Давно хотел посмотреть спектакль по балладе "Рядовые" (12+) белорусского драматурга Алексея Дударева (1950 — 2023), поставленный в драматическом театре Тихоокеанского флота Минобороны России Романом Колотухиным. Но всё как-то не получалось. Февральские длинные выходные, вызванные Днем защитника Отечества, наконец, позволили исполнить желаемое. Чему я очень рад. Спектакль не просто понравился. Спектакль потряс. Пьеса, написанная в 1984 году и рассказывающая о событиях 1945 года, оказалась поразительно актуальной и своевременной для нас, живущих в эти дни.
От "Белых рос" до "Рядовых"
Алексей Дударев более известен широкому кругу зрителей по фильму "Белые росы" (12+, выход на экраны — 1983 год), где он был сценаристом. Фильм получился удивительно светлым и теплым, наполненным добрым юмором и глубоким чувством уважения к человеку.
Успех фильма повлек признание драматурга. Дудареву заказали написать пьесу о Великой Отечественной войне (приближалась 40-я годовщина Победы) и при этом поставили ряд условий: пьеса о войне, но чтобы не 1941 год, никаких полицаев и гитлеровцев. Словом, этакий "Василий Теркин" (12+) — пьеса про бойца, рядового. Отсюда и название — "Рядовые".
Кстати, какие-то "теркинские" настроения в балладе (именно так определил жанр произведения Алексей Дударев), присутствуют. Конечно, это никак не связано с балагурством и озорством Василия Теркина. Но когда читаешь пьесу, нет-нет а вспомнится рассказ о выходе из окружения (глава "Перед боем"), "Переправа", "О потере", "Поединок", "Смерть и воин", "Про солдата-сироту".
Но это настроения. Один их чувствует, другой — нет. Чтобы написать хорошую пьесу об армии, надо знать армию (Дударев ее знал — он был капитаном в отставке, срочную служил в ракетных войсках стратегического назначения, будучи радиотелеграфистом первого класса). Чтобы написать хорошую пьесу о Великой Отечественной войне, надо знать эту войну. Откуда мог ее знать 35-летний драматург? От отца, конечно.
Как рассказывал Дударев в одном из интервью, его отец, крестьянин Ануфрий Дударев, служил в артиллерии, "отломал войну от начала и до конца". Многое довелось услышать и от односельчан— фронтовиков, которые приходили к отцу, сидели за столом, вспоминали…
— Война — это такая штука… Всем, на кого она хотя бы дохнула, крепко досталось, — говорил Дударев.
А вот еще одно интересное воспоминание:
"В Купаловском театре пьесу "Рядовые" ставил Валерий Раевский. Помню, у художника Бориса Герлована был юбилей, мы сидели, обсуждали. Говорю: ребята, там в финале должны появиться ветераны, не знаю как, но должны быть на сцене те, кто погиб, и те, кто чудом остался жив. У Герлована родилась идея: поместить на задник сцены фотоснимки этих людей. Чтобы они смотрели в зал… Фотоснимков нашли много, в каждой семье кто-то воевал".
Получился, по сути, "Бессмертный полк" (0+), только лет за 30 до того, как акция стал проводиться по всей России, а потом и за рубежом.
Это о чем говорит? О том, что отношение к Великой Отечественной у Дударева было всегда трепетное, по его словам, трогательное.
Хотя, конечно, не обошлось и без зуботычин. Бывало, ветераны прямо в лицо кричали, что о войне имеет право писать тот, кто сам ее прошел. А то ишь что придумал! Главный персонаж старшина Дугин, в разговоре с молоденьким лейтенантом-особистом вдруг сам задает вопрос: "Ты знаешь, что в сорок первом творилось?" — "Временно… отступали…" — осторожно подбирает формулировочку лейтенант. "Да не отступали мы… Драпали", — поправляет Дугин.
Кстати, в "Рядовых", поставленных Георгием Товстоноговым в 1985 году в ленинградском БДТ, этого "Драпали" нет. Хотя вроде бы уже были написаны Константином Симоновым "Живые и мертвые" (12+), и фильм Александра Столпера по симоновскому роману успел стать киноклассикой. А вот нельзя "драпали", не время… А когда время настало, столько потоков мутной грязи "переосмысляющих" ту "народную, священную", о которой они ничего не знали и знать не желали (ну разве что по книгам Суворова-Резуна), хлынуло на страницы периодики и театральные сцены. То там, то здесь закружились "голые пионерки", словно листья в ноябре.
Как же повезло советскому зрителю на пороге пресловутой "перестройки" и "святых 90-х", встретиться и с "Белыми росами", и с "Рядовыми" Дударева. Как будто свежего воздуха поглубже в легкие набрали перед тяжелым и глубоким погружением.
"Секрет творчества Твардовского не только в легкости ритма и виртуозном использовании разговорного языка, но и в безошибочном чутье писателя, позволившем удержаться на правильной стороне в пропагандистской войне, не поддаваясь соблазну лжи. В книге сказано столько правды, сколько позволяли обстоятельства",
— писал о поэме Александра Твардовского "Василий Теркин" (12+) американский литературный критик, знаток русской и болгарской литературы Чарльз Артур Мозес.
Вот и Алексей Дударев в "Рядовых" сказал столько правды, сколько позволяли обстоятельства (а с годами выяснилось, что гораздо больше). И зритель оценил это. "Рядовые" победоносно шли по стране. Спектакль ставили и в столицах, и в глубинке. Драматург даже отмечал на карте страны красными флажками города, которые завоевала его баллада. Был там и Владивосток.
И вот новая постановка (в драматическом театре ТОФ), задуманная Романом Колотухиным еще при жизни драматурга. Счастливая возможность пообщаться с Дударевым была использована, велась переписка. Это объясняет многое.
"Отрекаюсь от дьявола"
Чего я больше всего боялся, направляясь вечером 24 февраля в драмтеатр ТОФ, так это "новых подходов и новых решений", коими так любят "кормить" наивных зрителей "изобретатели новизны". Оборотная сторона медали — попытка всё разжевать и положить зрителю прямо в рот. Вот здесь — смеяться, здесь — плакать, здесь — ярость благородная, здесь — боль. И при каждом удобном случает — крик (как демонстрация накала страстей, в то время как в душу проникает только тихое слово).
Так вот, ничего этого в "Рядовых" театра ТОФ не было. Нет, конечно, когда надо, актеры повышали голос. Но не более того. Речь актеров была естественной, манера игры органичной.
"Как в жизни", — говорят в таких случаях зрители. Хотя откуда нам знать, как было тогда, в 45-м в Германии? Наше мерило — хорошие советские фильмы про Великую Отечественную войну. Хотя, конечно, как и в случае с "Василием Теркиным", в них "сказано столько правды, сколько позволяли обстоятельства".
В "Рядовых" Дударевым сказано чуть-чуть больше, чем у предшественников. Обстоятельства чуть-чуть изменились. Как-никак 1985 год на дворе был, канун "перестройки и гласности".
И вот постановка дударевской баллады на сцене БДТ, о которой я уже упоминал. В роли старшины Дугина — Кирилл Лавров. Сцена его разговора с лейтенантом-особистом:
Л е й т е н а н т. В каком звании начали войну?
Д у г и н. Старшим лейтенантом…
Л е й т е н а н т. Однако вы выросли… Такой молодой и уже старшина…
Д у г и н. Ты знаешь, что в сорок первом творилось?
Л е й т е н а н т. Временно… отступали…
Д у г и н. Да не отступали мы… Драпали.
Л е й т е н а н т. Не все, конечно…
Д у г и н. Ага… Кто под гусеницы их танков попал, конечно, не убег… Против лома нет приема… У тебя закурить есть? Мое все вымокло на переправе…
Лейтенант достает пачку папирос. Дугин берет одну.
"Казбе-ек"… Довоенным пахнет…
Л е й т е н а н т. Дальше…
Д у г и н. Вышел с оружием и с документами. Проверка — рядовым в строй. Под Москвой взвод дали, потом роту, потом опять в рядовые.
Л е й т е н а н т. За что?
Д у г и н. Высоту не взял. Потом ее два батальона брали, а я должен был ротой взять… наполовину выбитой… К празднику.
Л е й т е н а н т. Понятно.
Д у г и н. Под Сталинградом звание вернули, под Курском — штрафбат… Подонка одного из своего взвода застрелил… В одном селе женщину мордовал… Она там жила с кем-то… то ли с немцем, то ли со старостой… Черт ее знает! Так он ее и ее ребеночка… Самосуд получился. (После паузы.) За немецкую подстилку хорошего бойца в расход пустил.
Л е й т е н а н т. Биография… Куда ни кинь — отовсюду обиженный, так получается?
Д у г и н. Обижаться после Победы будем. И вот что, лейтенант, не строй из себя Шерлока Холмса…
Вам это ничего не напоминает? Мне — историю старшего политрука Ивана Петровича Синцова из "Живых и мертвых" (12+) Константина Симонова. Синцов тоже начал войну офицером, попал в окружение, правда, вышел из него без документов, был рядовым, геройски воевал, вновь стал офицером.
Кирилл Лавров очень хорошо играет Дугина (так же, как Леонид Неведомский — Дервоеда по прозвищу Партизан и Дед, а Андрей Толубеев — Сергея Буштеца). Но лавровский Дугин — неуловимо, а то и вполне уловимо, — Синцов. Бэкграунд сыгранной в кинофильме роли, найденной актером особой "горькой" интонации дает о себе знать. Смотришь на Дугина — видишь Синцова.
А кого видишь в Дугине, которого сыграл в тофовских "Рядовых" Денис Фить?
Ну если ты сам служил в армии, да еще рядовым, то и видишь такого же рядового, или старшину (здесь звание не играет особой роли, важна суть). Да, бывают в армии такие кряжистые, ловкие, естественные в своем воинском обличии и воинской службе парни.
Всё у них спорится, всё ладится. А если и есть какая-то личная беда или обида, то хранится она поглубже в сердце и напоказ, как фотокарточка любимой, не выставляется. И есть четкое понимание, что и зачем он делает. Хотя и сомнения тоже есть.
Вот диалог Дугина с Соляником, "который не стрелял". В атаку ходил… но не стрелял. Вера не позволяет. Убеждения.
С о л я н и к. Бог раз и навсегда сказал: не убий… Никого! Никогда! Ни за что! А человек сразу выход нашел: а если кто против Бога? Значит можно? А если еретик? На костер его! Кто убивает "во славу божию" — такой же преступник, как и тот, кто убивает за кошелек! Бог сказал: не укради! А если ворованное? Можно! Не пожелай жены ближнего! А у меня любовь! Можно! Похоть души нашей… Убивший убийцу — убийца и, укравший у вора — вор есмь…
Д у г и н. Аминь!
С о л я н и к. Не надо…
Д у г и н. Кто у тебя дома остался, Матвей?
С о л я н и к. Мать, жена… дети…
Д у г и н. Все живы?
С о л я н и к. Слава Богу…
Д у г и н (договаривает за него). …Который нашими руками, кровью, грехом нашим не пустил зверя в твой дом… Легко быть святым, Матвей… Когда ты один, в пустыне! У меня, может, и хватило бы силы сдохнуть с голода, а чужого не взять… А если рядом малое дитя с голода умирает? Тогда что? Смотреть и думать про "не укради"!
С о л я н и к. Попроси!
Д у г и н. А если не дают?!
С о л я н и к. Тогда укради… Но никогда не считай, что поступил хорошо…
Д у г и н. А если придут в мой дом и у меня на глазах убьют отца, распнут мать, надругаются над сестрой… Что мне делать? Попросить?! Одуванчик, что твоя мать у них просила? "Паночки, не стреляйте деток больно". И что?!
Так что же мне, грешному, Бог посоветует, Матвей?
Соляник молчит.
Правильно… Убей, но не думай, что это хорошо… Так я знаю, что это плохо… Не в каждом немце сидит Гитлер… Большинство — несчастные, простые люди… Но я буду стрелять! И бить точно! До конца! Потому что воюю против дьявола! И его ангелов. Как там у вас? Отрекаешься ли от дьявола и ангелов его? Отрекаюсь!
"В их душах правда вечная… И любовь"
Актерская органика, откуда она берется? От природы или от долгих упорных репетиций? От "я в предлагаемых обстоятельствах" или от создания и развития, обживания созданного образа. Да, какая мне, зрителю, разница, если Денис Фить для меня — Дугин, Сергей Грибов — Дервоед, Евгений Шакиров — Буштец.
Встречал я таких ребят в армии. Мудрых, основательных и хозяйственных, как Дервоед (ему лет 20, может быть, а он для всех Дед, даже для офицеров); импульсивных, открытых, рубящих с плеча, доходящих до остервенения в своей правоте (пусть даже мнимой), как Буштец. Наивных и светлых, несмотря на всю грязь, которая их окружает, как Одуванчик (его роль исполняет Иван Холов). И такие, как лейтенант-особист, "разоблачающий" Дугина, тоже были. Службист, подчеркнуто педантичный, до отвращения правильный (точная работа Георгия Черкезишвили, сыгравшего лейтенанта).
Ничего подобного не могу сказать о женских образах, в армии женщины в мое время служили мало. Запомнилась, конечно, Мелиса Прокопенко, сыгравшая роль санитарки Лиды. Желая почерпнуть информации о ней в Итернете, наткнулся на ее аккаунт ВКонтаке (16+). Посмотрел и задумался, где она настоящая, в ночном клубе за диджейским пультом или на сцене театра ТОФ в спектакле "Рядовые"? Мне кажется, в "Рядовых". Но это мое оценочное мнение, конечно.
Всё-таки есть у нынешней молодежи, на генетическом, что ли, уровне ощущение чего-то главного, истинного в человеческой жизни. В какую бы эпоху они ни жили.
Да и какое каменное сердце надо иметь, чтобы остаться равнодушным к рассказу Дервоеда о том, как эсэсовцы убивали его жену и сына за то, что она пекла хлеб для партизан, а он ничем не мог им помочь, потому что иначе не попала бы к партизанам важная информация о готовящей против них карательной экспедиции. Два батальона могли бы погибнуть… А так… всего лишь два человека.
Честно скажу, три раза, пока смотрел спектакль, не смог сдержать слез. И в этом эпизоде впервые.
И вот что еще интересно, да и важно, пожалуй. В балладе, где умирают люди, поскольку "на войне и вправду" убивают, столько раз звучит слово "любовь", что невольно задумаешься, а не это ли самое главное в любых, даже самых нечеловеческих условиях. "Я люблю тебя, Вера!" — предсмертные слова Дугина.
"Не наша с тобой это война, Сергей… Не мы ее вынесли, а они… бабы наши… В их слезах и в их крови Гитлер проклятый захлебнулся… В их душах правда вечная… И любовь. Если бы мне Марью вернуть… Если бы только можно было вернуть… Я бы перед ней до могилы на коленях ходил… Не мы им, а они нам простить должны… За ужас, который пережили… За страх и слезы невинные, за смерть и муки, которые мы не смогли на себя взять… За то, что мы убиваем, а они рожают…" — говорит Дервоед Буштецу, еще не зная, что того скоро не станет.
"Ленька… Ленька… Когда я с тобой встретилась — со мной что-то случилось… Ночью во сне слышу: плачет кто-то… Так тоненько, жалобно всхлипывает… Я слышу… Знаешь, кто это? Это мои нерожденные дети плачут… К свету просятся…", — говорит Лида Одуванчику, еще не зная, что скоро утонет во время переправы.
"Не погибни, пожалуйста… Пожалуйста, не погибни…" — умоляет Дугина его жена Вера, не поверившая в мнимую похоронку и отыскавшего мужа за несколько дней до победы… и за несколько дней до его гибели.
Удивительную пьесу написал Алексей Дударев. Созданная почти 40 лет назад, она поразительно актуальна и своевременна для нас, живущих в эти дни. Как напоминание о звериной сути того, что мы называем нацизмом, напоминание о том, какой ценой уничтожается "этот дьявол".
Радостно, что пьеса поставлена во Владивостоке, в драматическом театре ТОФ талантливым режиссером Романом Колотухиным. Радостно, что есть актеры, которые хорошо сделали свое дело. Радостно, что спектакль прошел практически с аншлагом. Значит, что сегодняшнему зрителю, в том числе молодому, это тоже надо. Значит, "Рядовые" Дударева снова в строю.
