федеральная антимонопольная служба по каждой заявке давала заключение как раз на предмет наличия или отсутствия иностранных инвесторов. При этом к "Тефиде" претензий не было.
В связи с чем претензии появились сейчас? Может, тогда как-то формально подходили? Но это же было распределение государственного ресурса. И государственные органы признали, что компания всем требованиям соответствует. Прошло несколько лет, и она вдруг не соответствует. Вот это мне непонятно. Все-таки я сам лично присутствовал на комиссии и слышал, что у Федеральной антимонопольной службы претензий к "Тефиде" нет.
— Вообще судьба этих лимитов на добычу глубоководных крабов, которые выделили тогда под инвестквоты, оказалась непростой. Сперва очень долго не могли их продать на торгах, просто не было желающих. Потом вроде продали, но победитель по четырем лотам — как раз "Тефида" — рискует их потерять.
— Это было решение компании (участвовать в аукционе — ред.), они ни с кем не советовались. Хотя рыбацкое сообщество в целом имело здесь особое мнение. Мы посчитали, что если приобретать эти лоты на аукционе с начальной ценой в 700 млн рублей за 1 тысячу тонн, плюс вложить средства в строительство нового судна-краболова, то без привлечения заемных средств (то есть без последующей уплаты процентов) эти вложения окупятся только через 33 года. А квоты закрепляются, напомню, на 15 лет.
Но, повторюсь, это было самостоятельное решение "Тефиды". Мое личное мнение — это была ошибка. Потому что при не очень большом наличии других ресурсов освоить 4 тысячи тонн глубоководного краба, да еще построить четыре парохода — просто нереально.
С другой стороны, в законодательстве, которое регулирует квоты на краба с инвестиционными обязательствами, есть, как мы считаем, существенные недочеты. То есть такая ситуация: компания выиграла на аукционе промысловые лимиты, обязалась построить новые краболовы в течение 5 лет, а потом, когда срок подойдет, говорит: "Знаете, не получилось построить суда". И нет никаких штрафных санкций за это. Да, квотные договоры расторгнут, но 5 лет ты краба ловил спокойно. Мы считаем такой подход безответственным.
Не будем забывать также, что пока эти 8,5 тысяч тонн не осваивались, "лежали в запасе", ждали, когда их кто-нибудь купит на торгах, те специализированные на добыче глубоководного краба компании, у которых эти лимиты как раз и изъяли, были вынуждены поставить на прикол несколько судов, сократить не одну сотню работников и не принести государству более 2 млрд рублей в виде налогов. Кто-нибудь понес ответственность за эту, мягко скажем, бесхозяйственность и негосударственный подход? Ответственных и здесь нет, так получается.
— Кстати, о прибрежном промысле. Что происходит сегодня у берегов Приморья, в одноименной подзоне?
— Как вы знаете, рыбные запасы в Японском море невелики. В постсоветские времена в подзоне Приморье тоже перешли на квотирование вылова, ввели квоты на практически все объекты — кальмар, камбала, остальные. Но когда посмотрели на низкое освоение этих небольших, по сути, квот… Сейчас осталось только два квотируемых рыбных объекта в подзоне — это треска и минтай. Причем треска здесь практически не ловится, и многие компании квот лишили за их неосвоение. Так что, возможно, стоит и треску уже вывести из квотирования.
Остается приморский минтай. Надо сказать, в этом году он идет очень хорошо. И это — единственный запас минтая, который пока не попал под "инвестиционные квоты", то есть нынешние квотопользователи могут не опасаться, что их лимиты урежут. Поэтому к приморскому минтаю начали проявлять интерес, начали аккумулироваться достаточно крупные квотные пакеты.
Все остальные виды рыбы у нас — что называется, в свободном доступе. Любой человек может зарегистрироваться, приобрести плавсредства, на которых он может вылавливать рыбу, прийти в территориальное управление Рыболовства и выписать разрешение на камбалу, допустим, или на бычков.
— А как же крабы?
— Да, ранее подзона Приморье интересна была своими крабовыми запасами. Но, к сожалению, по разным причинам эти запасы были подорваны. Браконьерский промысел раньше активно присутствовал, потому что в подзоне Приморье камчатский краб, особенно на севере, был самый крупный.
— А сейчас разве браконьеры у нас не присутствуют? По всему Владивостоку машины с соответствующими табличками стоят.
— Если говорить о браконьерстве, то промышленного браконьерства уже не существует. Ни одна рыбодобывающая компания не балуется серыми схемами добычи. Бывают, конечно, споры с пограничниками по рабочим моментам, но такого промышленного браконьерства, как было в 90-х и в начале 2000-х годов, уже давно нет.
С 1997 года, напомню, Пограничная служба приступила к охране водных биологических ресурсов. И с тех пор совместной работой пограничников и ответственных рыбаков мы фактически искоренили это явление. Осталось, что называется, "бытовое" браконьерство, которое сегодня, к сожалению, присутствует в акватории Приморья в огромных масштабах. И если мы посмотрим с вами сегодня на рынки, мы не найдем там ни одной фаланги краба, которая бы была законно добыта предприятием, имеющим квоты.
— Кстати, как раз о рынках. Точнее — о проекте рыбного рынка во Владивостоке, о котором много говорили несколько лет назад, и даже были какие-то реальные подвижки.
— Напрямую организация, которая занимается строительством рынка (видимо, имеется в виду ООО "ФАР ЛАЙН ДВ" — ред.), в Ассоциацию рыбохозяйственных предприятий Приморского края не входит, но с ее учредителями мы, конечно, взаимодействуем.
Долго получали разрешение на строительство, приводили проект к строительным нормам, согласовывали парковки и прочие моменты. Сейчас, насколько я знаю, разрешение все-таки получили. Мы надеемся, что в каком-то все-таки обозримом будущем дело, хоть бы и небольшими шагами, будет двигаться.
Есть еще один сложный вопрос. У инициаторов проекта рыбного рынка были идеи, как это сообщалось, привлечь японские и корейские компании. Их компетенции объективно очень высоки. Наверное, самая лучшая организация рыбного хозяйства — в Японии, в том числе и поэтому они больше всех рыбы на душу населения потребляют. Но сегодня по понятным причинам такое сотрудничество, скажем так, очень неоднозначно. Как и вопрос с оборудованием, которого для современного рыбного рынка нужно очень много, и высокого качества. Сегодня этот вопрос, как вы понимаете, очень сложный.
— Да, "определенная неопределенность" вообще сегодня характерна для многих ранее заявленных проектов с тем или иным иностранным участием. Но, надеюсь, в целом о какой-то "международной изоляции" наших рыбаков говорить не приходится, планы по "рыбной дипломатии" на год у АРПП уже есть?
— Да, Федеральное агентство по рыболовству уже прислало нашей Ассоциации приглашения на участие в нескольких международных выставках. Мы считаем, что надо в этих выставках обязательно участвовать.
Ведь сейчас у рыбаков возникают проблемы со сбытом продукции, допустим, по тому же варено-мороженому крабу, который у нас производят. Американский рынок отказался от него, а китайский — пока не готов к такому продукту, его надо сперва "раскрутить".
И одна из главных задач Ассоциации сегодня — помогать нашим компаниям открывать новые рынки. И здесь, конечно же, нужно участвовать и в международной выставке в Санкт-Петербурге (имеется в виду Международный рыбопромышленный форум (12+) и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий (12+), проведение которых запланировано на 18-20 октября этого года — ред.). Очень важная выставка в августе будет в китайском Шанхае (12+), в октябре будет выставка в Циндао. Российский оператор Expo Solutions Group готовит большую рыбную выставку в Турции (12+) в декабре. И это все напрямую касается сбыта российской продукции.
— И на Восточный экономический форум (12+), могу предположить, свою повестку тоже готовите?
— Конечно, готовим. Сейчас Росрыболовство формирует темы, которые могут обсуждаться на ВЭФ. Я бы предложил, как раз поговорить о сбыте продукции, об открытии новых рынков с участием представителей Китая, Вьетнама и других стран АТР. Может быть, это будет интересно и кому-то из Европы, и про Африку не стоит, конечно, забывать.
— По-моему, замечательные могут получиться дискуссии. Благодарим за интересную беседу!
