Каждую весну в Приморье начинается промысел зарывающихся моллюсков. Небольшие суда собирают ракушку на песчаных пляжах уже 25 лет. Однако история самого промысла насчитывает более 100 лет, ведь еще до революции 1917 года артели корейских рыбаков организовали добычу этого объекта в Приморье.
Несмотря на солидную историю добычи зарывающихся моллюсков, сейчас каждая весна начинается со всплеска "негодования" в социальных сетях, генерируются десятки постов, в которых рыбаков называют "браконьерами", "убийцами всего живого на дне морском" и еще похуже.
Собственные корреспонденты редакции решили оправиться на открытие промысла 2021 года, чтобы лично узнать, что поднимают со дна морского в своих орудиях лова рыбаки, и как они сами оценивают свою работу и отношение к ней общества.
Изучаем матчасть
Прежде чем оправиться в промысловый рейс, изучили данные ТИНРО-Центра, который в соответствие с государственным заданием Федерального агентства по рыболовству занимается мониторингом промысла и изучением объекта. Информация, полученная в результате экспедиций, является основой для составления прогнозов общего допустимого улова (ОДУ) и рекомендованного вылова (РВ), где содержится научное обоснование объемов и способов добычи. Эти прогнозы в обязательном порядке проходят утверждение государственной экологической экспертизой.
Нас в данном случае интересует спизула, так как мы идем именно на ее промысле. По данным ТИНРО-Центра, "с 2010 по 2020 годы оценка промыслового запаса спизулы в водах Приморья варьировала от 14,0 до 16,4 тысяч тонн. Ежегодная квота на вылов определена порядка 600 тонн, освоение которой в разные годы составляло от 60,8 до 99,9%. Сравнительный анализ состояния запасов спизулы показывает, что наибольшее отрицательное влияние на поселения спизулы оказывают шторма в летний период, когда взрослые моллюски и молодь концентрируются на глубинах 2-4 метра и располагаются близко к поверхности грунта".
Спизула. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Добывается спизула дражным промыслом. И именно драга как орудие лова и является объектом сетевого протеста отдельных активистов, которые, как правило, уверены, что это — некий "плуг", который, соответственно, "пашет морское дно".
Пора в море
Ранним утром 15 апреля прибываем в поселок Нерпа, что в Хасанском районе. Нас встречает капитан Сергей, он провожает нас на борт рыболовного бота "Ленок", и мы отправляется на промысел. Идем, к слову, официально в составе экипажа, так как внесены в судовую роль. Экипаж бота — четыре человека: капитан-механик, тралмастер, матрос и механик.
Бот "Ленок". Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
"Переход до района лова — 2 часа 40 минут. Для нас главное, чтобы погода была, — рассказывают члены экипажа. — Часто бывает, что приходим в бухту — а тут внезапно задул ветер, и мы идем обратно. Ведь это даже не траулер, а небольшой ботик. И даже малая волна значительно осложняет промысловую обстановку".
На выходе из Славянского залива капитан "Ленка" докладывает пограничникам: "Вышли на промысел". Скорость около 7 узлов, это максимум, что может дать судно. Зато буквально под берегом параллельным курсом просто "летят" четыре быстроходных катера. Оказывается, таким образом из Славянского залива выходят плавсредства, экипажи которых которые не хотят, чтобы их заметили пограничники. Прижимаются под берег, потому что застава стоит высоко, и если поджаться под скалы, то ни визуально, ни в радар лодку не обнаружить.
Что делают эти лодки на воде в тот период, когда закрыта навигация (навигация маломерных судов открылась в Приморье только 17 апреля — ред.), понимает каждый, кто живет у моря. Катера без номеров, как правило, незаконно добывают биоресурсы. Наш капитан говорит, что борьба с ними ведется круглый год, и пограничники усиливают контроль на море. Но браконьеры не сдаются, они все равно выходят на добычу трепанга, ракушки, краба.
Неопознанный катер в районе залива Славянка. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
"Лов ракушки для наших ботов начинается каждый год с получения рыболовного билета. В этом году у меня и экипажа производственный план — 170 тонн спизулы, — рассказывает капитан. Экипаж будет работать до начала лета, потом перерыв — на нерест ракушки.
Разрешение на добычу — в специальной папке с документами. Она всегда на мостике. В ней не только разрешение, но и другие необходимые документы. Ведь рыбаков часто проверяют в море.
По пути встречаем еще несколько лодок, в них люди в гидрокостюмах. Они внимательно наблюдают за нами. Пока проходим мимо, в воду никто не спускается, может, переживают, что у нас инспектор на борту?
Промысел как он есть
Но вот мы и на месте лова. До берега около 100-120 метров. На берегу несколько баз отдыха. Капитан рассказывает, что еще 7 лет назад многие пляжи Хасанского района были пусты. Теперь почти в каждой бухте есть несколько баз. Чтобы не мешать отдыхающим, рыбаки работают только ранней весной. На этом участке, например, они заканчивают работу 14 мая. Могут прийти еще осенью, если на других участках не выберут квоту.
Особого конфликта интересов между базами и рыбаками нет. Владельцы баз на бытовом уровне считают акватории как бы своими. Но понимают, что законный промысел ведется лишь на тех участках, где можно работать согласно правилам рыболовства. А вот легальнось многих сооружений на берегу, к слову, еще под вопросом. В общем, пока эти два вида бизнеса находятся в состоянии "нейтралитета".
Вид с борта на берег. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Первая постановка драги началась около 9.00 часов. Глубина — около 4 метров. Драга уходит на дно за несколько минут. Сама драга — всего чуть больше метра, к ней прикреплен мощный шланг. Еще к драге привязана сетная часть.
Драга. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
И здесь овыясняется, что этот шланг, который подает на дно мощную струю воды, и есть самый главный "разрыхлитесь" песка. Фактически этот напор размывает песок, а сама драга на специальных гладких металлических лыжах с черепашьей скоростью лишь ползет по дну. И собирает "выбитую" струей ракушку.
Спуск драги. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Спуск драги. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
На палубе. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Одно траление в среднем длиться около 40 минут. При этом скорость тралений настолько низкая, что за это время бот прошел всего 131 метр. Выборка драги длится еще около 10 минут. Тралмастер раскрывает мешок, и ракушка высыпается на палубный настил. Вот и момент истины: видим горку спизулы и небольшого леночка.
Улов одного траления. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Улов. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Обработка улова. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Промывка настила. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Рыбку во время сортировки сразу отправляют за борт, как и мелкую ракушку. Остальную ракушку набирают в ведра и пересыпают в мешки. Мешки складируют по бортам, палубу замывают, и капитан заходит на новый трек.
Разговоры о полезном и вредном
После того, как орудие лова вновь ушло на дно, экипаж идет пить чай. Условия, конечно, спартанские, но моряки не жалуются. Тралмастер Василий рассказывает, что он работает в море 32 года. Ему нравится, но хотелось, конечно же, чтобы заработки на рыбацком флоте были в разы больше. По его словам, престижность рыбацкой профессии зависит от того, сколько отрасль платит своим работникам.
Условия для экипажа. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
К разговору подключается матрос Сергей. Спрашиваем, как рыбаки реагируют на посты в социальных сетях, в которых их называют "варварами" моря.
"Что с них взять, — улыбается Сергей. — Люди перестали думать, против чего они выступают и зачем они это делают. У них в телефоне другой виртуальный мир, и они думают, что совершают что полезное. А ведь полезное — это когда ты что-то произвел, что-то сделал. Например, поймал рыбу и накормил людей. Взять хотя бы эту ракушку. Она вкуснее и полезней гребешка. В интернете ее уже браконьеры продают за 1 800 рублей за килограмм. Те, кто пытается нас скомпрометировать, лучше взяли бы и ресторанчик открыли, чтобы популяризировать этот продукт в России".
Звучит сирена на подъем драги. Экипаж работает слаженно, и вот новая груда спизулы на палубе. Сюрпризов нет, за исключением непонятно как оказавшегося здесь красного кирпича. Делаем третье драгирование, но тут налетает сильный ветер, и судно начинает нести на мель, так что — срочная выборка. Ветер усиливается, и "Ленок" берет курс на Славянку.
На выходе из бухты — лодка. Ее рулевой снимает "Ленок" на телефон.
"Скорее всего, это видео уже вечером будет социальный сетях, — говорит наш капитан. — Браконьеры — самые яростные жалобщики. Мы для них просто "идейные враги". Если 6 лет назад здесь работало лишь несколько групп ныряльщиков, то сейчас — уже десятки. Наши боты — это угроза и для "сеточников". Когда идет красная рыба, у берега — сотни сетей. Их ставят каждую ночь. Бывало, что особо наглые ставили сети прямо по ходу движения судна, и потом, опасно маневрируя, пытались столкнуть судно с курса, крича при этом капитану, чтобы он не наезжал на их сети".
Взвешивание и регистрация улова. Фото: Юрий Манелюк, ИА PrimaMedia
Через 2 часа швартуемся у пирса. На борту — около 20 мешков ракушки. Теперь ее нужно предъявить представителям пограничной инспекции. На пирсе появляются весы, и каждый мешок взвешивается, а пограничники отмечают у себя общий вес улова. Так положено: весь прибрежный улов проходит обязательный контроль в координационном пограничном центре.
