Вопрос сохранения и приумножения капиталов особенно остро строит в текущих реалиях. Что может предложить рынок финансовых private-услуг на Дальнем Востоке, почему первое поколение наследников выбирает семейные трасты, и куда инвестируют самые крупные капиталовладельцы, рассказала управляющий директор Росбанк Private L’Hermitge Banking Анна Воробьева.
— Анна, один из самых интересных вопросов в нынешних реалиях — о том, как к ним адаптируется private banking. Что изменилось для вас?
— Безусловно, сейчас очень интересное и непростое время. Главное преимущество, за счёт которого Росбанк чувствует себя комфортно в сложившихся условиях, — это та школа управления частным капиталом, которую мы прошли ещё в составе одной из крупнейших международных финансовых групп. И здесь важно отметить, что private banking –относительно новое явление для России. Это не просто управление большими капиталами в эквиваленте от $1 млн, речь о длинном горизонте планирования и доверительном сотрудничестве с клиентами на протяжении многих лет и, в идеале, — поколений.
— В Россию приходит понятие "старые деньги"?
— В западной части мира private banking появился более 150 лет назад. История России развивалась несколько иным путем. Сейчас традиция передачи капитала из поколения в поколение постепенно возвращается. Поэтому международный опыт, который Росбанк приобрёл, действительно бесценен. Мы получили готовую книгу знаний о том, как работать с большими капиталами, в том числе в условиях геополитических, экономических и даже экологических вызовов. В мировой истории их было огромное количество, так что у нас есть и знания, и все инструменты для этого.
— Что стало для вас главным вызовом?
— Основным вызовом стала инфляция. Уменьшились горизонты планирования. Точнее, взгляд клиента на это. Тем не менее, как я уже говорила, периоды турбулентности регулярны для экономики, случаи закрытых экономик тоже известны, поэтому при правильном построении портфеля, регулярной его ребалансировке с учетом экспертного мнения финансового советника или управляющего, портфель не только сохраняет свою стабильность, но и наращивается, используя возможности, предоставляемые рынком.
— Есть ли какая-то дальневосточная специфика обслуживания клиентов private banking?
— К слову, я сама дальневосточница. Родилась в Хабаровске, где провела большую часть своей активной профессиональной жизни и начала строить карьеру в Росбанке. Так что, Дальний Восток — не просто территория, которую я курирую, это мой родной регион, в котором я отлично разбираюсь, особенно остро чувствую все тренды и тенденции, за который переживаю, в жизни которого постоянно участвую через работу со своими клиентами. Сегодня Дальний Восток имеет шанс на рост и участие в позитивном сценарии развития экономической ситуации.
При этом для private banking не имеет значения регион нахождения клиента. Все наши услуги и уровень доступа к сервисам продуктовой линейки абсолютно едины для владельцев крупных капиталов от Владивостока до Калининграда, Москвы, Санкт-Петербурга или любого другого города. Единственное, я бы отметила более толерантные условия порога входа для клиентов в регионах. Это связано с тем, что в центральной части России сосредоточены самые серьёзные капиталы, и так сложилось, что клиенты с большими амбициями очень часто меняют свою локацию на центральный регион страны или даже другой регион мира. Тем не менее, и на Дальнем Востоке много состоятельных людей, которые по объёмам капиталов ничем им не уступают.
— Изменилась ли продуктовая линейка Росбанка, учитывая ситуацию на внешних рынках, нюансы в международных транзакциях?
— В целом, продуктовая линейка private banking по-прежнему ориентирована на клиентов, которые видят себя как в российских реалиях, так и за их периметром. Ограничения, введённые внутренними и внешними регуляторами, мало что изменили в данном отношении. Если клиент по-прежнему хочет инвестировать на мировом рынке, у нас есть полный комплект инструментов для того, чтобы предоставить эти возможности. Это касается и других международных сервисов для наших клиентов. При этом, мы очень конкурентны и в российском периметре, начиная от ставок по продуктам денежного рынка, заканчивая инвестиционными решениями.
— Возвращаясь к вопросу наследников, хочется поднять тему семейных трастов. Как банк выстраивает свою политику в качестве семейного офиса?
— Как я уже сказала, private banking — это не только большие капиталы. Это, в первую очередь, долгосрочные отношения с клиентом. Не манипулятивная история про размещение и покупку ценных бумаг на короткие сроки, а именно обеспечение задачи сохранения большого капитала в условиях турбулентности и передача его следующим поколениям. Мы это называем "донести и не расплескать". Поэтому тема семьи, безусловно, ключевая для нас. Росбанк L’Hermitage Private Banking работает как полноценный семейный офис. И для каждого бенифициара семейного портфеля у нас есть свои решения.
— В России ведь не закреплено понятие семейного траста?
Давайте сначала определим "что", а "как" мы это назовём или через какую конструкцию выразим — это детали.
Семейный фонд создается, чтобы структурировать активы перед наследованием, чтобы, говоря простыми словами, было удобно управлять этими активами тем, кто может быть не погружен в детали.
Траст создается, чтобы сформировать дополнительные условия по распределению доходов, получаемых от этих активов. Представьте, что семнадцатилетнему парню достаются десятки миллионов — вы можете убить мотивацию учиться и реализовывать себя. Поэтому, как правило, наследование сразу не происходит, а структура и поверенный наблюдают, чтобы не произошло растрат или резких спадов.
В целом реализовать такую структуру условий можно и в российском поле набором мер, но, конечно, в тех странах, где были непрерывные цепочки наследования на протяжении нескольких сотен лет, законодательство более развито и помогает сделать решение эффективнее.
Такие проекты есть в каждой семье. Например, по улучшению жилищных условий, обучению детей, совершению каких-то крупных покупок. Все эти вопросы эффективно решаются через трастовое управление. На Дальнем Востоке у нас есть клиенты, которые именно в рамках международного формата семейного траста сформировали портфели и активно работают с ними.
— Наверное, часто приходится сталкиваться с нестандартными клиентскими ситуациями? Расскажите о самых сложных и интересных кейсах в вашей практике на Дальнем Востоке.
— Даже обезличенные кейсы на Дальнем Востоке могут быть узнаваемы, а это противоречит нормам конфиденциальности. Банк строго следит за соблюдением данного требования. Мы проводим соответствующее обучение специалистов, кроме того, создаем условия для повышения их квалификации в целом. Росбанк является ответственным работодателем и заботится о сотрудниках. Важна репутация персонала, уверенность в завтрашнем дне, чтобы никакой личный негатив не отразился на наших клиентах. И особенно значимую роль вопросы конфиденциальности приобретают в регионе, где все друг друга знают.
— Очень строгие меры предосторожности.
— На самом деле, так работает мировой стандарт private-бизнеса. Однако я могу привести примеры из других регионов, которые были в нашей практике в разное время, и в которых мои дальневосточные клиенты точно себя не узнают. Самый стандартный запрос — организация подарков внутри семьи таким образом, чтобы для остальных членов это оставалось в тайне. Очень часто подарок должен быть оригинальным. И обязательно сопряжён с какой-то инвестиционной составляющей. Например, инвестиционный камень — редкий бриллиант, который потом оформляется в кольцо или другое украшение. Такие подарки преподносятся с пониманием, что они займут достойное место в семейном инвестиционном портфеле. Есть сертификат на этот камень, есть динамика его стоимости. И вообще, все невозобновляемые ресурсы растут в цене. Точно так же происходит с вином. Ведь вино — тоже исчерпываемый, уникальный ресурс, который никто не повторит. Актуальна тема предметов искусства…
— Интересно, вырос ли спрос на арт-рынке сегодня, когда инвесторы ищут "тихую гавань"? В публичном поле практически нет информации о картинах и предметах искусства, проданных с огромной выгодой для владельца.
— Один из клиентов в пандемию сказал мне такую фразу: "Я устал быть виртуально богатым" и попросил собрать ему инвестиционный портфель из арт-объектов. Мы наполнили его дом картинами и бронзовыми статуэтками. Это были вещи, которые понравились нашему клиенту. Но выбирались они, исходя из своей инвестиционной составляющей, при участии ведущих экспертов арт-рынка. В результате образовалась коллекция, где оказались картины одного известного российского художника. Этот художник умер во время пандемии, а так как после смерти автора цены на его работы могут увеличиваться в кратном размере, поскольку становятся ограниченным ресурсом, стоимость портфеля беспрецедентно выросла. Нам достаточно было продать только эти картины, чтобы окупить весь инвестиционный портфель.
Были и другие случаи из разряда нестандартных кейсов. Когда, например, клиент заказал организацию поздравления ребёнка в другой стране. По сценарию праздника непременно требовался слон. И мы через своего партнера позаботились о том, чтобы слона (это был слоненок, конечно, из местного зоопарка) доставили в назначенное место в установленное время. Есть и много других свежих, животрепещущих кейсов, иногда типовых, связанных с нынешними реалиями: например, организация частных рейсов при отсутствии регулярных для членов семьи клиента. Ещё раз повторюсь — Росбанк обладает всем необходимым, чтобы решить практически любой вопрос — финансовый или нефинансовый. Иногда есть ощущение что мы решаем и какую-то часть эмоциональных вопросов наших клиентов в периоды напряжения.
— И последний вопрос хотелось бы посвятить тем изменениям, которые произошли в структуре Росбанк" в 2022 году, когда группа "Интеррос" Владимира Потанина закрыла сделку с Societe Generale. Обновилась акционерная структура банка, произошёл ребрендинг, поменялась концепция. Как это повлияло на ваших клиентов, насколько быстро удалось перегруппироваться? И главное, о каких результатах можно говорить спустя год после таких глобальных перемен?
— Прошёл только год, а кажется, что это было очень давно, в такое насыщенное время мы живём, и столько событий произошло. Считаю, Росбанку повезло. Нам очень комфортно дался этот период. Мы достойно и плавно преодолели все сложности, сохранили уверенные позиции на рынке, оперативно провели ребрендинг и продолжили эффективно работать с клиентами. В 2022 году группа "Интеррос" завершила процесс передачи Благотворительному фонду Владимира Потанина 47,5% акций Росбанка. Ранее еще 7,5% акций банка были приобретены дочерней банку управляющей компанией "Русфинанс", часть из них будет направлена на мотивационную программу для сотрудников Росбанка. В результате обновления акционерной структуры доля группы "Интеррос" в акционерном капитале Росбанка составила немногим менее 45%. Новая структура обеспечивает высокое качество управления на основе лучших рыночных практик.
А весь колоссальный опыт, который мы получили ранее, остался с нами и никуда уже не денется. Мы ничего "не расплескали" — ни персонал, ни знания, ни экспертизу. Мы по-прежнему работаем с огромной продуктовой линейкой, обладая большими ресурсами даже в условиях ограничений.
Группа "Интеррос" — одна из крупнейших частных инвестиционных компаний России. Она имеет диверсифицированный портфель проектов в сферах горной добычи и металлургии, финансов, девелопмента, финтеха, спорта и туризма, фармацевтики. Это открывает новые перспективы, как для банка, так и для клиентов, дает доступ к цифровым возможностям. Мы не просто чувствуем себя не хуже — мы в некоторых аспектах чувствуем себя даже лучше, чем до ребрендинга.
— О каких аспектах вы говорите?
— Например, это касается IT-технологий. Не секрет, что мобильные сервисы, к которым привык потребитель в России, одни из самых лучших в мире. Это то, чем реально можно гордиться на мировом рынке. Никакой крупнейший банк Америки и Европы не может похвастаться тем же. Мы очень хотели развивать свои сервисы, но в составе международной европейской финансовой группы с её строгими стандартами не могли этого сделать. Сейчас такая возможность появилась. В то же время Росбанк L’Hermitage Private Banking сохранил все преимущества европейского формата и правил работы. Просто теперь у нас российская скорость к адаптации и развитию технологий. Поэтому я однозначно присоединяюсь к мнению экспертов, которые говорят о том, что путь, пройденный банком, идеален с точки зрения обеспечения стабильности кредитной организации. И естественно, это напрямую отражается на наших клиентах и предоставлении им больших возможностей. Не буду лукавить, что есть клиенты, которые полностью вышли из отношений с Росбанком, потому что приняли решение уехать из страны. И здесь банк тоже отлично показал себя, передав обязательства по своим партнёрским связям с максимальным комфортом для них. Но абсолютное большинство клиентов точно так же, как и мы с вами, приняли решение остаться в той реальности, в которой мы сейчас находимся, найти в ней большое количество возможностей и новых направлений для собственного развития.
В публикации упоминаются услуги, оказываемые ПАО РОСБАНК. Публичное акционерное общество РОСБАНК — ПАО РОСБАНК (Public joint-stock company ROSBANK — PJSC ROSBANK). Юридический адрес 107078,г. Москва, ул. Маши Порываевой, д. 34, ОГРН 1027739460737, ИНН 7730060164
