"Наши леса будут терять хвойный компонент": Павел Крестов о климате и флоре Приморья

Ботаническому саду-институту ДВО РАН недавно исполнилось 75 лет. Ежегодно его посещают порядка 300 тысяч гостей. Примечательно, что цифра эта постоянно растет, и сотрудники делают все, чтобы такую динамику сохранить. Здесь есть, на что посмотреть, что узнать и с кем поговорить. Корр. ИА PrimaMedia побеседовал с директором сада-института Павлом Крестовым о том, что ждет учреждение в ближайшей перспективе (от аллеи гинкго до планируемого нацпарка), об озеленении Владивостока (конский каштан, магнолии, катальпа и гинкго уже в строю, а на очереди — метасеквойа), а также о том, как изменение климата повлияет на растительный орнамент края. Похоже, что юг Приморья будет через полвека будет терять свой хвойный компонент, на смену которому могут прийти новые, южные виды.

В Ботсаду. Фото: ИА PrimaMedia

— Павел Витальевич, в этом году Ботаническому саду ДВО РАН исполнилось 75 лет. Что нас ждет в связи на расстоянии года и что — на более далекую перспективу?

— 75-летие Ботанического сада-института ДВО РАН пришлось практически на даты празднования 300-летия Российской академии наук. Я не могу не упомянуть этого совпадения, потому что именно Академия наук, в то время СССР, и была инициатором создания целой сети ботанических садов в Советском Союзе. И когда: в самые тяжелые послевоенные годы. Главный ботанический сад в Москве был создан в 1945, Центральный Сибирский ботанический сад — в 1947, и наш сад — в 1949.

Здесь очень важны два момента. Первый. Ботанические сады — это одновременно научные организации сохраняющие растительный генофонд, просветительские организации, призванные в больших городах обеспечить контакт человека и живой природы, и особо охраняемые природные территории, по сути — заповедники, сохраняющие природные комплексы в городах.

Главнейшая научная задача, поставленная ботаническим садам Академией наук СССР, — это всегда обеспечивать доступ к генам хозяйственно важных растений, благодаря которым человечество живет и развивается. Именно пища растительного происхождения и есть самый главный залог нашего существования, который сделал нас победителями в биологической эволюции. Она же (вернее, ее недостаток) — и основной фактор, ограничивающий развитие человечества в будущем. Второй момент — ботанические сады могут эффективно выполнять поставленные задачи, если они, в такой большой стране, как наша, работают, как единая сеть. Ведь климатические условия в разных регионах страны — разные, поэтому разные и приоритеты развития сельского хозяйства в самом широком смысле.

Поэтому в нашей перспективе — создание на базе основных ботанических садов в России мощных исследовательских центров, позволяющих эффективно вовлекать растительный генофонд не только российского происхождения, но и мировой, в экономику России.

К сожалению, деятельность Минобрнауки Российской Федерации, которому мы подведомственны, в этом направлении пока очень неявная. Качество российского околонаучного чиновничества таково, что оно просто не осознает российских масштабов и грандиозности целей по созданию комфортной для людей среды в нашей большой стране. Поэтому то, чему я отдам следующие годы моей жизни — это создание в нашем ботаническом саду крупного исследовательского центра. Дальневосточный регион в нем очень нуждается, как нуждается Россия в сети таких центров в разных регионах с разными климатическими условиями.

А в 2024 году мы проведем несколько знаковых мероприятий, которые будут посвящены нашему юбилею.

Главным торжественным мероприятием станет праздничное собрание в Пушкинском театре ДВФУ по случаю 75-летия БСИ ДВО РАН с участием первых лиц города и края, академического сообщества России, нашего коллектива, общественных организаций России и жителей Владивостока — друзей ботанического сада, на котором мы будем принимать поздравления. Состоится оно 24 сентября. Далее последует опять же юбилейная, десятая, научная конференция "Растения в муссонном климате — X" (12+).

Прямо сейчас мы проводим заочный этап двадцатой по счету всероссийской конференции для школьников "XX День рододендрона" (6+), финальный, очный, этап которой пройдет с 17 по 19 мая 2024 года. Цели конференции: распространение эколого-ботанических знаний, повышение эффективности охраны и восстановления растительного мира Земли; воспитание позитивного отношения к природе и осознания необходимости сохранения ее многообразия; развитие интереса к научной (естественно-научной) деятельности; улучшение интеллектуальных и творческих способностей школьников.Тема конференции 2024 года — "Растения, которые изменили мир".

В настоящее время ведется подготовка к еще одному мероприятию, посвященному 300-летию РАН и юбилею института, — закладке аллеи гинкго в БСИ ДВО РАН. Оно будет проводиться 19 мая 2024 года.

Юбилейный год для Ботанического сада-института ДВО РАН будет очень насыщенным.

1 / 13

— А вообще, за эти 75 лет сформировались какие-то легенды Ботсада? Вроде, например, самого древнего растения на территории? Вас самого, как человека в ботанике всего повидавшего и крайне эрудированного, что до сих пор поражало или, может быть, недавно поразило в Ботаническом саду?

— Я — ученый, и моя, как и всего научного коллектива Ботсада, главная задача — бороться с мифами и легендами. Если возникает вопрос, мы ищем на него ответ. Как это работает?

Были легенды про древние кедры и черные пихты у нас на территории. Мы определили возраст большей части деревьев в ботаническом саду и выяснили, что максимальный возраст кедров не превышает 250, а пихт — 120 лет. А самое старое дерево — это невзрачный дуб монгольский в заповедной части сада, и ему недавно исполнилось 365 лет.

Несмотря на возраст деревьев экосистема чернопихтово-кедрово-широколиственных лесов в Ботсаду, действительно, древняя. Она не несет следов глобальных катастроф и, к моему удивлению, она была сохранена во время освоения полуострова Муравьева-Амурского русскими.

Больше всего в Ботсаду меня поражают люди — наши посетители. Благодаря в том числе и нашим просветительским и образовательным программам, они меняются на глазах, и в лучшую сторону. Люди становятся лучше. Нам удалось сделать Ботсад местом, в чем-то даже сакральным для каждого появляющегося на свет жителя Владивостока, ведь почти каждый маленький человек в городе впервые прикасается к живой природе, трогает кору дерева и зеленые листья именно в нашем Ботсаду. И это — одно из его предназначений.

— Правительство озвучило планы на создание во Владивостоке большого нацпарка. Он вошел в мастер-план развития Владивостока. Как вы сейчас видите эту идею и что главное в ней? На какие момент стоит обратить внимание?

— Я должен отдать должное администрации Владивостока и Правительству Приморского края за принятие волевого решения по сохранению уникальнейших природных массивов на полуострове Муравьева-Амурского. Этим решением судьбы выдающихся ученых, посвятивших жизнь поддержанию и сохранению лесов для будущих поколений, вдруг обрели особый смысл. Это очень важное решение.

Многие вопросы по созданию особо охраняемой природной территории (ООПТ) уже обсуждались в прессе, многое озвучено главой города и губернатором. Я лишь хотел бы подчеркнуть два момента. Первое. ООПТ должна иметь категорию именно национального парка, замыкаться на Минприроды РФ. Это обеспечит сохранность уникальных природных комплексов с одной стороны, и с другой — явится достаточно эффективной защитой от застройщиков будущего, для которых даже самый реликтовый лес — это пустое пространство.

Второе. Создаваемая ООПТ могла бы стать кластером, пожалуй, лучшего национального парка России — "Земли леопарда", перед создателями, руководством и сотрудниками которого я преклоняюсь. Работа, которую они сейчас делают, очень важна не только для зверей и природных экосистем, но и для нас с Вами. В любом деле очень важен первый шаг и направление, к котором он сделан. Помните Василия Солкина, который поднял тему практически исчезнувшего леопарда, "не вернем его в природу — грош нам цена". Наша ООПТ стала бы здесь совершенно органичным продолжением "Земли леопарда" — нашей гордостью перед потомками и человечеством.

— Какие плюсы даст этот проект и с какими сложностями может столкнуться при реализации?

— Плюсов очень много. Этот проект откроет спектр самых разных видов активностей для жителей Владивостока: от посидеть в кафе под сенью могучих кедров до посадить на шею ребенка и пройти пешком от, например, Зари до Шаморы по очень удобной тропе. Или же устроить велосипедную прогулку вдоль морского побережья, или сесть на электромобиль и проехаться по горным дорожкам полуострова Муравьева-Амурского, что особенно актуально для людей с ограниченными возможностями.

Главная трудность, с которой уже многие поколения владивостокцев сталкивались при реализации подобных проектов, это внезапно возникающие интересы нашей элиты: то высотки, то казино, то торговый комплекс, то просто "домики для бедных поросят"... Очень надеюсь, что при существующем уровне гарантий, а это — поручение Президента России, — нам не придется сталкиваться с такими проблемами.

— На более коротком отрезке — можете рассказать подробнее об алее гинкго? Это дерево у нас нормально приживется? В интернете можно найти очень красивые картинки подобных аллей, а сколько нам надо ждать, чтобы воочию увидеть эту красоту?

— Гинкго олицетворяет в Азии мудрость и долголетие, поэтому мы и избрали этот вид дерева, пришедшего к нам из эпохи динозавров, для создания аллеи, посвященной юбилеям Российской академии наук и Ботсада.

1 / 2

У нас, в Ботсаду, это еще и успешный интродукционный эксперимент. Линии, которые мы сейчас выращиваем, в нашем климате выживают, конечно же, не без помощи "глобального потепления". Давным-давно, еще в 1960-х годах, после многих лет попыток вырастить гинкго в холодных теплицах он "неожиданно" пережил зиму на улице. Сейчас это четыре крупных дерева на центральной аллее. Долгое время успех повторить не удавалось, следующее дерево "приросло" только в конце 1980-х. Сейчас мы успешно выращиваем посадочный материал, более того — из семян, полученных от наших взрослых деревьев. Если еще 20 лет назад всходили только единичные семена, то сейчас — 90%. За это время заметно потеплело.

Аллею заложим 19 мая, пригласим это сделать членов Российской академии наук из Владивостока, первых лиц края, города, известных людей. Им помогут участники финального этапа всероссийской конференции школьников — Дня рододендрона (6+). А затем будем 10 лет растить эту аллею, пока она не обретет вид, как Вы видели на картинках.

— Павел Витальевич, не могу не заметить, что в последнее количество интервью с вами заметно выросло. Как будто и интерес к вашему делу, к Ботсаду и к озеленению всего и вся вырос. Вы это чувствуете?

— Мне уже очень далеко за 50, поэтому слова (те самые "paroles, paroles, paroles") существенно начинают уступать в цене реальным делам. Слов мы, увы, слышим очень много, с реальными делами — большая проблема. Все мы прекрасно осознаем, что жителям города нужен современный ботанический сад, нужна просторная оранжерея, нужны просветительские развивающие программы для детей, нужно много чего еще, но наше финансирование позволяет только выживать.

За почти 14 лет моего директорства только сейчас мы впервые ощутили поддержку Правительства Приморского края, которое намерено выделить нам грант на благоустройство туристических троп на территории Сада. Я впервые почувствовал интерес к ботаническому саду не как к потенциальному пространству для застройки, а как к социально важнейшему объекту в городе и крае. Мы полностью подготовили документацию и ждем решения. Таким образом, у нас прямо сейчас появляется первый за многие годы шанс, чтобы улучшить нашу инфраструктуру для людей.

Страшно сказать, что с 1980-х в Ботсаду не сделано ни одного капитального ремонта, а последнее обновление научной приборной базы было в далеком 2013 году. Для нас, как научного учреждения, это в общем катастрофично, но нам удалось поддерживать научные исследования на очень высоком уровне благодаря нашим партнерам в России и в мире.

Поэтому, интерес к деятельности Ботсада со стороны, я расцениваю как, скорее, удивление, что ли — "Ух ты, живой". Несмотря на годы хождения по краю пропасти мы не просто выжили: в этих условиях сотрудники находят в себе силы что-то делать на самом деле полезное и получать живой отклик от людей. "Стейкхолдеры" же пока безразличны к запросам жителей к улучшению жизненной среды, сохранению природных комплексов, да и к разработкам по озеленению тоже.

Сейчас Ботаническому саду-институту нужны решения масштабов 1970-х годов: полное обновление базы для современных научных исследований, полное обновление инфраструктуры для поддержания коллекций растительного генофонда, воплощение современных планов развития архитектуры сада, создание на его основе научно-образовательного центра — своего рода воплощение сухопутного двойника нашего океанариума. Я оптимист, и решение нашего Правительства о поддержке в благоустройстве туристских троп воспринимаю как шаг именно в этом направлении.

— Есть ощущение, что люди заметили наличие толковых и неравнодушных специалистов, которые знают, как надо развивать наши городские пространства в плане озеленения. Вы как видите этот процесс? Каких растений и где сейчас не хватает Владивостоку? В каких районах и чего не достает?

— Мы давно перешагнули границы территории ботанического сада, и одним из основных своих направлений считаем работу на пространстве города, края, Дальнего Востока в целом. Ботанический сад-институт ДВО РАН, вместе с филиалами в городах Благовещенске и Южно-Сахалинске, давно, еще в 1980-х, разработал рекомендации по использованию в озеленении городов как видов дальневосточной флоры, так и экзотических видов деревьев и кустарников, которые прошли в нашем Саду интродукционные испытания. Мы неустанно знакомим город с новейшими для региона перспективными культурами. Конский каштан, магнолии, катальпа и гинкго в городе — это чистый продукт наших исследований. На очереди — метасеквойя, ряд представителей корейской флоры, которые успешно прошли интродукционные испытания в наших условиях.

Мы неустанно объясняем, что дерево — это живой организм, что вырастить дерево — это намного более сложный и долгий процесс, чем его посадить, что прежде, чем растения создадут комфорт нам, надо им создать элементарный комфорт. Мы очень тесно и продуктивно работаем со службами по озеленению дальневосточных городов, с управляющими компаниями, частными озеленителями, просто с жителями, которые хотят знать, как правильно ухаживать за своим собственным садиком. Отрадно, что у нас появились единомышленники, деятельность которых по улучшению нашего города замечена и высоко оценена его жителями.

— Многим хочется, чтобы город, когда ты на него смотришь с высоты, утопал в зелени. Но сейчас деревья, как правило, вырубают, на этом месте строят дома и жилые комплексы, а там с озеленением сложновато. И вот вместо зеленой сопки виден нарост из стекла и бетона. Это неизбежность, но какие решения могут быть в этом плане — как озеленять наши недонебоскребы? Вот это вертикальное озеленение — у него есть будущее? Сады на крышах и прочее?

— В нашем городе климатические условия в ближайшие лет 30 не позволят эффективно развивать вертикальное озеленение: продолжительные сухие и морозные периоды делают его безумно дорогим. Нужно умное планирование жизненного пространства, где даже сплошная застройка перемежается со скверами и парками. Примеры — Москва, Токио. Сады на крышах реальны, но малодоступны для горожан.

Опять же, нам мешает унаследованное от советского общества иждивенчество: "сделайте нам райский сад, мы будем там наслаждаться жизнью, жарить шашлыки, пить пиво и выгуливать собак, а вы будете поливать, убирать за нашими собаками, ну и за нами, разумеется". Так хорошая городская экосистема никогда работать не будет. И шаги, придуманные и реализуемые сейчас Администрацией города и Правительством края, направленные на конкурсное выделение средств на благоустройство и предусматривающие ответственность жителей за то, как они относятся к своей среде обитания, очень разумны и эффективны. Город сейчас очень заметно преображается.

1 / 5

— В прошлые интервью вы говорили, что сейчас в мэрию пришла целеустремленная команда, которая занимается озеленением? Специалисты Ботсада продолжают взаимодействовать с мэрией по этому вопросу? Дают какие-то советы. Есть те, которые уже принесли какой-то видимый результат и пользу?

— С администрацией города работаем очень тесно. Команда, которая занимается озеленением в городе сейчас — вполне профессиональна. Совместно нами проведена инвентаризация городских насаждений, ведется работа по их приведению в порядок. Работа эта рутинная, и мы в нее серьезно вовлечены на уровне консультаций.

Проблемы, с которыми сталкиваемся и мы, и растения, которых намереваются поселить в нашем городе, — это не совсем разумная система финансирования работ — те самые посадки в ноябре, конкурсные процедуры, растянутые на месяцы.

Что, на наш взгляд, должно быть четко осознанно при организации озеленения, это признание растения живым организмом, жизнь которого, это 100 лет. Что вырастить растение и посадить растение — это, если по-одесски, две большие разницы. Если первое отождествить со счастливой семейной жизнью, то второе — сами знаете что. Финансирование озеленения — это не год, это десять лет минимум. Финансового механизма, способствующего успеху озеленения в России, увы, нет, все время приходится идти на какие-то ухищрения. Этот механизм нужно совершенствовать.

Вместе с тем, сейчас Ботанический сад принимает участие в ряде знаковых городских проектах, реализуемых частными компаниями. Не будем забегать вперед, но у нас очень большие надежды на успех этого сотрудничества.

— Что у нас с почвой в городе? Насколько она плодородна для растений?

— Среда для растения, особенно, если оно в городе, очень важна. Почва — это 10 % всех факторов городской среды, которые нужно учитывать при устройстве городского озеленения. Почву относительно недорого сделать даже там, где ее вообще нет. Очень важны: регулярный полив, освещение, содержание пыли в воздухе, содержание тяжелых металлов, механические воздействия на почву, IQ косильщиков газонов, представления о прекрасном ответственных за территорию компаний, и много, много, много чего еще.

— И почему у нас так прекрасно растут борщевик с полынью, а вот что-то более приемлемое — не так классно. Иногда идешь по тропе здоровья к пляжу МГУ, и моря не видишь — такие бывают густые заросли сорных трав. Думаешь — родит же земля такие вот кустища. Почему бы не дать ей родить что-то более осмысленное?

— Земля будет заботиться о любом семечке, все остальное зависит от нас с вами.

— Эта зима выдалась наредкость бесснежной. Как себя чувствовали ваши питомцы? Для них это стресс или обычный порядок вещей?

— Вы правильно заметили: зима нам выпала очень сухая, и первое, что нужно сделать при переходе температуры почвы через ноль — обильно полить растения: и деревья, и кустарники, особенно хвойные. Они будут очень благодарны. Виды нашей природной флоры, в целом, адаптированы к таким условиям, а для экзотических растений это очень серьезное испытание, и им в первую очередь нужна помощь.

— Есть у нас какие-то признаки изменения климата? Ну что зимы теплее становятся, но летние периоды более ветреные и дождливые. Наша флора это как-то на себе ощущает? Идет какой-то процесс замены одних видов на другие? Появляются ли новые, удивительные растения-"пришельцы", которых здесь отродясь не было?

— Да, вы сами их назвали. Для растений в условиях умеренного сезонного климата важны: первое — доступность влаги в вегетационный период — с этим в ближайшие 50 лет на юге Дальнего Востока будет хорошо, а на севере ДВ и на юге европейской России — плохо. Второе — увеличение продолжительности периода, когда растение может фотосинтезировать (безморозный период с суточными температурами выше +5 градусов Цельсия) — на всей территории России сейчас это хорошо выраженный тренд. Третье — температура почвы в зимний период увеличивается — это тоже тренд, который открывает дорогу к нам в ближнесрочной перспективе очень многих новых растений, в том числе крайне опасных (борщевик Сосновского, золотарники).

Условия очень сильно изменяются. Природная флора у нас особая — она формировалась практически без перерыва в течение последних 5 миллионов лет. Для сравнения, флора европейской части России — первые десятки тысяч лет. Наши растения за это время, в процессе отбора в том числе со стороны совершенно контрастных климатических ситуаций, обрели уникальные адаптации к самым различным экстремальным условиям и прочно заняли пространство. Пришельцам довольно трудно (намного труднее, чем в Европе) его отвоевать. Но у них есть шанс благодаря деятельности человека, который из-за собственной бесхозяйственности создает почву для сорняков. В краткосрочной перспективе — 5-10 лет — эффекты потепления во флоре проявятся в основном в увеличении числа и обилия видов-сорняков.

Если же брать перспективу 50 лет и более, то у нас, по нашим, моделям, должны произойти серьезные изменения. Условия для привычных нам кедра, пихт и елей станут неблагоприятными в южной половине Приморья. Леса будут терять хвойный компонент, место которых займут виды, которые сейчас распространены только южнее российских границ. Мы сейчас в своих исследованиях выясняем какие. Уже точно, в наших лесах пропишутся магнолия Зибольда, несколько видов дубов в дополнение к нашему монгольскому дубу. С хвойными ситуация хорошо предсказуемая — условия для них ухудшатся, но у нас, скорее всего, появятся условия для промышленных плантаций сосны густоцветковой, которая ныне занесена в Красную книгу.

На этом фоне нам важно экспериментировать с растительным генофондом. Ботанический сад ведет очень масштабные исследования в этом направлении. А дачники и садоводы постоянно убеждаются в возделывании новых, ранее в России и на Дальнем Востоке не виданных, культур на своих участках. Уже собраны первые урожаи батата — сладкого картофеля, наш климат начинает благоприятствовать теплолюбивым сортам бахчевых культур, плодовых деревьев.

В целом, изменения климата благоприятны для юга Дальнего Востока, к ним нужно только хорошо подготовиться.