Сцены из супружеской жизни. Валентин и Валерия Запорожцы

Театр, театр, театр и ничего, кроме театра – в семейном интервью на ленте ИА PrimaMedia
#КультРассвет
Сцены из супружеской жизни. Валентин и Валерия Запорожцы
Валерия Запорожец и Валентин Запорожец. "Сцены из супружеской жизни" И. Бергмана
Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

27 марта 2024. Сегодня, 27 марта, всё прогрессивное человечество, как было принято говорить в старину, отмечает Всемирный день театра, международный профессиональный праздник всех работников сцены. По этому случаю редакция ИА PrimaMedia решила сделать владивостокским театралам подарок — семейное интервью с артистами Приморского академического краевого драматического театра Валерией Запорожец и Валентином Запорожцем. Публикацию подготовил обозреватель сетевого издания Александр Куликов. Читать всем!

Свежеиспеченный хлеб. Искусственный интеллект. Космический Гамлет

— Как известно, 27 марта отмечается Всемирный день театра.  В связи с этим хотелось бы задать такой вопрос. А что такое театр сейчас? Почему в него всё еще ходят, зачем он вообще нужен? Ведь есть и кино, и телевидение, и даже Интернет, благодаря которому любой фильм, передачу, спектакль можно посмотреть, не покидая пределов уютного мягкого дивана. И, тем не менее люди, приходят в театр. И залы полные, а на премьерах вообще аншлаги. Валентин, Валерия, почему это происходит, как вы думаете?

В а л е н т и н. На мой взгляд, всё очевидно. Лично мне хорошо понятно, почему театр жив и не умрет никогда, несмотря на предсказания Рудика из "Москва слезам не верит" (12+). Помните? "Не будет ни книг, ни газет, ни театра, ни кино. Телевидение заменит всё. — Ну, насчет кино я согласна. Но театр!"

Как мне кажется, это как с хлебом. Все люди хотят свежеиспеченный хлеб, вот только что сделанный. И здесь в чем-то схожая история. То, что происходит на сцене, — происходит прямо сейчас, на твоих глазах. И ничего нельзя изменить. Вот ты сидишь в реальном времени в зале. Вот перед тобою артист, ты видишь его, а иногда и он тебя, и ваше общение идет напрямую, здесь и сейчас, в едином, общем для вас обоих пространстве.

В кинозале по-другому. Кто-то когда-то снял это кино, выбрал лучшие дубли, смонтировал. И ты всегда будешь смотреть одно и то же кино. В театре дублей нет. И ты можешь увидеть иной спектакль по той же пьесе, придя на него в другой день и в другой год.  


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Сцены из супружеской жизни И. Бергмана. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

Многие люди у себя в пабликах пишу после какого-то спектакля: "Ой, а там у вас так интересно произошло, а там, допустим, была накладка — кто-то текст забыл". То есть поклонники какого-то конкретного спектакля видят различия, замечают какую-то другую энергетику.

Театральная постановка — живой организм. И живой, наверное, потому, действо происходит на твоих глазах. Это как закат. Бывает каждый день, но всегда разный. Хотя цвета в принципе одинаковые, но всё равно приятно поехать куда-нибудь на побережье и полюбоваться закатом над морем. А можно посмотреть закат на картинке. Но это. как говорится, будут две большие разницы.

В а л е р и я. А у меня возникает такая ассоциация: живой мозг человека — искусственный интеллект. Кино — это искусственный интеллект. В кино где-то что-то может быть ненастоящее: ну. там скомбинировали, актеров заменили дублерами. Театр — это живой мозг со своими ошибками, со своими искренними эмоциями. И он живет только сейчас, только один конкретный спектакль, в следующий раз он будет жить уже по-другому.

— А если на сценическую жизнь накладывается реальная жизненная ситуация? Не всегда ведь в жизни хочется улыбаться, быть активным, петь и танцевать, делать то, что требует спектакль. Ну, вот у вас маленький ребенок, трудности, с этим связанные. Как совместить эту глыбу тысячелетнюю театр с жизнью маленького человека, который ему служит?

В, а л е р и я. Наверное, к этому надо относиться как к профессии. Не идеализировать. Мол, театр — это наша жизнь, это мой дом. Нет, театр — это работа. Мы сюда приходим на работу. Мы работаем: включаемся в роль, думаем и действуем, как персонажи. Когда мы уходим со сцены, мы начинаем жить своей жизнью, и уже включается семья, я, муж, дочь, родители.

— А можно отключиться от дома, находясь на сцене?

В а л е р и я. На какой-то момент, конечно. Если я знаю, что дома бабушка с ребенком сидит, что всё в порядке, я о доме не думаю. Я работаю. Но если вдруг случаются какие-то экстренные ситуации, то есть всегда телефон, есть возможность созвониться.


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Сцены из супружеской жизни И. Бергмана. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— Знаете, есть такой старинный фильм — "Борец и клоун", про основоположника знаменитой цирковой династии Анатолия Дурова и Ивана Поддубного. В одном из эпизодов у Дурова умирает сын, а владелец цирка всё равно заставляет его работать, ссылаясь на контракт. И Дуров выходит на арену, потому что его приводят в цирк городовые. 

В а л е р и я. В этом смысле да, профессия жестокая. Когда кто-то умирает в семье. Или вот, например, когда я рожала и уже ехала в роддом, у Вали был спектакль. Меня спрашивают: "Мужу звоним?" Мол, если хотите, чтобы он присутствовал при родах, давайте позовем его. А я говорю: "Знаете, нет. Он не сможет приехать". Потому что он не сможет сказать во время спектакля: "Извините, у меня там жена рожает. Я поехал".

В а л е н т и н. К вопросу о том, как одна жизнь вторгается в другую. Галина Яковлевна Островская, царство ей небесное, мой педагог, сказала как-то фразу, которую я запомнил на всю жизнь (мне это показалась и романтичным, и в то же время сказанным в точку). Она сказала: "Старик, вдохновение должно появляться тогда, когда твоя фамилия значится на афише". Вот это очень правильно. Это и есть работа. Когда ты туда перешагнул, а всё другое отринул. И получились две линии, которые не пресекаются. И в тебе сосуществуют как бы две личности.

… Конечно, я думал о том, что Лера рожает. Но можно и так: ты перемещаешься обратно, бежишь сюда, смотришь, что происходит здесь, но при этом не теряешь того состояния, которое накоплено в роли.

В а л е р и я. Бывает, что на роль накладываются какие-то жизненные эмоции. Вспоминается такой случай. Театр поехал на гастроли по краю, и у одного из артистов умер отец. А ему нужно на сцену выходить. И понятно, что он будет играть с более сильными эмоциями, чем это могло быть. Но главное — всё это в роль пустить, а не наоборот — закрыться в себе и просто пробубнить текст. Зритель-то ни в чем не виноват.

В а л е н т и н. Есть еще актерская техника. Когда у тебя что-то случилось или тебе, допустим, нездоровится, можно эту ситуацию перевернуть в свою пользу. Не надо ничего делать через силу. Ты просто говоришь текст, выполняешь необходимые мизансцены, но при этом используешь свое реальное состояние.

Я был на тех гастролях, о которых вспомнила Лера. Мы в автобусе переезжали из одного населенного пункта в другой. И вот актеру говорят, что у него умер папа, а ему вечером играть спектакль "Матросская тишина" (16+, пьеса Александра Галича, по которой в 2013 году Владимир Машков снял фильм "Папа" (16+) — А.К.).

— Кого он играл?

В а л е н т и н. Папу, Абрама Шварца, который мертвый является к своему сыну и говорит: "Додик, прости меня". Конечно, его всего трясет, но это пошло в плюс.

А у моего папы (Александр Запорожец — заслуженный артист РФ, актер Приморского краевого академического драматического театра им. Горького, театральный режиссер, театральный педагог — А.К.) было так. Он в Комсомольске играл Гамлета (в 1979-1984 годах Александр Запорожец служил в драматическом театре Комсомольска-на-Амуре — А.К.). Я тогда маленький был. Заболел. Мне делали пункцию спинного мозга, и был определенный риск на всю жизнь остаться инвалидом, если что-то пойдет не так. Во время пункции нельзя было шевелиться, но я-то был ребенком и довольно непоседливым.


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Сцены из супружеской жизни И. Бергмана. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

Ну, вот, папа играет Гамлета, но, естественно, не знает, что со мной делается в больнице. Он потом рассказывал: "Я выхожу на сцену, и не то что не настроен на игру, — у меня нет ничего вообще".

То есть ты выполняешь какие-то действия просто на технике, ну, где надо, поднимаешь эмоциональную линию. Ведешь кардиограмму роли (есть такое понятие), а внутри всё пусто. В какой-то момент перед началом спектакля папа буквально отключился, решил, что будет просто технически вести кардиограмму роли, а мыслями будет со мной.

По-моему, дело было в Хабаровске, они были на гастролях и два раза подряд давали "Гамлета". И когда он сыграл спектакль в первый раз, ему показалось, что получилось очень здорово. Ну, просто потрясающе. Он вышел из театра, и какой-то знакомый поделился впечатлениями: "Ну, Санёк… да… в общем… нормально было". А папа ожидал услышать восторги. Ведь он играл на таком подъеме!

А второй спектакль был вот с этими переживаниями обо мне. И после спектакля к папе подходили и говорили: "Было просто космически". А сам он этого совсем не осознавал. Вот такие вещи бывают.

— Это как у Пастернака: "Но пораженья от победы ты сам не должен отличать". Я много думал над смыслом этих загадочных слов. И сейчас мне кажется, что Пастернак имел в виду следующее: плохо, если ты сам начнешь оценивать себя. Ты, например, подумаешь, что написал плохо, и вычеркнешь написанное. А это, наоборот, было хорошо, но просто для тебя как-то непривычно, как-то по-новому. И только кто-нибудь другой это может оценить. 

В а л е н т и н. Часто слушаешь интервью каких-нибудь известных на всю страну и на весь мир артистов. И вот они говорят: "Я играю душой". Хочется спросить: "Как ты играешь? Ну, это же не инструмент — душа". Если ты вкладываешь душу, играешь с душой — это можно понять: ничего из того, что тебе дорого, не происходит без участия души. Но как ты ею играешь, если это не инструмент? Тогда, получается, ты не профессиональный артист. Потому что сегодня душа поет, а завтра не поет. И это было кстати, у Смоктуновского. Много писалось, что у Смоктуновского мог быть спектакль, после которого люди плакали, ползли на коленях, чтобы цветы подарить, прикоснуться к своему театральному божеству. А были случаи, когда: "И это Смоктуновский?  А чем он отличается от любого другого артиста?" Ну, не в настроении был. Душа не пела.  

Победа над собой. Шнурок Челентано. Роль за 4 дня 

— Валентин, в спектакле "Там же, тогда же" (16+) по пьесе Бернарда Слэйда "В это же время, в следующем году" (16+) герой и героиня договаривается рассказать о своих половинках по две хорошие и по две плохие истории. Хочу спросить по аналогии вас и Валерию: "За что вы любите театр и за что вы не любите театр?"

В а л е н т и н. Наверное, тут как у Пастернака: "Но пораженье от победы ты сам не должен отличать". То есть я могу любить и не любить театр за одно и то же.

Я люблю театр за победу над собой. Каждый спектакль — это победа над собой. В театре ты в любом случае себя превозмогаешь. Это в жизни ты можешь что-то не уметь и подумать: "Ну и ладно. Ничего страшного, что я этого не умею".

А здесь, выходя на сцену, ты должен уметь, потому что должен сделать. Не отвертишься. И это каждый раз экзамен. Ты каждый раз, выходя на сцену, должен доказывать, что ты актер, достойный этой роли.

Тут нет такого, как как у художника: ты написал хорошую картину, и она навсегда останется твоей победой. В театре каждый раз, выходя на сцену, ты должен вновь нарисовать ту картину, которая была уже нарисована. И главная сложность заключается в том, что ты должен заново настроиться на экзамен, который уже сдал. Но это и придает какие-то новые силы.

А еще нужно включить какие-то силы, для того чтобы наступить на свое "я" и сделать так, как хочет режиссер. Частенько бывает, что думаешь: "Но я-то точно знаю, как надо здесь и что нужно там". Но это не твоя профессия. Ты — актер.

И вот здесь происходит борьба с собой. И вот еще за это ты любишь театр, за то, что он в тебе что-то меняет, и в тебе происходит какая-то борьба, от которой в обычной жизни ты бы попросту отказался: "Да не буду я этого делать! Зачем мне это делать? Зачем мне это уметь делать? Я не хочу и не буду это уметь и это делать!" А в театре ты не можешь этого не уметь — это твоя профессия. Ты вышел на сцену — будь любезен, иди умей. Но когда ты это сделал и когда понимаешь, что сумел это сделать, то тогда получаешь неизъяснимое наслаждение. И за это любишь театр.  


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Сцены из супружеской жизни И. Бергмана. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

В а л е р и я. Театр можно любить за определенный кайф в хорошем смысле этого слова. Это как наркотик. Если артист долго не получает роли, пусть не главной, но достаточно большой, начинается ломка. "Я хочу выйти на сцену! Мне это нужно! Мне нужно внимание зрителя". А вот когда ты получаешь роли, и хочется еще, еще, еще, еще, и ты уже не можешь остановиться, то начинаешь работать уже себе во зло. Слишком много понахватал, и трудно справиться, но остановиться не можешь.

— А бывает обидно (наверное, бывает, мне, например, было бы обидно), когда роль идет мимо тебя. Ты уверен, это твоя роль. Что ты бы сыграл лучше всех, а дают другому, и ничего не изменить. 

В а л е н т и н. Да, бывают такие моменты. Бывало обидно, конечно, особенно по молодости, но, скажу откровенно, сейчас такого нет. Ну, во-первых, у меня достаточно много ролей в театре. А, во-вторых, сейчас ты это воспринимаешь по-другому. Не так обидно и в силу того, что ты уже что-то сыграл или что-то похожее сыграл. Но думаю, что всё равно и сейчас может быть такая роль, от которой будет щемить сердце.

— А вот вам прямой вопрос — Зилов. Ваша роль? Хотелось бы?

В а л е н т и н. Хотелось бы, да. Но расстройства нет.

— А у вас, Валерия, какая-нибудь заветная роль есть за душой?

В а л е р и я. У меня в силу возраста, наверное, сейчас пока еще не набран большой багаж ролей, но тоже грех жаловаться. Но иногда думаешь про какую-то роль: "Так это ж я". И вот распределение ролей. "Ну, дайте же мне!". Ан нет.  

Хотя правильно говорят — один актер не может сыграть все роли, каким бы хорошим он ни был. Да, бывает разочарование иногда, но не настолько, чтобы впадать в депрессию.

— Но есть же Актёр Актёрычи, которые могут сыграть всё.

В а л е р и я. Как говорит Ефим Семенович, это первачи. Вот Валентин у нас — первач. Ефим Семенович этого не скрывает, он всегда об этом говорит. Есть команда, но одни забивают голы, а другие помогают.  

— Как с этим смириться?

В а л е р и я. А это профессия.

— Тогда давайте еще о профессии. Если уж речь зашла. Скажите, какая часть работы вам нравится больше, репетиция или сам спектакль?

В а л е н т и н. Я не люблю репетировать.

В а л е р и я. Я тоже.

— Серьезно?

В а л е р и я. Поиски — это какие-то муки. Да вы мне скажите, что делать! А дальше уже начинаешь сам, как бусики, нанизывать.

В а л е н т и н. Тяжело в учении — легко в бою. Тут я согласен. У нас на репетициях тяжело бывает.


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Сцены из супружеской жизни И. Бергмана. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— А как образ создаете? Из чего бусики собираете? Возьмем, например, "Собаку на сене" (12+). Ваш Маркиз был очень похож на Челентано. И по движению, и по динамике. Откуда пришло решение?

В а л е н т и н. Это мы с режиссером долго разговаривали, искали. И я сказал: "Давай включим Челентано". Там поэтому и песни Челентано звучат. А вообще это собирательный образ, берущий начало от того, что хотел видеть в персонаже режиссер: позерство, неискренность, завышенную самооценку и так далее.

Ну, тут и начинаешь думать, как это сделать, и чтобы в духе современного театра было, и чтобы, как сейчас модно говорить, какие-то яркие триггеры присутствовали. Но без наигрыша, как у Нагиева. Режиссеру хотелось, чтобы у Маркиза была какая-то игра в мафиози. И в результате такой коктейль получился! Там чуть-чуть заимствовано и от Роберта де Ниро. Вот эти его итальянские штучки из "Анализируй это" (16+) и "Анализируй то" (16+).

— А проход — чисто Челентано. 

В а л е н т и н. Я своровал это из фильма "Он хуже меня" (16+). Он там останавливает автобус, дверь открывается, и он ставит ногу на порожек и завязывает шнурок. А потом водителю этак рукою — всё, свободен. Это вот Челентано. И я подумал, как хорошо это будет совмещаться с характером моего персонажа.

— Но, когда в финале спектакля все актеры вышли в исторических костюмах, вдруг так захотелось еще раз увидеть спектакль, но уже в костюмах. Всё-таки Лопе де Вега, перевод Лозинского, красивая поэзия. Но, понятно, так режиссер решил. В связи с этим возникает вопрос, как у вас вообще складываются взаимоотношения с режиссерами. Что делать, если ваше ви́дение роли не совпадает с ви́дением режиссера? 

В а л е р и я. Надо понимать, что это две разные профессии. Режиссер — всегда начальник. Либо ты идешь за режиссером, либо ничего не получится.

— Но можно как-то обмануть режиссера.

В а л е р и я. Конечно, хитрить можно. Можно свои идеи выдавать за его идеи. Но делать это нужно очень аккуратно и корректно, потому что должная быть субординация. Есть актеры, которые идут в открытый конфликт, но из этого обычно ничего хорошего не получается. И роли не получается.

В а л е н т и н. А может быть и наоборот. На репетициях никаких конфликтов, идиллия полная, и ты весь такой расслабленный — а спектакля нет.

— Валентин, а у вас уже есть собственный режиссерский опыт. Вместе с Сергеем Лисинчуком и Евгением Вейгелем под патронажем Ефима Семеновича Звеняцкого вы поставили спектакль "А. Пэ. Че" (12+) по рассказам Чехова. 

В а л е н т и н. Ох, тяжело с артистами работать.

— А с женой? Валерия тоже в этой постановке занята. 

В а л е н т и н. Нет. С женой не тяжело. Жена — актриса хорошая.

— Вот слова настоящего мужчины! А сколько лет вы женаты?

В а л е н т и н. 15 лет вместе.

— Было время научиться. 

В а л е н т и н. Да, конечно. А если продолжить разговор по поводу репетиционного процесса, то вспоминается спектакль "Там же, тогда же". Так получилось, что я попал в него за 4 дня до премьеры (заболел артист и нужно было срочно ввестись). И это, наверное, было хорошо, потому что, когда у тебя нет длинной дистанции, у тебя нет возможности расслабиться, пуститься в какие-то глубокие творческие поиски. Иногда это очень полезно. Такая актерская акробатика: за 4 дня нужно сделать роль, и чтобы не просто реплики в нужных местах подавать, а взаимодействовать с партнершей.  

И тогда включаются какие-то совершенно не известные тебе ресурсы. Обычно я очень трудно принимаю решения, но в той ситуации решения принимались моментально… Как обычно бывает на репетиции? Сегодня как-то не пошло — давайте отложим до следующего раза. А тут нет времени на рассуждения. И прешь как на танке.

В а л е р и я. Как говорится, лучшее — враг хорошего. Когда долгое время над ролью работаешь, то над какой-то сценой можно долго сидеть. "А давайте сделаем так, а, может быть, лучше так. А давайте третий, четвертый, пятый, шестой вариант". Начинаешь теряться, и уже даже нет того зерна, с которого начали, и забываешь, о чем-речь-то была.

Театральные дети. Я бы в теноры пошел. Клиническая психология 

— К слову, вы же оба — театральные дети. Есть ведь такое понятие: цирковые дети, театральные дети. К тому же в одном городе родились, в Комсомольске-на-Амуре. Как ваша детская жизнь протекала? 

В а л е н т и н. Так и протекала — в театре. Бывали случаи, когда здесь целыми днями торчал.

— Потому что ваш отец…

В а л е н т и н. … заслуженный артист Российской Федерации Александр Запорожец. Его гримерка как раз по соседству. Да, он работал в Комсомольске-на-Амуре. Там я и родился, но тот период совершенно не помню: когда мне было 4 года, родители переехали во Владивосток.


Александр Запорожец в спектакле "По морозу босиком...". Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

В а л е р и я. А у меня в театре детской жизни не было. Мой отчим (сейчас он режиссер в драматическом театре Комсомольска-на-Амуре), тогда был актером. Я начала ходить в театр как зритель. Сначала на сказки, потом на спектакли, а за кулисами особо не бывала. И не могу сказать, что меня туда тянуло. Ну так, интересно было несколько раз посмотреть, и всё. Я никогда не ездила на гастроли с родителями. Театр для меня начался только здесь, во Владивостоке, с академии искусств (теперь это институт искусств).  

— Если не театр, то что? Может, были другие мечты и желания?

В а л е н т и н. Не было. Только театр. У меня фантастические детские воспоминания. Это реквизиторский цех с огромными стеллажами, на которых громоздились какие-то мечи, баяны, трубы. И вот мы с другом, сыном актрисы, бегали и там, и здесь, и нам не разрешали брать кобуру, и что-то еще происходило…

За кулисами стоишь — на сцене музыка, свет, темень. И ты понимаешь, что свет — это красиво. Ты не знаешь, чего хотел режиссер, в чем смысл происходящего, но ты видишь, как из темноты рождается свет — и в нем появляется человек. Это красиво, здорово. Помню спектакль из оркестровой ямы смотрели, "Мастера и Маргариту" (16+). Папа Мастера играл. И вот ты оттуда смотришь бал сатаны. Я и у мамы на работе бывал, в химической лаборатории. Но в театре, конечно, интереснее. Всё время какие-то люди ходят, о чем-то всё время разговаривают, и все эмоциональные. А ребенку очень важно, когда вокруг него происходит что-то эмоциональное.  

В а л е р и я. А мне, наоборот, артисты казались странными, когда я приходила к папе в театр. Все какие-то неестественные, чего-то пыжатся, кто-то ходит бубнит, кто-то ходит поет. Как будто в дурдом попала. В общем, у меня тогда не было позитивных впечатлений о театре.

В а л е н т и н. Изначально в институт я хотел поступать на оперное отделение. Я мечтал быть оперным певцом.

— Баритоном? Тенором?

В а л е н т и н. Тенором. Папа, конечно, очень удивился. Ведь я никогда не проявлял особого интереса ни к вокалу, ни к институту искусств. Не увлекался никогда пением. Жил себе на Нерчинской возле тюрьмы, учился в школе. Конечно, для папы было большим удивлением, когда я спросил: "А есть у вас в институте отделение, где на оперных певцов учат? Можно я пойду туда вокалом позаниматься?"

— Откуда возникло такое желание? 

В а л е н т и н. Друг дал диск послушать, который хотел выкинуть. А на диске были Паваротти, Каррерас, Доминго. Самые яркие куски из опер. Как раз то, из-за чего все и влюбляются в оперу. Сейчас я оперу, честно говоря, не люблю и не понимаю. По привычке ждешь, что сейчас будет ария за арией, одна краше другой. А приходишь на спектакль, а там три антракта. Последний раз ходили на "Риголетто" (12+). Понимаешь, что здорово, а до конца досидеть не можешь.

Ну, вот хотел я поступать на вокал, а потом передумал. Молодой еще был, не знал точно, чего хочу.

В а л е р и я. А я как раз совершенно не хотела стать актрисой. Я была уверена, что хочу пойти учиться на психолога. 3 года отучилась в УПК (учебно-производственный комбинат в системе начального профессионального образования в СССР, где обучались все старшеклассники во внешкольное время — А.К.). Получила "корочку", была уверена, что пойду в институт. Меня это увлекало. Я хотела стать клиническим психологом. Но тут меня родители подкупили тем, что надо ехать в другой город и жить там одной. И я подумала: "Ну это же лучше!" Так что пришлось становиться актрисой.


Валерия Запорожец. "По морозу босиком..." Е. Исаевой и О. Михайловой. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— Вы не из тех девочек, которые с детства мечтали о театре?

В а л е р и я. Я танцевала всю жизнь с самого раннего детства. Даже окончила танцевальную школу, но это было из-под палки и на уровне "Надо! Все девочки должны хорошо танцевать".

— А потом оказалось, что это было не зря?

В а л е р и я. Сейчас-то конечно. Знаете, хорошо, когда поступаешь на театральный и не очаровываешься. Тогда потом нет и разочарований.

— Когда поступаешь, наверное, есть какая-то эйфория. Но к последнему курсу она, видимо, проходит? Это как в любой профессии — представляешь одно, а на деле получается другое.

В а л е н т и н. Знакомые иногда предлагают куда-нибудь поехать. А я говорю: "Не могу. У меня спектакль". — "Подожди, сегодня же суббота". — "Ну да, суббота". — "У тебя же сегодня день рождения". — "Да-да, я знаю". — "Ну а когда? Давай в воскресенье". Я говорю: "У меня спектакль будет. Утром репетиция". — "В воскресенье? Утром? А когда у вас выходной?" — "В понедельник". — "Так в понедельник все работают".

"А что ты заказал на ужин?" "С любимыми не расставайтесь". "Не посрами!"

— Как-то случилось брать интервью у оперных певцов, мужа и жены, как и вы. Он — бас. Она — меццо-сопрано. Они рассказали, что у них железное правило: "Дома о театре не говорим, ничего не обсуждаем и не репетируем". А как у вас?

В а л е н т и н. Мы так не договаривались. Дома мы можем говорить о театре, и большая часть разговоров — как раз о жизни театра, о том, что там происходит.

В а л е р и я. А в театре говорим о доме, о том, что будем есть после спектакля, о каком-нибудь мелком ремонте — где-то что-то отвалилось. Выскакиваем на сцену, играем кусок и уходим обратно за кулисы. "А что ты заказал на ужин?" — "Еще ничего не заказал. Ой, меня уже зовут". И побежали.

В а л е н т и н. У нас такого правила не было никогда, и проблем никаких не было. Да, можем в чем-то не сходиться, можем поругаться, допустим. Или я могу обидеться, что она со мной не согласна.

— Говорят, что между творческими людьми не может быть равенства, кто-то преуспел больше, кто-то меньше. 

В а л е р и я. Да, действительно знаю такие пары, у которых есть соревнование. Но это настолько глупо, как мне кажется, — соревноваться мужчине и женщине. Если бы соревновались две подруги, тогда было бы понятно: одной дали роль, другой не дали. Но соревноваться с мужем!

В а л е н т и н. И мне было бы нелепо. Зачем соревноваться? Кого побеждать? Любимую женщину?

В а л е р и я. Так как я младше и пришла в театр гораздо позже Вали, у меня, наоборот, был стимул тянуться за ним. Я знала, кто такой Валя в театре, чего он уже добился, как к нему здесь относятся. Ну вот мой папа говорит: "Не посрами!". Поэтому мне всегда хотелось "не посрамить".

— Валентин, а с каких ролей вы начинали?

В а л е н т и н. "Борис Годунов" (12+), сына играл. "Живи и царствуй долговечно. Народ и мы погибнем без тебя". Это весь текст.


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Мастер и Маргарита" М. Булгакова. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— Не такая уж маленькая роль. Слов немного, но на сцене персонаж то и дело присутствует. Хотя в опере Мусоргского пения у сына больше. Впрочем, там эту партию певица исполняет, сопрано. А у вас, Валерия, какая роль была первой?

В а л е р и я. "С любимыми не расставайтесь" (12+, пьеса Александра Володина — А.К.), Катя. Это был ввод, я была еще студенткой, оканчивала четвертый курс. И когда окончила, как раз было открытие нового сезона и была премьера.

— У актеров есть такое понятие как органика. В спектакле "С Наступающим…" (16+) у вас, Валентин, она ощущается сполна. Это спектакль довелось посмотреть и раньше, на видео. Главные роли исполняли Леонид Ярмольник и Сергей Гармаш. Скажем так, Ярмольника вы переиграли. Ярмольник немного осаживал себя, а вы дали вволю эмоциям. Были очень органичны. Из чего вы берете свою органику?

В а л е н т и н. Из себя, исходя из того, что есть в тексте. Из того, что рождается как бы само собой.

В а л е р и я. Иногда говорят: "Органичен, как кошка".

— Ну да, недаром же говорят, что детей и животных не переиграешь. 

В а л е н т и н. Это, безусловно, природа. Есть ещё очень важная вещь: хорошо играть — это правильно действовать. Казалось бы, просто — действуй правильно. Вот вы сейчас очень правильно играете журналиста. А начнете задумываться, и естественность сразу пропадет.

— Мне легче. Я говорю то, что в голову взбредет. А вы на сцене написанный кем-то текст говорите. А кажется, будто он ваш. 

В а л е н т и н. В том и заключается фантастика профессии актера. Все играют Гамлета — но у всех Гамлеты разные. Это так же, как Юрию Стоянову, когда он еще был студентом, сказал его педагог: "Запомни, Басилашвили один и Стоянов такой один в этом мире. Всё. Больше других таких Стояновых в Басилашвили не будет. Никогда не пытайся играть Басилашвили, ты не станешь им".

И здесь такая же история. Ты просто пытаешься понять, что двигает героем пьесы. Сверяешься с режиссерской трактовкой. И наконец начинаешь понимать действия героя. Пытаешься понять, зачем ты говоришь эти слова, почему ты их говоришь, почему так делаешь. То есть укладываешь рельсы, а далее ставишь на эти рельсы свой вагончик, и вот он поехал. А если у тебя от природы есть какие-то естественные вещи, то они только ускорят это движение по рельсам.


Валентин Запорожец в спектакле "С наступающим" Р. Овчинникова. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— То есть вы ищете нечто подобное в том, что пережили сами? 

В а л е н т и н. Нет-нет, это вообще не обязательно. Я никогда не был телеведущим, никогда не жил в элитном доме, как герой пьесы "С Наступающим…". Никогда не был в такой ситуации. И я бы никогда в своей жизни так не поступил. Здесь вообще мимо! Я бы никогда не вытащил стол на лестничную клетку. Я бы закрылся, выключил свет и переживал в одиночку, что от меня ушла жена с дочкой. Но это мое, а здесь другая история.

И ты просто кидаешься в это. Проложил себе хорошо пути и следуешь по этим по ступенькам, делая накопления, объясняющие, почему Цандер (герой пьесы — А.К.) поступает именно так. И думаешь, а как бы ты это сделал. Вот тут и включается Станиславский — "Я в предлагаемых обстоятельствах".

В а л е р и я. Нельзя объединять героя. Герой и я — это не одно и то же, это совершенно два разных человека.

В а л е н т и н. Просто я беру обстоятельства, в которых существует герой, и думаю, а как бы я сам поступил в подобном случае. Поступаю. А режиссер говорит: "Ну, это невыразительно". Или я сам, взглянув как бы со стороны, понимаю: "Да, это правильно, но невыразительно".

— Но есть же еще система Михаила Чехова, всякие актерские подмечалочки за другими людьми. 

В а л е р и я. Конечно, это есть. Где-то что-то увидел. "Ой, какая интересная краска, надо использовать".

В а л е н т и н. Мы все это делаем.

В а л е р и я. Это как бы актерский багаж, который всё время запасаешь, и где-то что-то из него рано или поздно выстрелит. Но выстрелит так, как это сделаю я, или Валя, или кто-то другой, а не так, как было у человека, у которого это было подсмотрено. Просто сама фишечка сыграет.

Маргариту играть не мечтала. "Наказанный распутник". Прозрение мичмана Панафидина 

— Хотелось бы поговорить о двух спектаклях, в которых вы играете вместе — "Мастер и Маргарита" и "Сцены из супружеской жизни" (16+). Это было ваше желание, или вам продолжили? 

В а л е н т и н. Нам предложили. Так решил режиссер.

В а л е р и я. Я Маргариту никогда не мечтала сыграть, потому что не особо любила и не люблю этот роман. Мне он всегда казался рядовым. Но, конечно, сыграть в театре Маргариту мечтают, по-моему, все, начиная с института.

В а л е н т и н. Как мальчики Гамлета.

В а л е р и я. Мы слушали очень много разборов романа, и я что-то, конечно, отмечала для себя.

В а л е н т и н. Это очень помогало, потому что у тебя появлялась обзорная картина, в какую сторону пойти. Как в той былине: пойдешь прямо… пойдешь налево… пойдешь направо.

И есть объяснение, почему Сатана сам не написал роман. Мы ведь как люди невоцерковленные, не знали, что ангел не может ничего создать. Не важно, какой он, падший — непадший. Он создать ничего руками не может. Он может только убедить кого-то сделать что-то.


Валерия Запорожец. "Мастер и Маргарита" М. Булгакова. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— К слову, иногда кажется, что в современном театре слишком много убежденных сатаной творцов. "Изобретателей новизны", как их называл один из героев спектакля "С Наступающим…". 

В а л е н т и н. Это когда завернуться в целлофановый пакет, измазаться красной краской и валяться на сцене?

— В том числе.

В а л е н т и н. Ну, это хайп.

— Я знаю, что в столицах считают, что в провинции театр — отсталый и устаревший, поэтому публика не понимает "новых тенденций". 

В а л е р и я. Когда к нам приезжают московские режиссеры, иногда тоже начинается: "Да что вы здесь в своей провинции видели?" По большому счету мы много чего видели. И какие-то кусочки интима, и на мотоцикле у нас выезжали, и на гидроскутерах, и во что-то странное заворачивались. У нас до этого был "Наказанный распутник" (18+), очень странный концептуальный спектакль по Пушкину со всеми новыми прибабахами. Они там и плавали, как это сейчас модно. (Речь идет о сценической композиции известного оперного режиссера Вячеслава Стародубцева на тему "Каменного гостя" (16+) и избранной переписки Пушкина с женщинами с использованием музыки из оперы Моцарта "Дон Жуан" (16+) — А.К.).

— А знаете, что мне нужно от театра? Мне нужны его условности, его декорации, его костюмы. Его особый запах, особая атмосфера. И то, какими словами говорят актеры, и гулкий звук шагов, который бывает только на сцене. Того, что есть в жизни, мне и в жизни хватает. 

В а л е р и я. Поэтому у нас в театре не любят чернуху, не любят грязь в спектаклях. В жизни этого вот так хватает! Зритель действительно не хочет этого. Почему так сложно со спектаклем "Сцены из супружеской жизни"? Нет, там нет грязи — но там есть честность, и очень многие не хотят этого видеть, не хотят заглянуть правде в глаза (возможно, кто-то в этой ситуации сам побывал или сейчас находится). Многие уходят. На прошлом спектакле был случай. Пришла супружеская пара, которая, по всей видимости, давно уже вместе. Они посмотрели первый акт, разругались в антракте и ушли.

В а л е н т и н. Или вот "С Наступающим…". Бывает, уходят прямо на глазах у актеров (или ты чувствуешь, что уходят). Уходят прямо с первого акта: "Ну а чего смотреть, как эти двое бухают. Что это такое?"  

Для меня важно, чтобы в театр приходили люди, которые разговаривают, общаются. Но часто приходится слышать: "Да что вы понимаете? Театр уже изменился, театр ушел вперед".

Ну тогда я хочу остаться в таком театре, который остался. В обычном театре.


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Мастер и Маргарита" М. Булгакова. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

Ну, хорошо, а как тогда с вашим "театр ушел вперед" вы объясните "Дальше — тишина" (12+, спектакль театра имени Моссовета по сценарию Виньи Дельмар "Уступи место завтрашнему дню", созданному по пьесе Хелен Лири и Ноа Лири, базирующейся на романе Джозефины Лоренс "Долгие годы" — А.К.)? А вот иди-ка и сыграй, как Раневская и Плятт. А никто же не может. Проще завернуться в рукав и говорить

воттакимисловамипростопропускаяслованичегонеткакая-томысльтысовершенноправятожетакдумаюзачемнамэтадверьнамненужнаэтадверь. 

И так полспектакля. Это очень здорово, и ты в какой-то момент входишь в этот ритм и думаешь: "Как же я гениально играю, и всё так гениально. Это новый вид искусства". А ты пойди сыграй, как Плятт, как Евстигнеев, как масса прекрасных советских актеров. Вот ты смотришь старый спектакль и думаешь: "Да это обалдеть же!" Быть может современной динамики нет, но сейчас просто мир быстрее существует. А так, в принципе, никто не сможет повторить. Это школа. Два человека просто разговаривают, а глаз не оторвать. Как это? Ведь они ж ничего такого не делают: никто не заворачивается в целлофан, никто джемом лицо не мажет, Раневская не показывает грудь, Плятт задницу не показывает, орехи ничем не колет.

— Это как в шахматах. Одни и те же 64 клетки, 16 фигур, 16 пешек, и ходы делаются строго по правилам. И при этом такие глубокие шедевры иногда создаются, такие красивые партии разыгрываются. Вот это наш старый добрый театр. А вот современный экспериментальный театр: куда хотим, туда коня и поставим. И так каждую фигуру. Но это не свобода творчества. Это свобода от творчества. 

В а л е н т и н. Когда мы делали "А. Пэ. Че", нас тоже фантазия иногда уносила, поэтому мы определили жанр спектакля как шалости. Мы выходим на сцену и откровенно смеемся, в том числе над собой, мол, какие мы режиссеры. Но актерская режиссура, она и есть актерская режиссура. А есть профессия режиссера.

— Например, Сергей Гармаш — очень хороший актёр и, как выяснилось, режиссер тоже. В какой соотношении он был режиссером или актером, когда ставил в нашей Горьковке "С Наступающим…"?

В а л е н т и н. Он очень скептически относится к актерской режиссуре. И не мечтает стать режиссером. После этого спектакля Ефим Семенович спросил у него как бы в шутку, что он в следующий приезд поставит. Гармаш как отрезал: "Нет. Больше ничего и никогда ставить не буду".

— Но у него получилось бы, как мне кажется. 

В а л е н т и н. У него есть очень много составляющих режиссера: требовательность, жесткость, конкретика. Но у него и опыт колоссальный. Он выстраивает какие-то очень точные вещи. И это тоже такая школа, когда буквально одна мелочь, просто интонация меняет всё. И вот из этих технических хитростей, в сущности, создается роль.

— Скажите, а есть разница между премьерой и сотым спектаклем?

В а л е н т и н. Да, конечно.

— Примерно такая, какую показывали в известной интермедии (12+) Михаил Державин и Александр Ширвиндт? 

В а л е н т и н. Ну, они утрируют. Со временем спектакль как бы оседает. Но здесь и от личности зависит. Очень многие расслабляются и ничего не играют. Мол, всё это я уже сыграл. А многие, наоборот, начинают больше дорожить ролью.

В а л е р и я. Чтоб не было скучно, начинаешь что-то как-то где-то. И что-то новенькое появляется. Какая-то эмоция другая пошла. Если партнер хороший, он это оценивает. "О, что-то новенькое. Очень интересно. А пойдем-ка тогда вот так". И тогда начинает появляться другой спектакль. Но тут главное — не переиграть.

В а л е н т и н. Это, знаете, как едешь куда-нибудь на природу, к морю и боишься пропустить поворот. И следишь только за дорогой. А когда в сотый раз едешь, вдруг замечаешь: "Господи, какое красивое небо. Ах, как трава растет. Можно поехать и помедленнее, чтобы другие красоты оценить. А можно и вот так свернуть".

Так же и со спектаклем. "Ой, слушайте, а здесь-то можно вот так сделать, и будет более характерно, более выпукло". 5 лет я играл в спектакле "Крейсера" мичмана Панафидина. И вдруг в один момент прямо на сцене (у меня действительно такое было) я говорю, говорю, говорю свои слова, а сам думаю: "Ни фига себе! Так вот что хотел сказать автор!" То есть через 5 лет во мне как откровение бахнуло: "Ах, вот оно что?" И я как будто мозаику сложил. А раньше всё как-то проходило мимо, да просто пролетало. Да, и такие открытия могут быть. И спектакль может меняться в лучшую сторону.

В а л е р и я. Главное, не расхолаживаться. А то бывает в обратную сторону. Когда очень много народа занято, массовка всегда начинает уставать. "Ой, да ладно, меня тут не видно, а здесь я могу почесаться, а здесь я могу вообще не выйти". И это очень сильно разваливает спектакль.

В а л е н т и н. Это как у Чехова в рассказе "Злоумышленник" (6+). Ну, подумаешь, гайку открутил? Мужик искренне не понимает, что он что-то плохое сделал. А из-за этого может быть авария.

"И кто его знает, чего он моргает". "Последний пылкий влюбленный". "Гамлет", женский вариант. 

— А теперь расскажите, как вы познакомились.

В а л е н т и н. Ну как познакомились? В институте. Она красивая студентка, я молодой педагог.

В а л е р и я. Он меня не знал и не замечал.

В а л е н т и н.  Потом заметил. А как узнал, так и всё!

В а л е р и я. Ну, да, я приехала, мы пошли в театр, я увидела фотографии и думаю: "Вот это да, какой симпатичный мальчик!" Все говорят: "Ты чё? Он же сын декана, актер театра". Ну так ходила и ходила. Потом начала ходить на его спектакли, дарила ему цветочки, писала ему сообщения, он мне не отвечал.

В а л е н т и н.  Я боялся, что будет нехорошо. Как тебе папа сказал?

В а л е р и я. Не посрами!

В а л е н т и н. А мне папа скажет: "Посрамил". Педагог соблазнил студентку. "Посрамил". Тогда мне так казалось. А сейчас я думаю: "Вот дурак, ну и что такого? Ничего же такого не было. Вот если бы мне 70, а тебе 17. А так что? Примерно одного возраста, совершеннолетние. Всё в рамках законов Российской Федерации.

В а л е р и я. Но потом, когда я начала работать в театре, в массовке, мы стали видеться чаще, и уже тогда там мигнул, там подмигнул.

В а л е н т и н. Да, мигал. Но опять же, женщины и мужчины — это разные существа. Я-то думал, что всё понятно — я ж намекаю очень хорошо. А для нее это было совершенно по-другому: "Какое хамло". Но, в конце концов, сложилось.

В а л е р и я. Да, сложилось.


Валерия Запорожец. "Сцены из супружеской жизни И. Бергмана. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— Дочке сколько?

 В а л е н т и н. 5 лет.

— И, наверное, уже крутится-вертится? Артистка настоящая?

В а л е н т и н. Ну да. Но если ее попросить что-то сделать на публику, — стесняется. Но если не попросить, то там всё, такое начинается. Ну, просто запанибрата. За это, правда, мы ее ругаем.  Должна же быть субординация — люди-то старше ее.

Но ей тоже в театре нравится. Как мне в детстве. Она тоже реквизиты облюбовала. Носится там с другими детьми, пока мы на репетиции. Наверное, у нее будут такие же воспоминания. Я, например, тот запах до сих пор чувствую.

— А вы не будете против, если она захочет стать артисткой? А то знаете, то там, то здесь приходится читать, что родители-артисты были против того, чтобы их ребенок пошел по их стопам. 

В а л е р и я. У меня такое ощущение, что это всё для красного словца. Они начинают себе цену набивать: "Господи, как же это трудно! Какая трудная профессия. Мы так несчастны, у нас нет денег".

В а л е н т и н. Но вы знали, на что шли.

В а л е р и я. Да, знали, на что шли. Да вы на самом деле не такие уж несчастные, и не так уж у вас мало денег.

В а л е н т и н. И у нас, конечно, были ситуации, когда не было денег.

— Как у всех. 

В а л е н т и н. Если она захочет, то ради бога. Не знаю, может быть, у тех артистов действительно было плохо в театре. У нас всё сложилось благополучно.

— Ну тогда традиционный для финала вопрос. Каких ролей ждете в будущем?

В а л е н т и н. Каких ролей жду в будущем? (Долгая пауза). Я бы… хотел… сыграть... и очень сильно… "Последний пылкий влюбленный" (16+). В БДТ эту роль играл Владислав Стржельчик, а его партнершей была Алиса Фрейндлих.


Валентин Запорожец и Валерия Запорожец. "Мастер и Маргарита" М. Булгакова. Фото: предоставлено пресс-службой Приморского академического краевого драматического театра им. Горького

— Да, это замечательная пьеса Нила Саймона.  

В а л е н т и н. И пьеса интересная, и женская роль там классная. А если еще сделать тот же самый ход, что и у Товстоногова, когда во всех новеллах играют одни и те же Он и Она… Тогда будет замечательно.

В а л е р и я. А мне всегда хотелось сыграть мужскую роль, правда, какую именно, еще не знаю. Мужчины ведь играют женские роли, все эти переодевашки. А женщины мужские — нет. Почему бы не сыграть мужскую роль, причем необязательно комическую?

— Конечно. Ведь были женщины, которые Гамлета играли. Так что если предложат, не отказывайтесь. 

Смотрите полную версию на сайте >>>