Книга "Когда мы были на войне. Казаки Приморья на фронтах Великой Отечественной" (12+), создание и выход в свет которой ведется в рамках проекта "Историко-литературная экспедиция "Приморье: книга памяти" (12+), в ближайшее время выйдет в печатном виде. Серию онлайн-конференций, посвященных как самой книге, так и истории казачества Приморья, Дальнего Востока, Великой Отечественной войне и патриотизму, продолжила 15 апреля онлайн-беседа (12+) с забайкальским писателем, краеведом и журналистом Александром Бариновым и российским якутским журналистом, писателем, публицистом и исследователем Олегом Сидоровым. Беседу провел журналист, историк литературы Антон Ефимов. Предлагаем вниманию читателя текстовую версию интервью.
— Добрый день, уважаемые зрители. Мы продолжаем нашу историко-литературную экспедицию "Приморье. Книга памяти". Тема обширная — проблематика формирования исторической памяти выходит далеко за рамки Приморского края. И сегодня у нас в гостях Баринов Александр Олегович, город Чита, историк, писатель, журналист, кандидат исторических наук, и Сидоров Олег Гаврильевич, город Якутск, журналист, писатель, публицист, исследователь, заведующий кафедрой журналистики филологического факультета Северо-Восточного федерального университета имени Амосова, главный редактор историко-географического и культурологического журнала "Илин / Восток".
Заявленная тема нашего сегодняшнего круглого стола — это история дальневосточного казачества как материал для будущих книг. В Приморском крае, как вам известно, вышла книга "Когда мы были на войне. Казаки Приморья на фронтах Великой Отечественной", написанная Олегом Владимировичем Семенюком. И хотелось бы услышать мнение наших гостей об этой книге как об опыте описания судеб казаков уже на фоне событий середины ХХ века, Второй мировой войны и узнать об их опыте изучении истории и биографий выдающихся личностей, ваших земляков. Александр Олегович, давайте начнем с вас. Вам слово.
Александр Баринов:
— Книга, которую вы подготовили, заслуживает самой высокой оценки. Молодцы, дальневосточники! Молодец, автор! Тем более, что надо сказать, что под казачеством Дальнего Востока я подразумеваю три казачьих войска: забайкальское, амурское и уссурийское казачество, у которых была очень трагическая судьба. В годы гражданской войны они раскололись на белых и красных. Причем в Забайкалье подавляющее большинство казаков были за красных. Однако многие из них потом пострадали в годы коллективизации и сталинских репрессий.
И, тем не менее, значительная часть казаков продолжала жить, работать. И когда началась Великая Отечественная война, они пошли сражаться в самых разных войсках, поскольку как таковых казачьих дальневосточных частей не было.
Они сражались и в кавалерии, и в пехоте, были танкистами, артиллеристами, летчиками. На фронтах были, конечно, отдельные формирования кубанских и донских казаков. Но у дальневосточников все-таки другая судьба. Поэтому надо искать потомков дальневосточных казаков, воевавших в годы Великой Отечественной войны.
У нас есть такой замечательный краевед Виталий Юрьевич Апрелков, бывший сотрудник органов госбезопасности. Он много лет занимается историей забайкальского казачества, собрал вокруг себя достаточно большую группу единомышленников. А начинал с того, что нашел имена 30 георгиевских кавалеров из числа Забайкальский казаков. На сегодняшний день вышло шесть томов, причем пятый том, который я держу в руках, посвящен гражданской войне.
Историк Сергей Плотников: Обязанность казака — защищать свое Отечество Родственник героя книги "Когда мы были на войне. Казаки Приморья на фронтах Великой Отечественной" — о единстве истории своей семьи и России
Здесь собраны сведения о казаках, которые были награждены в годы гражданской войны и белыми, и красными. Гражданская война была братоубийственной. Она развела даже членов одной семьи по разные стороны, а потом и по разные стороны границы. Часть казаков эмигрировала в соседнюю Маньчжурию.
Могу рассказать маленький эпизод. Был такой герой Гражданской войны Якимов. Трубач в годы Первой мировой войны, он стал потом выдающимся партизанским командиром. Белые передали ему письмо, предложили бывшему трубачу чин полковника, если он перейдет на их сторону. Он отказался.
Потом он служил в Красной армии, был комбригом, окончил академию. Ну а далее печальная участь. 1937 год. Он, как и многие другие партизанские командиры в Забайкалье, был репрессирован, расстрелян. Вот таких интересных ярких, драматичных историй огромное количество от Байкала до Тихого океана.
Несмотря на потерю родственников в Гражданскую войну или в период раскулачивания, многие в годы Великой Отечественной войны становились героями, сражаясь за Отечество. А ведь могли мстить за родных, перебежать на сторону противника. Но никаких массовых переходов дальневосточных казаков на сторону немцев историками не зафиксировано.
Мы, к сожалению, в советский период истории дальневосточного казачества уделяли мало внимания. Настали времена, когда архивистам нужно обнародовать как можно большее количество документов, историкам — написать как можно больше статей и монографий, а популяризаторам науки — научно-популярных книг.
Ну и, наконец, последние в этой цепочке — писатели, которые должны создавать рассказы, повести, романы о судьбах наших земляков, достойных уважения и удивления, у которых нам всем надо учиться.
— Действительно о казаках мы больше говорим в контексте XVIII-XIX веков и Русско-японской войны. Гораздо меньше написано книг о судьбах, сложившихся в период Великой Отечественной войны. Олег Гаврильевич, теперь ваше мнение на этот счет, пожалуйста.
Олег Сидоров:
— Я эту книгу очень внимательно посмотрел. Александр Юрьевич правильно сказал, это часть истории, которая в советское время недостаточно изучалась и освещалась.
Если брать нашу Якутию, то, к сожалению, эта часть истории недостаточно изучена. В Якутии казаки появились в 1632 году. Э то связано с основанием Якутского острога, который потом стал городом. На самом деле и это очень интересная история, которая тоже недостаточно отражена в художественной литературе.
Но, конечно, есть яркие примеры. Так, наш классик Суорун Омоллоон написал либретто балета, посвященного Семену Дежневу и его любви к якутской девушке. Есть драма Владимира Федорова "Созвездие Марии" (12+). Можно еще вспомнить нашего народного писателя Павла Харитонова, у которого вышел роман в четырех книгах на якутском языке якутских ямщиках ("Ямщики на Лене" (12+) — Прим. ред.). Конечно, это не связано напрямую с историей казачества, но в любом случае эта связь, как мне кажется, тоже очень важна для понимания истории Якутии. Ведь у нас несколько культурных пластов — местный, якутов, а также народов Севера: эвенов, эвенков и юкагиров. И еще тот пласт культуры, который принесли русские казаки, затем православные миссионеры и уже потом политические ссыльные. Это уже другой уровень. Это такие имена, как Владимир Короленко, Чернышевский и так далее.
И мне кажется, что Якутск одно время был центром для первопроходцев и путешественников, откуда шли кто на Север, кто в Арктику, кто на Дальний Восток. Хабаров ведь тоже был якутский казак. Известно, что якутские казаки участвовали в экспедиции Фердинанда Врангеля в начале XIX века.
Для писателя, для художественного осмысления прошлого это огромный пласт истории. И я очень надеюсь, что это найдет свое воплощение в романах и повестях.
— Раз уж мы заговорили об этой очень важной теме, какие проекты могут быть реализованы для того, чтобы мотивировать писателей и исследователей создавать книги о выдающихся личностях и событиях Дальнего Востока. Это вопрос к обоим нашим спикерам. Какие решения вы видите?
Александр Баринов:
— Есть две категории писателей. Те, что двигают литературу (это такие фундаментальные люди, которые могут написать одну книгу за всю свою жизнь), и беллетристы. Вот мы в данном случае говорим о беллетристах, которые пишут либо исторические произведения, либо историко-детективные, наиболее близкие массовому читателю.
Например, советский писатель Николай Задорнов, отец нашего известного юмориста Михаила Задорнова, написал целую плеяду серьезных романов о тех, кто открывал Дальний Восток, присоединял его к России, об адмирале Невельском и так далее. Романы добротные, но, знаете, такие немножко тяжеловесные, особенно для современных читателей.
И одним из первых лауреатов премии Арсеньева в большой прозе стал Андрей Геласимов с романом "Роза Ветров" (12+), посвященным тому же Невельскому. Но написано это более динамично, более современно. Автор ввел определенную интригу, более высветил своего героя в достаточно непростой ситуации, когда ему пришлось присоединять Дальний Восток, встречая противодействие со стороны, в том числе и от определенных правительственных кругов в Петербурге.
… Вот недавно пересматривал американский фильм, называется "55 дней в Пекине" (16+). 1900 год. Союзные державы, включая Россию, вступают в Китай для подавления Ихэтуаньского восстания. Кстати, в российских войсках было много казаков, в том числе забайкальских, которые принимали участие в тех событиях.
В это время в Пекине представители разных наций обороняют посольский квартал. Их пытаются штурмом взять ихэтуани и правительственные китайские войска. Вот к ним идет экспедиционный отряд с пулеметами, со скорострельными пушками, дальнобойными винтовками. И китайская армия, хотя она в 10 раз численно превосходит этот отряд, противопоставить ему ничего не может.
При штурме Пекина главную роль русские войска, немецкие войска. У них больше всего погибших. В это время несколько англичан по канализационным проходам первыми приходят в посольский квартал, и весь мир облетает новость, что англичане освободили посольский квартал. Не русские с немцами, которые бились, пролили кровь в большом количестве, а хитрые англичане, которые первыми дошли и первыми передали телеграфное сообщение.
И вот смотрю американский фильм. Кто там герои? Американцы, англичане. А все остальные — второстепенные, в том числе русские.
У нас хоть один фильм подобный есть? Нет. Мы вообще молчим о подвигах наших предков, совершенных в разное время. Причем, если взять дневники русских офицеров, там написано, что они понимали восставших китайцев. Старались быть максимально миролюбивыми, потому что они понимали причины, заставившие китайцев взяться за оружие.
Олег Семенюк: Работа над книгой о казаках-дальневосточниках стала большим приключением Особенности книги, ее смыслы и ценность — в интервью автора "Когда мы были на войне. Казаки Приморья на фронтах Великой Отечественной"
И у русских людей какой-то пренебрежительности к представителям азиатов, как это было у американцев, англичан, немцев не было. Россия как таковая у нас осталась, и Советский Союз до конца как бы не распался. Россия — ядро — остается, и это ядро и сегодня многонациональное и многоконфессиональное.
— Да, слово русский — это состояние, это прилагательное. Олег Гаврильевич, вам, пожалуйста, слово в поддержку писателей и книг о ваших национальных, региональных героях.
Олег Сидоров:
— Александр совершенно прав. Есть очень много интересных сюжетов в истории каждого региона, есть свои исторические особенности. Как это воплотить художественно?
И вот здесь почему бы не продумать, например, о том, что работа писателя, который берется за историческую тему, — это в какой-то части исследовательская работа. Нельзя все это придумать, надо основываться на документах, надо покопаться в архивах.
Поэтому было бы замечательно. Антон, если бы вы сначала спросили, каковы могут быть механизмы поддержки писателей? Почему бы не объявить конкурс грантов именно по тематике освоения Тихоокеанской России? Это, мне кажется, было бы очень полезно для творческих людей.
А вообще, если говорить о городской культуре Якутска, то она создавалась вместе с приходом первых русских казаков. И вот тут опять можно вспомнить о Фердинанде Врангеле, который свидетельствует, что казаки ставили спектакли, что в Якутске собиралось общество во главе с областным начальником, купцы, состоятельные горожане, местная элита, и ставила спектакли.
И, кстати, языком общения, как отметил Врангель, был якутский язык. То есть, звучала якутская речь, использовали якутские слова. И вот это как раз говорит о том, что якутский язык был языком межнационального общения в Сибири. И это и зафиксировано в словаре Брокгауза и Эфрона тоже. То есть, здесь создавалось уникальное сочетание культур. Первые книги, которые переводились на якутский язык, — это православные, церковные книги. Шло культурное освоение Якутии.
И нельзя говорить, что об этом не писали и не пишут. Но для того, чтобы это прозвучало примерно на том уровне, как в "Розе ветров" Геласимова, нужны молодые писательские силы, способные отобразить уникальность Якутии.
Я понимаю, что для молодежи, может быть, нужны произведения с элементами приключения. Но на самом деле в нашей истории столько приключений! Как из Якутска шли на Чукотку, как потом тот же Дежнев открывал пролив, который потом повторно открыл Беринг.
Александр Баринов:
— Дело в том, что в классической русской литературе многие книги имеют трагическое окончание. Так уж сложилось. А людям хочется все-таки положительных примеров. Потому у нас с таким интересом всегда читали "Трех мушкетеров" (12+) и "Графа Монте-Кристо" (12+), а в советский период буквально был взрыв интереса к работам Валентина Пикуля. А какой интерес уже в наше время вызывали книги Акунина о Фандорине, который был положительным героем, боровшимся с преступностью.
Есть еще несколько таких авторов, которые работают в стиле ретро-детектив. Они рассказывают об истории только через призму детективов. Тот же Леонид Юзефович, у которого есть и книги, написанные как нон-фикшн: "Самодержец пустыни" (12+), "Зимняя дорога" (12+).
И вот сегодня нам не хватает литературных материалов про Дальний Восток, материалов, которые бы выходили потом в виде сериалов на экраны.
Ведь если покопаться, ну что снято про Сибирь? "Угрюм-река" (12+), да? А если говорить о советских временах, фильмы "Приказ: огонь не открывать" (12+), "Приказ перейти границу" (12+) по произведениям иркутского писателя Георгия Маркова.
Про Великую Отечественную войну на Западе сотни фильмов и книг. А где про то, что здесь было, про тайную войну с японскими и белогвардейскими диверсантами, шпионами в годы Великой Отечественной войны? Тут же целая тайная война шла.
Что мы об этом знаем? Ни книг большого количества с нашими героями, ни фильмов нет. У нас непочатый край работы, если говорить о времени Великой Отечественной войны.
Я в начале XXI века в одной из поездок по Америке побывал в Солт-Лейк-Сити, в столице штата мормонов. Когда мы приехали, у них было шествие, праздник, они отмечали очередную годовщину, с тех пор как мормоны переселились к этому соляному озеру.
У них молодежь, одетая как предки, тащат в этот день от точки А до точки Б на себе телеги к этому озеру. У них это целое действо, это праздник. У них там распределены роли.
А у нас — забайкальские казаки... Всё началось с якутского казачьего полка. Из Якутска пошли присоединять сначала Забайкалье Приамурье, которое потом потеряли. Но потом из Забайкалья уже начался новый процесс присоединения Приамурья — создание казачьего войска. Амурское казачье войско создали забайкальские казаки.
Даже форма у всех трех казачьих войск была одинаковая, одинаковые желтые околыши и желтые лампасы. И еще одна особенность у всех трех войск. Не хватало грамотных, образованных, местных казачьих офицеров.
Тем, кто служил в Петербурге, для того чтобы получить звания, ордена и так далее, нужно было участвовать в боевых действиях. И вот из гвардейских, кавалерийских полков Санкт-Петербурга офицеры шли служить в три дальневосточных казачьих войска — и во время Китайского похода, и во время Русско-японской войны, и во время Первой мировой войны.
И можно массу таких примеров приводить, когда мажоры того времени вместе с нашими казаками становились героями той или иной войны. И наши казаки, простые мужички, приземляли их к простой земле.
Как потом писали в мемуарах эти офицеры, забайкальские, амурские и уссурийские казаки дисциплине не поддавались. Они, когда вечером сидели у костра и подходил офицер, в отличие от солдат европейской России, не вскакивали, не вытягивались, не отдавали честь, а говорили: "Садись, парень, почаевничаем".
Зато в бою, как отмечали эти офицеры, никого надежнее этих казаков не было. Офицеры знали точно, что их солдаты не побегут с поля боя, что они, если что, прикроют офицера своим телом. И поэтому те, кто поначалу раздражался такой расхристанности местных казаков, потом принимали это. Смотришь на фотографиях, как выглядят эти лощеные офицеры из дворцов Петербурга: и сапоги разные, и папахи разные. Кто во что одет. И это офицеры, это цвет России, перевоспитанный забайкальскими, амурскими и уссурийскими казаками. И судеб этих гвардейских офицеров — море. О каждом из них можно по роману написать.
— Ну, поскольку мы закольцевали нашу беседу и подошли к уссурийским казакам, будем заканчивать наш круглый стол. Резюмирую: нужно большее присутствие истории казачества в массовой культуре. Так получилось, что последние 30 лет наша молодежь, мое поколение, в том числе, мы все полностью выросли на западной культуре. Мы же, по сути, американцы. Чтобы стать русским человеком, нужно получить либо филологическое образование, либо историческое. Нужно глубоко знать историю России, глубоко знать ее культуру, глубоко знать культуру национальных республик и регионов, таких, как Якутия, например. Необходимо больше присутствия в массовой культуре, больше фильмов, больше книг, больше театральных постановок, различных шествий, фестивалей…
Александр Баринов:
— И компьютерных игр по нашей истории.
— Вот это замечательно. Да, я это тоже поддержу, как человек, который достаточно подробно освоил этот пласт западной культуры. Спасибо большое за беседу. Спасибо нашим зрителям, что нас смотрели. До свидания. До скорых встреч.
Напомним, что создание книги "Когда мы были на войне. Казаки Приморья на фронтах Великой Отечественной" российского писателя и издателя Олега Семенюка реализуется в рамках проекта "Историко-литературная экспедиция "Приморье: книга памяти" (12+).
Осуществить эту идею удалось за счет средств субсидии из краевого бюджета, предоставленной по итогам конкурсного отбора социально ориентированных некоммерческих организаций в Приморском крае в целях предоставления им субсидий на финансовое обеспечение затрат, связанных с осуществлением общественно значимых проектов при поддержке Департамента внутренней политики Приморского края.
