Маленькому книжному издательству "Рубеж" из Владивостока удается успешно продавать свою продукцию в столице. Этот процесс глава издательства и главный редактор одноименного литературного альманаха Александр Колесов называет движением "против течения". В интервью РИА PrimaMedia LIVE он рассказал об особенностях книгоиздательского дела на Дальнем Востоке, состоянии здешней литературы и о том, почему ассортимент книг во Владивостоке столь уныл.
- Александр Владимирович, каким вам видится сегодняшнее состояние литературы на Дальнем Востоке?
- Если сравнивать с тем, что происходит в других регионах России, то ситуация у нас не сильно отличается - не стагнация, но и не самый блестящий период в истории развития литературы. Можно говорить о персоналиях, другое дело, в чем отличия Дальнего Востока от других регионов. Не секрет, что местное население скудеет. Уезжают талантливые молодые люди в поисках лучшей доли, в их числе неизменно оказывается творческая молодежь – подающие надежды писатели, молодые поэты. Поскольку я уже 20 лет издаю во Владивостоке Тихоокеанский литературно-исторический альманах "Рубеж", представляющий собой 400-страничный ежегодник, каждый год мне приходится составлять его из текстов конкретных авторов. Я бы не сказал, что эта проблема острее, чем, к примеру, десять лет назад. Хорошо, что новые имена и новые тексты появляются.
- Каков их уровень?
- Достаточно высокий. С первых дней издания альманаха "Рубеж" я говорил, что он не будет дружеской, корпоративной площадкой. Главный критерий в оценке рассматриваемой публикации - качество текста. В этом смысле мы каждый год переживаем одни и те же трудности и радости. Мы ведь еще издаем серию "Архипелаг ДВ", названную так вместе с литературным критиком Александром Волочевым. Подчеркиваем таким образом нашу отъединенность от России. "Архипелаг ДВ" - это сплотка ярких имен, о существовании, которых знает только узкий круг людей на Дальнем Востоке, отдельные критики в Москве и Санкт-Петербурге, потому что о литераторах, существующих на дальневосточной окраине, в столицах известно мало. Поскольку все книги издательства "Рубеж" сегодня продаются в Москве и Петербурге, они закупаются крупной оптовой компанией и "против течения" попадают в эти города. Там компания распределяет их по книжным магазинам, лавкам, в тот же "Озон" они попадают.
Мы единственное маленькое издательство России, - это не хвастовство, просто факт, - все книги которого продаются в Москве.
Один из наших крупнейших проектов – антология литературы Дальнего Востока России в десяти томах. Предполагается, что в семи томах будет собрана проза девяти дальневосточных регионов, в трех остальных - поэзия, фольклор, публицистика и литература дальневосточной иммиграции, или русского Китая, авторов которого издательство "Рубеж" уже издает.
- Какие книги вашего издательства имели наибольший успех?
- В этом отношении оценочные критерии разные. Первый из них - имиджевый, выраженный в дипломах и статуэтках, которые вручает Ассоциация книгоиздателей России. Другой критерий заключается в чувстве удовлетворения от сделанного. Согласно имиджевому критерию, мы получили дипломы за двухтомное комментированное издание Антона Павловича Чехова "Остров Сахалин", которое сделали в 2010 году по заказу Сахалинского правительства. В прошлом году нас отметили за трехтомное альбомное издание о Сахалине. Что касается личного удовлетворения, то это в первую очередь собрание сочинений Владимира Клавдиевича Арсеньева в шести томах - по сути, первое полное собрание сочинений, которое мы делаем на протяжении шести лет. Выпустили три тома, в следующем году выйдет четвертый. Большая ответственность, работа в каком-то смысле неподъемная, потому что такие проекты по зубам крупным издательствам, а наше издательство маленькое.
- Этот фактор может повлиять на качество работы?
- Может, но не должен, потому что полное собрание сочинений писателя, которого сейчас читают по всему миру, нужно сделать на совесть. У Арсеньева только художественные произведения издавались, а очерки, записки, отчеты, дневники и письма никто до нас не собирал. Кроме того, мы затеяли серию "Восточная ветвь" - это лучшие авторы русского Китая. Два года назад у нас вышли сразу три таких автора: проза Альфреда Хейдока, Михаила Щербакова и Бориса Юльского. Ранее они выходили только в Китае. У Юльского не было своей авторской книги вообще, у Хейдока есть единственная, у Щербакова их несколько, но все они выходили смехотворными тиражами и, в лучшем случае, осели в библиотеках Америки. Американцы в течение последних десяти лет настойчиво скупали у наших эмигрантов в Харбине коллекции русских авторов и пополняли последними свои фонды, ими была сделана очень масштабная работа. У нас, конечно, тоже кое-что есть, но полные коллекции по русскому Китаю хранятся в Гонолулу, Вашингтоне...
- А зачем американцам наше литературное наследие?
- Они понимают, что эти книги имеют колоссальную культурную ценность.
Это пласт культуры, литература, которая, в отличие от русской Европы, издана, переиздана, исследована. Русский Китай по-настоящему не изучался, мы только приступили к его изучению, а тем более к изданию. Обычно начинается с чего? Тексты издают или переиздают, у нас этот издательский процесс еще не начался, не считая те шаги, которые предприняты нашим издательством.
- Насколько много работы в этом направлении?
- Русский Китай по объему материала, по уровню авторов несравним с русской Европой. В этом году к столетнему юбилею Валерия Перелешина, поэта, переводчика, прозаика, у нас выйдет том его избранного. В России он не издавался вообще. Или был еще писатель Петр Балакшин, родившийся в Барабаше и умерший в Сан-Франциско, книги которого тоже до недавнего времени не выходили. В России в прошлом году вышел двухтомник "Финал в Китае" - это его исследование дальневосточной эмиграции. В этом году мы намерены издать том Балакшина. Есть еще ряд больших имен, но кроме русского Китая, еще есть русская Америка. Она тоже еще не открыта.
- Наибольшей популярностью книги издательства "Рубеж" пользуются во Владивостоке или в Москве, Санкт-Петербурге?
- Об этом пока трудно говорить, потому что мы активно начали издавать и продавать книги по всей стране в последние три года. Но уже с уверенностью можно утверждать, что интерес к нашим книгам есть и во Владивостоке, и в столицах. Я суммирую свой издательский опыт, и сейчас понимаю, что его пора применить в полном объеме, но приступать к этому, полагаясь только на маленький книжный рынок Дальнего Востока, было бы рискованно, неразумно. Если бы речь шла о моей прихоти, или хобби, а поскольку это серьезный бизнес, он должен приносить деньги и, опираясь на них, развиваться. Поэтому я решил, что надо прорываться на российский рынок. В этом смысле, как я отметил в начале интервью, наше издательство идет "против течения". Книги печатаются в крупных издательствах Москвы, потом рассылаются по России. До наших пределов хорошие книги по большей части не доходят.
Те, кто часто бывает в книжных магазинах во Владивостоке и в Москве, понимают, что я рисую объективную картину - на Дальний Восток везут глянец, книги популярных авторов, на которых, как принято считать, можно сделать прибыль. Но в последнее время выходит огромное количество замечательных книг, достаточно прийти в какой-нибудь книжный магазин в Москве и убедиться в этом.
Например, в магазин на Тверской. В нем невысокие цены, но самое главное, что есть всё. И наши книги в том огромном море тоже не затерялись. Не могу сказать, что их расхватывают, как горячие пирожки. Когда мы туда "заходили", я рассуждал так: в московских, питерских издательствах существует 50 имен, которые переиздаются, друг у друга перекупаются, и это составляет ядро книжного рынка. Мы, издательство "Рубеж", заходим со своей темой и с практически неизвестными именами. Но поскольку мы вносим "свежую кровь", я надеялся, и надежды мои оправдались, что читатель "распробует" и поймет, что мы предлагаем ему действительно новый, интересный материал. Те же "Письма из Владивостока" Элеоноры Прей - это один из наших бестселлеров, одна из первых книг, которой начали интересоваться и которую покупают не только во Владивостоке. Даже авторы "Архипелага ДВ" пользуются спросом, их начинают с интересом читать.
Что касается ситуации во Владивостоке, то здесь наших авторов знают больше. Мы поняли это, когда открыли в музее имени Арсеньева лавку, в которую люди пошли за книгами, что укрепило наше намерение создать книжный магазин. В сентябре мы открыли его на улице Фокина, 10.
- Он стал местным маленьким "фаланстером" ("Фаланстер" - книжный магазин для интеллектуалов в Москве - примечание РИА PrimaMedia)?
- Конечно, хотелось бы назвать его "большим фаланстером", но пока оснований для этого нет, так как мы работаем на 50-ти квадратных метрах. Магазин заполнен не только нашими книгами, но и литературой от других маленьких московских и питерских издательств. Поскольку у нас уже есть репутация в издательском сообществе, коллеги охотно предоставляют нам книги на реализацию.
- Вас не пугает мысль, что такого рода бизнес может стать пустой тратой денег? Ведь многие читают книги в Интернете.
- В прошлом году я побывал в составе русской делегации на одной из крупнейших международных книжных ярмарок в Нью-Йорке. И был там приятно удивлен, увидев, что в огромном пространстве EXPO-центра абсолютно микроскопическое место отводилось электронной книге. Это может показаться странным, но я это видел своими глазами. Я не отрицаю "интернетизации" в книжной торговле, и мы тоже намерены заниматься электронной книгой, будем продавать ее.
Хотя в этом смысле я консерватор, и электронные книги не читаю.
Как издатель, я привык иметь дело с "живой" книгой.
И таких людей на Земле еще много. А все что происходит, пусть идет своим чередом, мы будем подстраиваться под технологический процесс. Будем создавать свои электронные версии, распространять их, представлять в своем магазине.
- Почему ассортимент книг во Владивостоке так уныл? Из-за того, что привозят "ширпотреб", или нет людей с горящими глазами, которые хотят донести до людей что-то интересное, новое?
- Я думаю, тут превалирует второе. Как постоянный читатель я посещаю книжные магазины и вижу публику, которая туда приходит. Когда мы открыли книжную лавку в музее имени Арсеньева, в мало приспособленном для этого помещении, в стесненных обстоятельствах, люди туда пошли.
Пошли за нашими книгами. Я увидел интеллигентные лица, которых не видел в течение двадцати лет. Я думал, что эти люди давно уехали из Владивостока, а они вдруг объявились, и наши книги им интересны.
Бесспорно, жизнь поменялась - если я принадлежу к тому поколению, которое в 70-80-х годах стояло в очередях за книгами, то сейчас ситуация иная. Сегодня издательства и книготорговцы должны книгу преподнести должным образом, рассказать о ней, представить ее так, чтобы ее хотелось взять в руки. Книга - тоже товар, и мы, издательство "Рубеж", занимаемся производством товаров народного потребления, чем я очень горжусь. Мы придумываем книгу, делаем ее электронный макет и воплощаем в печати. Да, у нас нет своей типографии, но книгу делаем мы, то есть издательство, а типография только печатает то, что мы ей отдаем. Уже год мы работаем с одной из крупнейших типографий Китая в Пекине, потому что там печатают хорошо и существенно дешевле, чем это делают на мелованной бумаге в России. Мы собираемся расширять наше сотрудничество с пекинской типографией, потому что наши издательские планы по выпуску альбомных изданий большие, а финансовые возможности ограниченные. К этому шагу нас подталкивает реальность.
- В 70-80 годах считалось престижным иметь дома собрания книг, которые их владельцы даже не читали. Эта мода прошла или осталась?
- С той поры качественно ничего не изменилось. Если внимательно приглядеться к тому, что происходит на книжном рынке, кто на нем работает, то можно без труда найти издательства, выпускающие книги в кожаных переплетах, с золотым теснением, цена которых 1000 долларов и выше.
Есть и люди, которые выставляют такие книги в своих домах. Я не уверен, что домочадцы их открывают и, тем более, читают, но они выставляют их на показ из тех же самых престижных соображений.
Подобные нам издательства ориентируются на читателя, которому интересен текст. Нам не нужно гнать вал, что называется, как делают некоторые крупные издательства, - в них каждая книга должна продумываться как штучное издание, оформляться и преподноситься в расчете на то, что ее заметит читатель.
Кстати, я для себя давно решил, что мы не будем издавать детективы. Во-первых, потому что рынок ими уже переполнен и за этим паровозом уже не угнаться, да и нет желания мчаться в погоню. Во-вторых, нащупывая направления, которыми нужно заниматься, я понял, что возрос интерес к исторической, краеведческой книге. Та же американка Элеонора Прей "откупорила" этот интерес, люди стали интересоваться такими книгами, покупать их, чтобы прочесть что-то дополнительно о том месте, где они живут.
- Этот жанр становится популярным, потому что легок и интересен? Публика не хочет углубляться? Ей достаточно пройтись "по верхам"?
- Возможно, такое представление создается при первом приближении. У того же Арсеньева, третий том которого мы издали на 900 страницах, тексты отнюдь не популярные, но его покупают, им интересуются. Есть определенное количество людей, которые хотят прочесть всего Арсеньева, потому что они доверяют этому человеку, честному, порядочному, профессиональному, самоотверженному исследователю, литератору. Из этого доверия складывается интерес к его творчеству. У нас огромное количество исторического материала, глубокого, не популярного. Эти писательские труды, имеющие прямое отношение к истории Дальнего Востока, не переиздавались 100 и больше лет. Мы ими занимаемся, и брались бы за большее, но не хватает оборотных средств – в этом главная проблема.
- Насколько сложно заниматься книжным бизнесом во Владивостоке?
- Дело хлопотное, как всякий бизнес.
- И неблагодарное?
- Вовсе нет, если ты дело любишь, как читатель, как книгоиздатель. Мне это дорого, на основе своего опыта я понимаю достаточно хорошо, что и как издавать. Я глубоко зашел в эту воду и не собираюсь из нее выходить. Приходится идти дальше, потому что есть планы, люди за спиной, обязательства, в конечном счете, мне это очень интересно и я вижу отдачу от работы. Если говорить о заработке, то мы делаем заказные альбомные издания, например, для региональных властей. Хотим расширить ассортимент подарочных изданий, печатая их в Пекине, этим самым снижая себестоимость и получая возможность сделать это на достойном уровне.
Каждый год мы участвуем, пожалуй, в самой главной книжной ярмарке России - "Нон/Фикшн" (буквально переводится как "нехудожественная" – примечание редакции). Так вот, там не найдешь популярную книгу, детективов нет. Главные персонажи "Нон/Фикшн" - интересующиеся издатели, которые в течение двух дней занимаются осмотром экспозиций. Затем на ярмарке появляются читатели.
И тогда вселяет определенный оптимизм видеть, как люди, приехавшие издалека, идут по ярмарке с рюкзаками, полными книг.
Книжный бизнес в России очень чувствителен к колебаниям рынка, тем не менее, книг выходит по-прежнему много. Конечно, на Дальнем Востоке не так много издателей, как на западе страны, но книги издаются, пусть не так много, как хотелось бы. В сентябре в Петропавловске-Камчатском прошла конференция Ассоциации книгоиздателей России по региональному книгоизданию. Разговор шел о состоянии дел на Дальнем Востоке, я выступал перед коллегами, общался с ними. Одним словом, про нас не забывают.
- Читает ли книги вашего издательства молодежь? И как вообще, по вашему мнению, заставить ее больше читать?
- Это больная тема. Случается, в наш магазин заходят молодые люди… Будем стараться что-то делать для молодежи. В частности, издавать книги, которые могут быть ей интересны. Например, такого известного во Владивостоке автора, как Лора Белоиван.
- Не боитесь, что возникнут проблемы? В произведениях Белоиван есть ненормативная лексика.
- Некоторые книги выходят из эпатажных соображений, но мы-то будем делать книгу исходя из того, что Белоиван - одна из самых читаемых дальневосточных авторов. Почему Лору молодежь читает? Наверное, не только потому, о чем вы сказали. Она просто хороший писатель, со своей интонацией, своим откровенным, открытым взглядом на мир.
С молодежью нужно работать. Я уже дважды проводил для этой аудитории фестиваль поэзии "Берега", но, к сожалению, нет взаимопонимания с властью по поводу его необходимости.
А ведь к нам приезжают хорошие поэты, литераторы из Москвы, Питера. Поэзия - это главный жанр литературы, и молодежь стихи читает. Принято было считать, что не так, а я сужу иначе, потому что на втором фестивале "Берега" студенты курсировали по городу из одного места в другое, где декламировали стихи. Молодежь старалась быть рядом с поэтами, потому что им интересна эта область творчества, потому что им хочется этого собеседования, потому что это для них важно и потому что они этого лишены.
Я упомянул про отсутствие взаимопонимания с властными структурами по вопросу следующего фестиваля. Так вот, я писал письма в нужные инстанции, предлагал, чтобы мы пришли не только в ДВФУ или ВГУЭС, но и в первую гимназию, в другие учебные заведения. Хорошие литераторы в большинстве своем, они демократичны - приезжают в гости, и как воспитанные люди на все согласны. Им говоришь, что хорошо бы посетить университет или детский дом, и они пойдут туда, будут работать с любой аудиторией. Однако мы почему-то не были услышаны теми людьми, к которым обращались по поводу продолжения фестивальной истории. А ведь нам ничего особенного не надо, мы приедем к слушателям на своем транспорте, просто создайте нам условия для того, чтобы поэты могли пообщаться с молодежью, прочесть стихи, ответить на вопросы, провести мастер-классы.
Мне кажется, главная причина того, почему дети "залезли с ногами" в компьютер и не хотят оттуда выходить, в том, что мы все стали более одинокими, чем были раньше, мы обречены сегодня на одиночество.
А компьютер, то есть Интернет, как вакуум, затягивает в одиночество. Знаете, я не зарегистрирован в Facebook, но не из предубеждений, просто мне некогда. Я каждый день отвечаю на десятки писем в электронной почте и у меня нет времени окунаться в социальную сеть, хотя меня туда приглашают. Понимаю, что с профессиональной точки зрения, возможно, целесообразно там присутствовать, но у меня не получается. Кому-нибудь, кто находится на этой параллели, кажется, что я выпендриваюсь, возникает некая оппозиция. Но я понимаю, что ребенок, который предоставлен сам себе, прыгает с разбега в монитор компьютера и с удовольствием пребывает там. Это своего рода наркотик.
Мне кажется, здесь видна проблема семьи. Родителям чаще всего некогда объяснять ребенку про вред чрезмерного пребывания в Интернете, в школе у преподавателей до этого тоже не доходят руки. У меня есть племянницы, с которыми я общаюсь на большом расстоянии, посылаю им книги, переписываюсь с ними, изредка встречаюсь. Я понимаю, до какой степени для них важно и дорого это общение. Люди моего поколения росли на улице, при этом успевали читать книги. Тогда не было Интернета, поэтому много читали, играли "в войну", "в классы", много еще чем занимались. Между нами было настоящее общение и нас связывали более крепкие отношения, чем те, которые возникают сегодня в разговоре, затеянном в чьем-нибудь блоге.
По-моему, сегодня в обществе недооценивают возможностей книги. Ее сбросили со счетов те чиновники, от которых зависит сегодняшнее отношение молодого поколения к литературе. Говоря о пользе и вреде Интернет и о том, что "с этим надо что-то делать", они сбрасывают книгу со счетов, заведомо считая, что она не конкурентоспособна в борьбе с Интернет. Но это совершенно не так! Акунин, с которым я знаком, сделал свое состояние на книгах, которые он сам написал и которые издаются гигантскими тиражами. Можно вспомнить и людей, профессию которых очень уважаю, - библиотекарей. Они сегодня не в самом хорошем положении, а возможности библиотек по большому счету не используются.
- Что, на ваш взгляд, нужно сделать с библиотеками?
- В больших книжных магазинах Европы, США люди проводят по нескольку часов. Можно взять книгу с полки, сесть где-нибудь в углу на чистый паркет и читать. Для маленьких членов семьи открыта детская игровая зона, в магазине также есть кафе. Я не знаю ни одной российской библиотеки, где у меня была бы возможность полноценного общения с книгой, где на тебя не будут цыкать, смотреть полицейским взором.
За границей я видел совершенно иное отношение к людям в окружении книг. Мне кажется, в России гораздо больше предрасположены к подобному общению с книгой, но мы лишены такой возможности.
Зато мы загибаем пальцы, перечисляя проблемы с нашими детьми и с нами. Это не значит, что мы стали другими. Изменилась жизнь в стране, однако и раньше мы жили, учитывая какие-то ограничители. Сегодня много зависит от нас и от того устройства жизни, которое мы вокруг себя формируем. Кстати, активное участие в этом процессе принимает молодежь.
- Что вы посоветуете молодым людям, пробующим себя на писательской ниве?
- Офис нашего издательства находится на улице Петра Великого, 4. Можно прийти по этому адресу, принести флеш-карту с текстом, папку с его распечаткой, или прислать нам тест по электронной почте: rubezh@vladivostok.com Мы не отмахиваемся от такого рода общения, свое мнение по поводу конкретного текста скажем. Во всяком случае, поговорим об этом при встрече.
- Как вы считаете, много ли во Владивостоке достойно пишущей молодежи?
- Мы сотрудничаем в основном с людьми среднего возраста, но есть и молодежь, которую стремимся поддерживать. К примеру, в одном из последних номеров альманаха "Рубеж" можно прочесть имя Любы Безбах, молодого прозаика из Корсакова. Ее публикация – результат не случайной встречи, никто Любу за руку к нам не привел. Мы просто получили от нее текст и нашли его довольно интересным.
- Не было ли у вас желания издать, на волне популярности романа "Властелин колец", дальневосточное фэнтези? Есть ли во Владивостоке перспективные авторы в этом жанре?
- Я знаю нескольких таких авторов, с удовольствием взялся бы за что-то подобное, если бы мне попался сколько-нибудь яркий текст. Например, сейчас мы готовим к изданию исторический роман немолодого автора, написанный в акунинском духе об истории Владивостока. Все знают, что у нас катастрофическая нехватка фикш-литературы на исторические темы. Богатейшая история, мемуары, книжки-записки - все это есть, а художественной литературы на исторические темы нет. Если появится какой-нибудь автор, который принесет качественную рукопись фэнтези, наше издательство с удовольствием примет ее в работу.
- Завершая это интервью о книгах в нашей жизни, что бы вы пожелали читателям РИА PrimaMedia?
- Не отталкивайте от себя хорошую книгу. Не избегайте возможности общения с ней. Это одна из главных радостей в нашей жизни, которая помогает в трудные моменты. Примеров тому, как и хороших книг, очень много. Поэтому, дорогие друзья, дружите с книгой!
