"Медсестры — это отдельная каста специалистов, которые не просто ассистируют врачу", — уверена главная медицинская сестра Краевой детской клинической больницы №1 Нина Бондаренко, с которой мы поговорили о нюансах этой важной профессии, особенностях работы с маленькими пациентами и о том, для чего медработникам нужно объединяться в профсоюз.
В Краевую детскую клиническую больницу №1 Нина Анатольевна пришла студенткой в 2008 году. После 12 лет работы в приемном отделении стала старшей медсестрой, а спустя еще два года — главной медицинской сестрой всей больницы.
— Мой путь в медицину был предопределен. Дедушка был врачом-терапевтом, возглавлял одну из больниц, и я с детства видела, каким уважением он пользовался у коллег, как его любили пациенты, часами могла слушать о его работе, поэтому решила пойти по его стопам. Поступила в Тихоокеанский государственный медицинский университет, но вскоре поняла, что быть врачом — не совсем мое, мне хотелось быть ближе к пациенту. Поступила во Владивостокский базовый медицинский колледж и уже там окончательно убедилась в том, что мое призвание — это сестринское дело.
— Приемное отделение — не самое простое место работы.
— Да, зато это настоящая "школа жизни". Здесь мало просто уметь выполнять медицинские манипуляции для оказания экстренной помощи. Требуется быть еще и неплохим психологом, владеть навыками коммуникации, чтобы суметь приободрить, успокоить и маленьких пациентов и в первую очередь их родителей, ведь когда ребенок видит спокойную, уверенную маму, то и сам становится менее тревожным.
А еще это колоссальная практика, которую не получишь больше нигде. Как-то, например, принесли девочку с торчащей из глаза веткой — неудачно упала на прогулке. Папа в жуткой панике — его сразу удаляем из кабинета, маму — более собранную и хладнокровную — оставляем. Зову хирурга, быстро все обработали, укололи, и ребенок сохранил зрение.
Бывало, что ребенок относительно нормально себя чувствует, а мама от переживаний падает в обморок, чем еще больше пугает малыша. Тогда приводим в чувство маму, затем беремся за ребенка.
Или родители-иностранцы, которые вообще не в силах объяснить, что произошло. Набираю на смартфоне программу-переводчик и общаемся с ее помощью. Ни разу в моей практике не было такого, чтобы языковой барьер стал преградой для оказания медпомощи.
Медсестра, как правило, всегда работает в тесной связке с врачом. И качество этой связки очень много значит. Вы должны смотреть в одну сторону, действовать слаженно и четко.
А в приемном отделении вообще командная работа. Привозят, например, ребенка после ДТП, все мгновенно собрались — педиатр, хирург, медсестра, лаборант, реаниматологи — и каждый четко выполняет свои функции, возвращая к жизни маленького человечка.
Поработаешь так на приеме — и глаз настолько наметанным становится, что смотришь в окно на идущего в отделение пациента и заранее определяешь: это аппендицит, а это — почечная колика.
— Насколько сложно работать с детьми?
— Это совершенно особенные пациенты (и голос Нины Анатольевны сразу теплеет). Чтобы правильно поставить диагноз, нужно понимать, что беспокоит ребенка, который, в силу возраста, не всегда может это выразить. Значит, надо почувствовать, что у него болит. И перед тем как малышом займется доктор, нужно расположить его к себе, найти подход, заручиться доверием.
Я, кстати, изначально хотела стать "взрослой" медсестрой, но стоило попасть на практику в детское отделение, — передумала. И никогда об этом не жалела. Как их можно не любить, таких крошечных и беззащитных?
Они тебе без умолку что-то рассказывают все время, а ты в ответ не должна быть роботом и отвечать на автомате, дети ведь чувствуют фальшь, и контакта не будет. А он необходим, ведь медицинские манипуляции бывают разные, и не все из них приятные. К тому же дети приезжают уже с болью, они уже страдают. И когда ты видишь, что маленькому пациенту (с твоей в том числе помощью) стало лучше — это дорогого стоит.
А сколько забавных диалогов за это время скопилось в памяти! Вот, например, поступает к нам повторно 4-летний парень. Говорю ему: "Лешечка, ну давай раздевайся, вставай на весы". А он мне "Ну ты тё, я зе в басмачках".
— Легко согласились стать главной медицинской сестрой больницы? Это ведь большая ответственность и серьезная нагрузка.
— Если честно, то сначала я немного испугалась, тем более что предложение поступило очень неожиданно. Ведь тебе предстоит руководить большим количеством персонала — кухонными работниками, уборщиками, медицинскими сестрами. Только последних — 150 человек, а всех вместе — до 300! Но моя коллега, предшественница, которая работала в больнице главной медсестрой, со мной поговорила, все подробно рассказала и говорит: "Неужели ты не чувствуешь, что ты давно уже выросла из прежних "штанишек"? И я вдруг поняла — а ведь и правда, выросла. От приемного отделения я взяла уже все, что можно было взять, пора идти дальше.
Сегодня у меня другие функции и задачи, которые нужно решать так же максимально быстро, как и на приеме пациентов или у операционного стола. Например, заболел кухонный работник — срочно надо найти того, кто будет разносить еду пациентам. Уволилась санитарка — можно ли перераспределить ее нагрузку между остальными, кому предложить подработку, сколько денег за это можно предложить? Собираемся с кадровиками, экономистами — быстро обсуждаем нюансы. И похожих задач за целый день решается немало.
— По прежнему функционалу, позволяющему быть ближе к пациентам, не скучаете?
— Скучаю. Мне этого безумно не хватает. И порой, когда есть возможность, я с удовольствием подменяю кого-то из сестер в каком-нибудь из отделений.
Но даже когда я не работаю с ними вплотную, то по-прежнему душой и сердцем с ними. Послушаешь на планерке сводку событий — поневоле начинаю переживать, вовлекаться в ту или иную историю. Ты, возможно, даже не видел этого ребенка, только слышал о нем, но мысленно рядом. Я уже не говорю о тех страшных случаях, когда дети уходят из жизни — к этому не привыкнуть.
Или возьмем категорию пациентов, у которых нет родителей. Конечно, наши медсестры, — а они у нас замечательные — стараются уделить им особое внимание. Однажды утром прибегает на смену медсестра и говорит, что забыла накануне помыть голову одному из отказничков: "Всю ночь не спала! Ведь, кроме меня, никто этого не сделает для него!".
Бывает, поступают дети из неблагополучных семей, госпитализируются без родителей. И я, и коллеги, всегда за ними присматриваем. То "вкусняшку" принесем, то одеялко лишний раз поправим, укроем, обнимем, успокоим.
Детская больница — особенное место работы. Утром ты спешишь на службу не потому, что так надо, а потому что знаешь, что тебя всегда там кто-то очень-очень ждет. Сегодня любимец-отказничок, завтра — позабытый непутевой мамкой подросток, послезавтра — кроха, которого врачи буквально вытянули с того света, а твои руки, пусть временно и ненадолго, заменяют ему колыбельку. И ты не смотришь на погоду за окном, на настроение, на скопившуюся перед отпуском чудовищную усталость — идешь туда, где ты нужен, и где тебя очень ждут.
— А есть ощущение, что отношение к вашей профессии меняется — как со стороны коллег других специальностей, так и со стороны пациентов?
— Безусловно. По крайней мере, в нашем медучреждении ни я, ни мои коллеги-медсестры не испытываем такого ощущения, что мы просто на подхвате. Я вижу, как растет авторитет нашей профессии. Медицинская сестра — это отдельная каста специалистов, которые не просто ассистируют врачу.
Мало знать, как правильно поставить катетер, — ты ближе всех к пациенту, у тебя спросить могут вообще все. Ты должна уметь успокоить, объяснить пациенту, что с ним происходит. Поэтому важно всегда развиваться, что мы и делаем.
У нас есть Ассоциация медсестер Приморского края. Мы постоянно чему-то учимся, изучаем новые технологии в медицине, собираемся на конгрессы, обсуждаем актуальные темы. Недавно, например, была крупная конференция по анестезиологии и реанимации.
Недавно на встрече коллектива больницы с психологом, медсестра отделения неврологии рассказала, что она как-то шла по улице и ее узнал пациент: "Мама, это медсестра, которая меня лечила". И у нее от этих слов даже слезы навернулись — маленький пациент запомнил руки, которые были рядом с ним, твои глаза, общение. И наверное правильно подмечают, что лицо медучреждения начинается с медсестры. Недаром всегда говорят не "встретил врач", а "встретила сестричка".
— При таком объеме работы, постоянном самообучении, зачем вам нужна еще общественная нагрузка — профсоюзная?
— Чтобы делать условия работы — свои и коллег — еще лучше. Устранять проблемы, которые все равно, так или иначе, возникают в любой организации, разрешать трудовые споры и конфликты, добиваться справедливой оплаты труда.
Поначалу я вступила в профсоюз автоматически, когда устраивалась на работу, не особо задумываясь о том, зачем мне это нужно. Уже в качестве старшей медсестры попала в профком и стала понимать суть профсоюзной работы. Мы участвуем в распределении стимулирующих, следим за тем, чтобы все было справедливо, контролируем, как оплачивается "вредность", насколько грамотно и объективно проводится спецоценка условий труда, следим за тем, чтобы не было дискриминации прав сотрудников. Неважно, нравится тебе лично этот человек или нет — есть Трудовой кодекс, и его положения должны соблюдаться в отношении любого работника.
Это один в поле не воин, а вместе нам много чего удается сделать. Например, ремонт в приемном покое, в отделении санитарного обслуживания, где удалось сделать и нормальную вентиляцию, и "вылечить" грибок на стенах — это целиком заслуга профсоюза. Наши специалисты должны работать в комфортных условиях и получать за свой тяжелый труд справедливую оплату. На том и стоим.
Сложные вопросы, которые касаются работников отрасли в целом, решаем вместе с крайкомом профсоюза здравоохранения Приморья.
Не забываем и про организацию досуга сотрудников, поддержку здорового образа жизни. Участвуем в профсоюзных спартакиадах — на последней, например, мы с командой заняли первое место по дартсу. Такие мероприятия здорово сплачивают коллектив.
— Не скучно столько лет работать в одном медучреждении?
— Нет, для меня эта больница — особенное место. Когда-то я здесь сама лечилась ребенком. Мне было 12 лет, и я чуть не утонула. Какое-то время находилась в коме, и меня выходили, спасли. Теперь мой черед отдавать долги, делиться теплом и любовью с маленькими пациентами. В какой бы должности ни находилась, воспринимать всех детей, который у нас лежат, как наших, и каждого ребенка — как своего.
