Лекции о мировой моде (12+), организованные известным ведущим Ярославом Михеевым во Владивостоке, стали настоящим культурным событием в этом году. Увлекательные рассказы о знаменитых модных домах мира привлекают людей вне зависимости от их возраста и пола. Корреспондент ИА PrimaMedia в разговоре с модным экспертом узнала, как бренды меняют общественное сознание во всем мире, и как Владивосток вписывается в глобальные тренды креативных индустрий.
Интервью с Ярославом Михеевым. Дмитрий Осипчук, ИА PrimaMedia
— Почему вы решили связать свою жизнь с модной индустрией? Как вы пришли к этому и почему выбрали именно такой формат подачи?
— Однажды я участвовал в двух неделях моды во Владивостоке. На базе университета ВВГУ привозили именитых звезд и лучших художников нашей страны. Среди них были Алена Ахмадуллина, Вячеслав Зайцев, Маша Цигаль, Игорь Чапурин и Дом моды Валентина Юдашкина. Они представляли свои коллекции. На первой неделе я работал в качестве модели, а на второй уже в качестве волонтера. Мне тогда было всего 23 года, я мало знал о моде. Оказавшись в модной среде я понял, что чтобы уметь поддержать разговор мне необходимо хоть что-то знать о моде. Я стал лично для себя изучать историю брендов и это просто стало сферой моего интереса и увлечения. Среди друзей я начал упоминать цитаты великих кутюрье и дизайнеров. И стал замечать, что меня внимательно слушают, задают вопросы и однажды меня спросили не хочу ли я об этом рассказывать более широкой аудитории, ведь это очень интересно.
Тогда я даже не думал, что во Владивостоке это может быть кому-то интересно, да и где я могу об этом говорить? Вскоре я оказался в недавно открывшемся книжном магазине "Игра слов", где выступала моя подруга с лекцией по психотерапии. Там собиралась аудитория, и я предложил владельцам выступить с лекцией о феномене Balenciaga. В штате бренда тогда работали мои знакомые, поэтому у меня была эксклюзивная информация, а еще к тому моменту там еще работала главная вдохновительница креативного директора — Лотта Волкова она родом из Владивостока. На сегодняшний день она работает в Miu Miu и является топ стилистом в мире. Когда предложение приняли, на мою лекцию пришло сразу 70 человек — тогда меня уже знали в город благодаря другим моим проектам. На следующую лекцию пришло уже 120 человек, а на третью люди перестали помещаться в зале магазина.
Со временем пришлось перевести лекции на более масштабные площадки. Меня пригласили выступать в кинотеатре "Океан", надо добавить, что лекции довольно длительный период времени я вел абсолютно бесплатно. Но со временем мне необходимо было покупать больше интересного материала, документы, делать переводы с четырех языков, чтобы знакомить свою аудиторию с самой достоверной информации. Организаторы лекций начали оплачивать мой гонорар, но в какой-то момент слушатели вновь перестали помещаться на площадке и на тот момент директор кинотеатра "Океан" Иван Азаров предложил перейти в кинозал, что конечно меня сначала очень смутило, признаюсь я даже испытал внутреннее сопротивление, я понимал что это новый этап для проведения лекториев, лекции станут платными для зрителей и надо быть уверенным в своем опыте и в своих знаниях, чтобы переходить на такой уровень взаимодействия со своей аудиторией. Но поддержка и вера в проект сработали, я пошел туда куда страшно и это сработало.
— Почему вы сопротивлялись?
— Потому что не был уверен, что люди перейдут в зал. Да и сама площадка подразумевает другой уровень подготовки. Лекции должны были стать более виральными. Это значит, что нужно готовить видеоматериал с хорошим разрешением для большого экрана, а я никогда не занимался монтажом видео и не осваивал программы. Но я быстро научился, освоил несколько программ, купил технику, начал сам подбирать композиции и музыку для показов, моё аудиальное и художественное представление о показах и как оказалось именно эта часть лекционного процесса захватывает внимание зрителя больше всего. В лекциях обычно около 250 слайдов, 4-5 видео знаковых показов.
Важно сказать, что аудитория начала прирастать с января этого года, когда я провел первую лекцию в большом зале IMAX, на эту лекцию сразу был солд-аут. Это была история журнала Vogue, тогда во время лекции я представил и подарил городу журнал 1948 года, который купил на аукционе. Сейчас он хранится в "Океане", но мы хотим передать его Музею Арсеньева. Реклама в журнала в то время рисовалась вручную, фотография еще только набирала свой оборот. Кстати я специально выбрал издание, на обложке которого была изображена картина нашего русского художника Евгения Бермана.
После революции многие деятели искусства переехали в США и Европу, на тот момент главную редакцию Vogue возглавляли Александр Либерман со своей супругой Татьяной Яковлевой. Они и приглашали наших творцов. Так, многие наши художники рисовали обложки и рекламу для журнала.
Моя задача на лекциях — рассказать историю XX века, потому что весь контекст этой истории влиял на сознание художников и модельеров. Концентрация важнейших исторических событий была невероятной: технический и технологический прогресс, войны, пандемии, политические кризисы, экономические расцветы и упадки, культурные и социальные перемены все это влияло на модную индустрию и как следствие на силуэты одежды на дизайн вещей и изделий в нашем гардеробе и именно эту причинно-следственную мы устанавливаем со слушателем сегодня на моих лекциях.
Интервью с Ярославом Михеевым. Дмитрий Осипчук, ИА PrimaMedia
— Какой из изучаемых вами брендов произвел на вас наибольшее впечатление и почему?
— У меня часто спрашивают это. Личные предпочтения на сегодняшний день я отдаю бренду Saint Laurent и креативному директору Энтони Ваккарелло, потому что в этом доме моды нашли идеальный баланс между коммерцией и искусством, он прекрасно работает с наследием самого Ив-Сен Лорана, при этом создает актуальную, носибельную и коммерчески успешную одежду. Мне приятно наблюдать за домом Schiaparelli, который реинкарнировался в 2014 году, сегодняшний художник Дэниел Розберри очень хорошо работает с наследием бренда и, действительно, показывает искусство на подиуме, мода долго служила искусству, потом она перешла на службу рынку, маркетологам и политикам. Но кстати сейчас в эпоху перемен в моде тоже происходит важнейшее изменение — мода разворачивается к своим истокам, что мы можем видеть на примере показа Джона Гальяно для дома моды Margiela в Париже. Это та красота в моде по которой очень соскучились ценители прекрасного. Ведь именно сейчас в сложные времена хочется глазами искать, что то будет связывать с приятными воспоминаниями. От этого зрителя и потянуло сегодня на выставки, в музеи и театры, это своеобразная форма побега от тяжелого информационного фона, такая форма эскапизма.
— А в чем на ваш взгляд феномен люкса?
— Когда у тебя лежат миллионы на счете, ты их не видишь. Это просто цифры. Когда ты обладаешь желаемой вещью, которая лежит перед твоими глазами, которую можно пощупать или надеть и вынести на себе из дома случается магия люкса, дальше как по волшебству эта надетая вещь может стать подтверждением твоего социального статуса в обществе. В Китае например вас до сих могут встретить по одежке, ведь если на тебе лого бренда значит ты хорошо зарабатываешь соответственно с тобой можно иметь дело. Да это все кажется сомнительным, ведь в эру подделок и реплик можно создать эту иллюзию, но это всё работает и будоражит сознание миллионов потребителей именно поэтому на рынке люкса сейчас ренессанс. И добавлю, купив желаемую вещь ты видишь в этом воплощенный эквивалент своих трудов, плюс вся маркетинговая стратегия в люксовом сегменте строится на базовом желании человека — обладать, а если этот продукт еще и труднодоступный или лимитированный это только подогревает интерес — труднодоступное становится еще более желанным.
— Как вы относитесь к тому, что люди покупают неоригинальные вещи и носят их?
— У меня нет двойственного отношения к этому. Я считаю, что лучше купить продукт отечественного производителя и поддержать его этим, чем покупать подделку. Просто пойдите и посмотрите, что они сегодня делают наши дизайнеры. Я уверяю — там есть, на что посмотреть. Мы ничем не отличаемся от Парижа и Италии. Да, у нас иногда не хватает разнообразия фурнитуры, но с выбором материалов и тканями все отлично.
Мы уже видим хорошую базу на примере бренда Lime или 12Storeez. Это успешные российские бренды, которые прекрасно показывают, что могут закрыть запрос для широкой аудитории. Но это не дизайнерские вещи. Дизайнерская вещь — должна нам рассказать про внутренний мир человека, его интересы и увлечения, его настроение и социальный комментарий к обществу, такие изделия должны давать возможность человеку проявиться и выразить себя, вы можете представить себя как арт-объект на мероприятии обратить на себя внимание, запомниться. Важно учесть, что для таких брендов нужен специальная и грамотная стратегия продвижения. И на своих лекциях на примерах опыта модных домов на западе я рассказываю, как это необходимо делать. У нас на Дальнем востоке к сожалению, нет специалистов, которые работают в этой индустрии, нет людей кто четко понимает как продвигать дизайнерский бренд одежды на рынке.
А еще для того чтобы дизайнерская вещь была востребована на рынке, должна существовать светская жизнь, культурные мероприятия подразумевающие дресс-код, тогда местные дизайнеры будут получать больше заказов и все будет работать как часы. Опять же будет закрываться еще одно базовое для многих людей желание себя показать — других посмотреть. И это тоже происходит на моих лекциях теперь.
Интервью с Ярославом Михеевым. Дмитрий Осипчук, ИА PrimaMedia
— Есть ли какие-то бренды, которые смогли изменить общественное восприятие? Или, может быть, это даже сейчас происходит?
— Практически все мэтры повлияли на сознание людей. Начнем с Шанель, которая взяла практически всё из мужского гардероба и силуэт стиля этой одежды фактически стал символом женской эмансипации в ХХ веке. Женщины вышли на главенствующие позиции в корпоративной культуре. Сама Шанель была стилистом, она не шила одежду, но у нее был безупречный вкус, и она умела управлять людьми. Ей удавалось четко считывать контекст времени, благодаря чему она закрывала запросы женщин того периода. Она позволила женщинам носить брюки и как сама заявляла сняла с них сковывающие тело корсеты, хотя до нее это уже сделал Поль Пуаре. Безусловно, на вектор развития моды повлиял Dior, который в послевоенное время дал женщинам надежду. Он вернул пышные юбки, корсеты, тонкую талию, покатые плечи и баски. Тот самый New look 1947 г. Дело в том, что в послевоенное время женщины ностальгировали по стилю довоенной эпохи. Они вновь захотели праздника и ощущение торжества, а ведь именное эти ощущения дарят пышные платья с красивое декоративной отделкой. Это и подарил женщинам Кристиан Диор. Затем революцию в моде провел Ив-Сен Лоран, Вивьен Вествуд, Карл Лагерфельд и многие другие. И конечно отдельно надо отметить дом моды Versace — этот бренд пережил свой ренессанс в 90-е годы. Он дал постсоветскому миру самое желанное — прикоснуться к роскоши и стилю дорого и богато по которому так соскучились потребители пережившие дефицит и стремительно начавшие богатеть в эпоху экономических свобод и реформ.
— Вы говорите на своих лекциях о том, что раньше люди через моду выражали свой настрой и отношение к происходящему вокруг них. Какой вывод можно сделать из того, что сейчас носят люди?
— Прошлый век наполняли субкультуры. Все хулиганье, всё что тогда носили субкультуры выражая свой протест внешним видом, стало в конечном итоге так же влиять на сознание модельеров, то от чего мы были в шоке, то что вызывало отторжение у само выражающихся панков, постепенно стало появляться в нашем гардеробе и легко адаптироваться в повседневном стиле. Вспоминается сразу Вивьен Вествуд — королева панка. Ведь это был бунт, протест. Если ты не можешь выразить его языком, то сможешь сделать это своим внешним видом. В свете тяжелых политических и экономических последствий 70-х в Великобритании созрел бунт, в моду вошел деконструированный силуэт одежды. Выросла безработица, молодежь скиталась по улицам, появились субкультуры. Разрушение отражалось во всем, в музыке, кинематографе, литературе. Это была форма выражения протест своему правительству.
Сегодня таких проявлений нет, потому что все очень сильно контролируется государством. Но появляются новые субкультуры как K-pop культура очень актуальна. Или много обсуждений сейчас вокруг квадроберов, вот поверьте это проявления бунта. Все эти костюмы, косплеи в дальнейшем тоже будут вдохновлять модных дизайнеров, что приведет к тому что через 15-20 лет элементы этих костюмов так же легко разместятся в нашем гардеробе и станут повседневным стилем. Потом все это окажется в популярных масс— маркетах типа Zara, а после перекочует легко в Lime. Так работает индустрия. Должно пройти какое-то время чтобы это стало триггером. Сейчас приведу пример. Однажды Zara выпустила коллаборацию с Диснеем, и она была очень успешная. Потому что уже подросло то поколение, которое с интересом смотрело на "Микки Мауса". Они приходят в магазин и видят вещи с любимыми персонажами детства. Разумеется, они это купят.
— А в Приморье?
— У нас заметно, как молодежь стремится к трендам. Многие берут одежду из субкультур, как раз связанными с азиатской культурой и это четко прослеживается. У нас это самовыражение просматривается, но очень деликатно, не броско. Мне кажется, раньше было больше смелости. Возможно, сейчас просто приоритеты и интересы у молодежи другие.
Еще все пользуются социальными сетями, а там есть свои герои. И если бы сегодня та же Кендалл Дженнер или Ким Кардашьян, Бэлла Хадид сменили свой образ и стали панками, тогда мы бы увидели вокруг себя множество таких же перевоплощений. Сейчас они выглядят очень женственно и не передают своим стилем какой-то комментарий обществу, но это может тоже быстро измениться, посмотрим, мы живем в очень стремительно меняющемся мире сегодня.
Интервью с Ярославом Михеевым. Дмитрий Осипчук, ИА PrimaMedia
— Какие ответвления моды популярны именно на Дальнем Востоке? Влияют ли на ее формирование страны АТР?
— На нас сильно влияет Азия. Сейчас распространен более свободный стиль. Мы очень мобильны, нам нужна такая одежда, чтобы можно было комфортно и практично. И на работу сходить и за ребенком в садик успеть, потом вечером в кафе на ужин или в бар на коктейль заскочить, и при этом выглядеть во всем надетом красиво у уместно. Поэтому обыгрывать это можно все накинутым жакетом и сменой аксессуаров. Я был на показе, который проводил в августе "Модный альянс креативных индустрий Приморья", и обратил внимание на то, что многие дизайнеры вдохновляются азиатской эстетикой одежды. Владивосток — город красивых девушек. Поэтому очень востребованы женственные и сексуальные образы, порой даже грани. Провокативная эстетика одежды тоже приветствуется в выборе наших девушке. Молодые дизайнеры это считывают и предлагают в своих коллекциях такие образы. Это радует, поскольку определяет идентичность местного населения. У нас есть даже принты, которые любят больше, чем в остальных городах. Например, леопардовый. Это смелый принт, для ярких девушек, которые не боятся осуждающих взглядов в свою сторону или что о них подумают или скажут.
— Можем ли мы тогда сделать вывод,что жители Владивостока гораздо смелее?
— Да,стопроцентов.Этосвязаностем,чтоунасоткрытыйпорт, очень много интернационала, и мы смотрим друг на друга. Так случилось во Франции. Кристиан Диор жил на севере в Нормандии, туда часто приезжали туристы британцы, что тоже формировало его вкус, поскольку он смотрел на их стиль. Если говорить об аромате Miss Dior, то нужно отметить, что французы не обращаются друг к другу на "мисс", а предпочитают "мадмуазель" или "мадам". Это англицизм, который перекочевал именно на ту территорию, поэтому Кристиан посветил аромат своей сестре с обращением "мисс" Диор. Аналогично, на нас сильнее оказывают влияние Китай, Корея и Япония.
Роскошь на грани разорения: сколько стоит дубайский шоколад во Владивостоке и где его купить Десерт, по которому сходит с ума весь мир, можно приобрести у частных кондитеров, в магазинах и кафе. Делимся списком
— Вы говорили,что истинная мода не является бизнесом, а выступает в виде самовыражения. Сейчас очень сложно в это поверить. Неужели это до сих пор актуально и почему?
— Нет, мода всегда была нас службе у бизнеса. Зарабатывать деньги — ее главная цель. Если мы говорим о тех людях, которые создавали моду, то это были настоящие художники, служившие искусству. Нужно всегда находить баланс между коммерческой составляющей и искусством. Если ты сваливаешься в чистое искусство, то ничего не заработаешь. Если ты свалишься в чистую коммерцию, то это никому не будет это интересно.
— Многим ли удается найти этот баланс?
— Те, кто уходят в коммерческую составляющую, в какой-то момент понимают, что это тоже очень скучно. Есть огромное количество предприятий, которые просто шьют одежду, чтобы обеспечить ею население.
Если говорить о творческой составляющей, то, безусловно, бренды начинают приглашать креативные команды, взаимодействовать с режиссерами и инвесторами, чтобы создавать коллекции.
Феномен Джиджи Хадид заключается в том, что в процессе коллаборации с каким-то брендом она становится не только лицом рекламной кампании, но и создает одежду с ней. Например, бренд Tommy Hilfiger благодаря этому получил новую волну славы.
Есть примеры, где эта центричность соблюдается очень хорошо. Тот же Saint Laurent работает с наследием своего художника и одновременно закрывает коммерческую составляющую. У Hermes вообще все прекрасно. Они производят огромное количество кожаных изделий и сумок, при этом часто выпускают лимитированные версии и коллаборируются с известными художниками. Это единственный бренд, который принадлежит потомкам создателя.
Сводили мужчин с ума: каких женщин в СССР считали настоящим эталоном красоты Сегодня красивыми называют совершенно других девушек
— Как сейчас можно охарактеризовать модную индустрию во Владивостоке?
— Пока ей нельзя дать точную оценку, потому что все в зачатке. Другое дело, что нужны эксперты из индустрии, которые будут ее развивать. Во Владивостоке есть очень классные дизайнеры и модные дома, чего практически нет до Урала. У нас есть чудесный Александр Варлаков, Екатерина Евменьева — "SUCCUB", которая больше десяти лет проводит грандиозные показы, Руслана Лях, которая нашла компромисс между искусством и коммерцией. Они крутые, но малоизвестны.
Совсем недавно появился бренд от Kate Zokh — она презентовала его в концепт-сторе "Икра". Кстати, очень здорово, что у нас появляются такие места, которые продают одежду местных и российских дизайнеров, например концепт-стор The House или MG
Другое дело — позиционирование и продвижение, с этим есть проблемы. И, пожалуй, главная проблема — это первая линия центра Владивостока, которая почему-то принадлежит бюджетным организациям. Эти витражные огромные окна можно было отдать под имена местных дизайнеров. Тогда и будет узнаваемость. Только эти площадки, на мой взгляд, не должны иметь такую стоимость аренды. Читая лекцию о Schiaparelli, я приводил пример, когда начинающий модельер приехала в Париж и начала водить экскурсии по городу. В один из дней она попала в дом Поля Пуаре и взяла его знаменитую накидку в стиле ориентализма. Он увидел ее в этой накидке и сказал, чтобы она забрала вещь себе и не платила за нее. У нее и денег-то не было. Поль попросил ее говорить всем, что это накидка от него. Вот пример, как нашим модным дизайнерам можно взаимодействовать с экскурсоводами. Я работаю в центре города и вижу, как выглядят экскурсоводы, а ведь они официальные представители Владивостока, его лицо, которое видят туристы.
— Что вам, кстати, больше всего не нравится в нынешнем стиле одежды жителей Владивостока? От чего глаза кровоточат?
— Можноноситьвсе,главное,чтобыэтобылоопрятнымиуместным. Иногда я поражаюсь тому, что люди могут прийти в тренировочных штанах в ресторан. На мой взгляд, это проявление равнодушия и неуважения к владельцам и тем кто создает атмосферу и красоту в заведении. Также не советую надевать ту вещь, которая, очевидно может быть вам мала. Ну зачем вот?
Возьмите пиджак оверсайз с широкими плечами, чтобы сделать талию уже — это простой стилистический прием.
— К слову, о моде. Какие тренды вы предсказываете на 2025 год? Можете рассказать о них подробнее?
— Я могу предсказать, что захочет сам потребитель. Сейчас мы живем в дискомфортное время, хочется закрыться и спрятаться от городской среды уйти из социума. Тогда будет запрос на стиль японских деконструктивистов — Ямамото или Рэй Кавакубо. Второй вариант наоборот проявляться ярко, эксцентрично, потому что это может обратить внимание на вас как на личный бренд. Но одного могу сказать точно, совсем скоро мы наиграемся массмаркетами и нам очень захочется чего-то эксклюзивного, уникального, крафтового. Таких модельеров-ремесленников сейчас очень мало, как и мало хороших портных, технологов-конструкторов и швей, чтобы создавать кутюр, поэтому спрос будет высок, как и цена на такое предложение.
И еще уже сейчас существует огромный интерес у аудитории на бижутерию и украшения, он очень возрос именно в последнее время. Это видно на примере Poison Drop в России. Девушка создала компанию. Она работала до этого в люксовом сегменте и обратила внимание, что люди не всегда могут позволить себе купить дорогое изделие, но зато всегда могут позволить себе купить дроп недорогих украшений и она открыла пространство, где собрала бижутерию из многих люксовых марок, добавив отечественных производителей сейчас этот бизнес ей приносит многомиллионную прибыль, прекрасный пример развития модного бизнеса в России.
— Говорят, что мода циклична. Можем ли мы сейчас встретить проявление этой цикличности? Ждет ли нас возвращение моды 2017-года?
— Безусловно,я уверен, что в каком-нибудь 2030-ом году все вспомнят медицинскую маску и, скорее всего, к ней будет какая-то отсылка в коллекциях дизайнеров. И там вновь появятся оверсайз пиджаки и худи. Просто это будет переосмыслено. Я могу точно сказать, что история показывает эту цикличность. Цифровизация экономики изменила тенденцию, и прямых корреляций точно не будет.
— А сейчас мы повторяем какой-нибудь стиль?
— Сейчас все увлечены нулевыми и даже пошли в десятые. Мы смотрим на этот период, и дизайнеры вдохновляются творчеством Джона Гальяно и Рафа Симонса. Кто-то заглядывает в десятые XX века, потому что там период Belle Epoque, когда женщины начали отказываться от многослойности в одежде. С процессом автомобилизации многое изменилось — скорее всего, мы больше никогда не вернемся к роскошным платьям. Но очень много дизайнеров обратило внимание на исторический стиль. Сюда входят шотландские тартаны, и эстетика корсетов. На это повлияли такие сериалы как: "Игра престолов" (18+) и "Дом Дракона" (18+). Потом, я думаю, аналогичная история случится и с "Игрой в кальмара" (18+).
Путь моды на Восток: форум модных индустрий открылся во Владивостоке Производители, дизайнеры, предприниматели объединили творческую энергию под эгидой "М.А.К.И. Приморья" и центра "Мой бизнес"
— Как вы видите будущее развитие модной сферы на Дальнем Востоке? В каком она состоянии сейчас? Повлияет ли на это кластер креативных индустрий, о котором говорят министры?
— Министры сами задумываются над этим, судя по событиям и последним сессиям, которые прошли во Владивостоке. Мы вкладываем в развитие огромное количество средств, выдаем гранты, но хочется видеть какой-то импульс. На мой взгляд, система раздачи грантов эффективна, но вот делается она не совсем правильно. Не надо давать по 2 млн каждому дизайнеру, лучше дать 12 млн одному — самому талантливому и опытному.
— Раньше скупали модные журналы, сейчас время социальных сетей. Как это повлияло на отслеживание модных трендов, и как вы посоветовали бы модникам быть в тренде?
— Раньше тренды продавали русские балерины, потом актрисы, затем супермодели. Сейчас у нас продают блогеры-инфлюенсеры, такие как Кайли Дженнер. Именно они рассказывают миру, как нужно представлять себя и как мы должны выглядеть. Из-за цифровизации появились новые герои, которые стали править сознанием большого количества людей. Глянец не успел понять, как это произошло. Теперь мнение главного редактора Анны Винтур не учитывается, все продает Джиджи Хадид и Ким Кардашьян. Пока это так, но все может измениться. Длительный период времени общество как-будто прекратило находить вдохновение в талантливых людях и начало восторгаться выходцами из скажем так низших слоев интернета.
Но маятник качнется, я думаю, мы уже на пороге этого.
— Уже факт, что мы живем в обществе потребления. С этим связана популярность маркетплейсов. Влияют ли они на модную сферу, или все-таки показы играют ключевую роль?
— Безусловно, маркетплейсы влияют, потому что у нас, как у потребителей часто встречается клиповое мышление. Все знают, что этим способом можно влиять на сознание человека.
Через маркетплейсы нет смысла продавать дизайнерскую одежду. Во— первых, из-за бесконечных возвратов. Дизайнерское творение должно продаваться соответствующим образом. Во-вторых, людям не всегда нужна одежда, они жаждут определенной магии, которая происходит в магазине между продавцом и покупателем.
— Какие советы вы могли бы дать молодым предпринимателям по созданию и продвижению собственного бренда?
— Смелость и умение отстаивать свою позицию. Даже если вы чувствуете, что все против вас, но в то же время верите в то, что вы делаете, то это сто процентов воздастся со временем. Для меня ключевым в жизни стал эпизод, когда я понял, что занимаюсь любимым делом для аудитории, которая любит то чем занимаюсь я. Вы должны чувствовать себя на своем месте.
Я соблюдаю четкий баланс между коммерцией и творчеством. И, наверное, в этом и есть успех моего проекта. Моя любимая позиция — это win-win, когда выигрывает зритель, получающий удовольствие, выигрывает площадка, которая предоставляет мне возможность выступать, и выигрываю я, самореализовываясь в городе, не миллионнике, на лекции которого приходят почти тысяча человек в месяц. И это меня мотивирует.
Я уже провожу свои лекции в Хабаровске и в Москве. Но я не собираюсь менять локацию. Мне нравится чувствовать себя хозяином, а не гостем. Я очень люблю Владивосток и хочу, чтобы наш город развивался и у него складывалась хорошая репутация в глазах тех, кто приезжает. И если мое мероприятие станет еще одним поводом так посчитать, то это будет здорово.
