Бразильский Пер Гюнт, Вергилий – бегемот, карнавал в Рио

7 октября. Спектакль "Брас Кубас" (16+) по роману "Посмертные записки Браса Кубаса" (16+), написанному классиком бразильской литературы Машаду де Ассиса, прошел во Владивостоке, на сцене Театра молодежи, в рамках III Международного Тихоокеанского театрального фестиваля (16+). Представила спектакль театральная компания "Армазем" (Бразилия), в роли постановщика выступил известный бразильский режиссер Паулу де Мораэс, автор инсценировки — современный бразильский поэт Маурисиу Арруда Мендоса, сообщает ИА PrimaMedia.

Это чисто бразильский спектакль. С большим количеством музыки и пения, причем самых различных жанров: здесь вам и Casta Diva (ария Нормы из одноименной оперы (12+) Винченцо Беллини), и классическое бразильское шору (и без того оригинальное для русского уха, а тут еще и оригинально поданное — певица находится в радиорубке и песня спускается к зрителям и на сцену с каких-то заоблачных высот), и самба, и соло, исполняемое на продвинутой ударной установке, и рэп под электрогитару, по содержанию более близкий зонгам из пьес Бертольда Брехта. Карнавал, короче говоря. Тот самый, который стартует каждый год в Рио-де-Жанейро примерно за наделю до Великого Поста. "Все танцуют, все пляшут. Можно всю жизнь танцевать. Можно танцевать с собственной жизнью", — как поется в одном душевном португальском фаду.

Примерно это и происходит на сцене. Герой спектакля — Брас Кубас, он же герой культового бразильского романа Memórias Postumas de Brás Cubas (16+), написанного классиком бразильской литературы Машаду де Ассиса и изданного в 1881 году. Антигерой, по мнению режиссера спектакля Паулу де Мораэса. Но антигерой со знаком плюс, добавим мы, поскольку в Кубасе присутствует немало иронии к правящим в те времена бразильским элитам. И тут самое время отметить две вещи — рабство в Бразилии было отменено в 1888 году, а автор романа Машаду де Ассис был мулатом (отец — чернокожий, мать — белая). Отец работал маляром, и семья еле-еле сводила концы с концами. С детства Ассис страдал эпилепсией, в раннем возрасте он потерял родителей и после окончания начальной школы был вынужден зарабатывать на хлеб самостоятельно. Кто знает, что бы из него получилось, если бы он пошел в ученики портного или каменщика. Но он сначала стал наборщиком в типографии, затем корректором, а впоследствии и сотрудником редакции газеты "Диарио де Рио-де-Жанейро".

Как и Максим Горький, он занимался самообразованием, познакомившись с творчеством ведущих европейских и национальных авторов, таких, как Стерн, Филдинг, Шатобриан, Стендаль, Бальзак, Флобер, Шопенгауэр, а также с произведениями русских классиков, особенно Достоевского.

Начал Ассис со стихов и драматических произведений, в основном романтического направления;  достигнув творческой зрелости, подарил миру пять романов-шедевров: те самые "Посмертные записки…", "Кинкас Борба" (16+), "Дон Касмурро" (16+), "Исав и Иаков" (16+) и "Дневник Айреса" (16+), которые уже было по-настоящему психологическими романами большого полета, определившему развитие всей латиноамериканской прозы, вплоть до Жоржи Амаду, Габриэля Маркеса и так далее.

Подобно своему "родителю", герои романов Ассиса, попавшие в нети социального неравенства, не могут жить нормальной жизнью, рано или поздно они начинают презирать и даже ненавидеть мир. Романы Машаду полны горькой иронии, зачастую пессимистического сарказма. Как рассказал режиссер спектакля Паулу де Мораэс, было не легко перенести большой и сложный роман на сцену, сделав его драматургическим произведением, но это было и интересно — выбрать линии, которые следовало сделать пружинами театрального действия.

И в этом смысле это тоже чисто бразильский спектакль. С парадоксальным мистическим зачином (как и в романе) — герой умирает, но не исчезает, а, наоборот, начинает вещать из загробного мира, подобно Данте в "Божественной комедии" (16+). Кстати, у Браса Кубаса, автора загробных записок, находится и свой Вергилий — бегемот, отвозящий его в начало веков, вплоть до Эдема, и возвращающий назад к рождению.

Подобно Перу Гюнту из драмы Генрика Ибсена (кстати, "Пер Гюнт" был создан норвежским драматургом в 1867 году), Брас Кубас получает возможность переосмыслить собственную жизнь, далеко не безгрешную, а, по сути, вовсе неудавшуюся.

При этом Гюнту, дабы его душа не попала, по наущению мастера пуговиц, на переплавку вместе со всем остальным грязным имуществом, надо объяснить, где и когда в своей жизни он был самим собой. Сам он этого сделать не может, но тут появляется Сольвейг, которая утверждает, что с ней Пер Гюнт был самим собой и тем самым спасает его душу.

У Браса Кубаса четыре женщины: Марсела, Эужения, Виржилия и Эулалия.

Марсела была меркантильна (да попросту продажна!). Ей, чтобы она не оставила его, Брас Кубас подарил гребень с алмазами. По характеру она чем-то напоминала Настасью Филипповну Барашкову из "Идиота" (16+). 

Эужения была скромна и наивна. Ей Брас Кубас подарил надежду на то, что и ее, незаконнорожденного ребенка, хромую от рождения, может кто-то полюбить и взять в жены. Чисто Марья Тимофеевна Лебядкина из "Бесов" (16+). Брас Кубас и назвал Эужению точно так же: хромоножкой.  

Виржилию Брас Кубас полюбил по-настоящему, когда она вышла замуж за другого, более знатного, богатого и удачливого. Здесь явно слышатся отголоски романа "Красное и черное" Стендаля, да и Кубас очень напоминает Жюльена Сореля.

На Эулалии Кубас хотел жениться, ибо… все женятся и заводят семью. Но Элулалия умерла. И не потому ли, что превращение живого человека в ядовитый анчар уже состоялось? Семейной идиллии не состоялось. Осталось, как писал один поэт, самое интересное: "стареть, спиваться, умирать".  

… Однажды Брас подвергся дьявольскому испытанию: он нашел на дороге золотую монету. Хотел забрать его себе, а потом подумал, что, может быть, монета принадлежит какому-то нуждающемуся человеку. Брас вложил монету в конверт и отправил начальнику полиции. О благородном поступке Кубаса узнал весь город, Кубаса назвали великим.

На следующий день он на том же месте нашел плотно упакованный сверток. Дома он развернул сверток, там лежало пять тысяч рейсов.

"Найти деньги — не преступление. Это не бесчестно, это не может бросить на человека никакой тени. Нашел деньги — значит, повезло, все равно что выиграл их в лотерее, или на скачках, или в карты; что ж, я недостоин удачи? Ведь я хороший, не злой, я заслужил благосклонность судьбы. Я употреблю эти пять тысяч на доброе дело, — говорил я себе через три недели, — например, на приданое какой-нибудь бедной девушке… там видно будет…", — сказал Брас Кубас… и в тот же день снес пять тысяч рейсов в Бразильский банк.

"Я возвращался домой, смакуя поцелуй Виржилии. Бросился в постель, но сон бежал от меня. Я слышал, как пробили все ночные часы. Прежде, когда я не мог уснуть, постукивание маятника раздражало меня. Сухое, мерное, неторопливое тиканье, казалось, уносило мгновения ускользавшей жизни. Воображение рисовало мне сатану, сидящего между двумя большими мешками — мешком жизни и мешком смерти. Сатана бросал монетки жизни в мешок смерти, приговаривая: "Одной монеткой меньше… Одной монеткой меньше… Одной монеткой меньше… Одной монеткой меньше…", — говорил Брас Кубас.

Как тут не вспомнить "Шагреневую кожу" (16+) Бальзака и даже "Портрет Дориана Грея" (16+), написанного Оскаром Уайльдом в 1890 году, то есть через 9 лет после романа Машаду де Ассиса.

Пер Гюнт, Жюльен Сорель, Печорин, Рафаэль де Валентен, Брас Кубас и проч. — всё это герои, пытающиеся утихомирить, умаслить, объегорить свою совесть, но рано или поздно терпящие адские муки того, что мы называем угрызениями совести.  

Конечно, это чисто бразильский спектакль. Ибо ничего подобного, сделанного у нас, в России, даже в виде отчаянного эксперимента, трудно представить. Ну, например, насколько органично выглядит в спектакле, поставленном Паулу де Мораэсом, диалог, в ходе которого его участники — двое мужчин — сопровождают свои высказывания элементами капоэйры, настолько неестественно и фальшиво это выглядело бы в каком-нибудь условном "Метатеатре на полатях" в Свиблово или на Ваське.

Другое дело — постановка театральной компании "Армазем". Всё органично, всё динамично, всё к месту. Короче, умри, а лучше не поставишь. Скажем больше, если повезло познакомиться с романом Асисса о Брасе Кубасе до спектакля, то можно и вовсе не смотреть на мониторы с переводом, а просто наслаждаться "золотым" португальским языком в бразильском варианте. Как если бы ты слушал "Норму" на итальянском языке.  

Напомним, что Третий Международный Тихоокеанский театральный фестиваль (16+) проходил в столице Дальнего Востока при поддержке правительства Приморского края с 20 сентября по 6 октября. Программа отражала многообразие культурных и театральных традиций и нацелена на укрепление международного культурно-гуманитарного сотрудничества.

В афише фестиваля для зрителей было подготовлено 11 спектаклей разных жанров, созданных театральными деятелями из Аргентины, Армении, Беларуси, Бразилии, Германии, Индии, Канады, Китая, России и Японии. Они проходили на площадках Приморской сцены Мариинского театра (Большой зал, Малый зал), Приморского академического краевого драматического театра им. М. Горького и Приморского краевого драматического театра молодежи.

В рамках фестиваля также была широко представлена Образовательная программа (16+), которая включает лекции и мастер-классы российских и зарубежных режиссеров, курсы по вокалу, фехтованию и актерскому мастерству.

Старт Международному Тихоокеанскому театральному фестивалю в Приморье дала председатель Правительства Приморского края Вера Щербина. Он организован по государственной программе развития этого искусства на Дальнем Востоке, которая стартовала в 2019 году. Ее инициатором выступили Государственный театр наций и его художественный руководитель Евгений Миронов, проект поддержал Президент России Владимир Путин.

По словам губернатор Приморского края Олега Кожемяко, фестиваль стал новой визитной карточкой культурной жизни Приморья.

Смотрите полную версию на сайте >>>