У Осипа Мандельштама нет могилы, в том числе и по этой причине о его последних днях появилось столько легенд. 47-летний поэт скончался 27 декабря 1938 года в пересыльном лагере во Владивостоке, но об обстоятельствах его смерти до сих пор ходят самые различные версии и домыслы. Мифологизации подверглось и само месторасположение Владивостокской пересылки. К 125-летию со дня рождения поэта, которое отмечается сегодня, 15 января, журналист Василий Авченко специально для РИА PrimaMedia вспоминает о фактах и мифах, связанных с жизнью и смертью Мандельштама во Владивостоке.
Справка: Поэт Осип Мандельштам родился 15 января (3 января по старому стилю) 1891 года в Варшаве. В 1897 году семья Мандельштамов переехала в Петербург. Осип получил образование в Тенишевском училище (с 1900 по 1907 годы), одном из наиболее прогрессивных учебных заведений того времени. В 1908-1910 годы Мандельштам учился в Сорбонне и в Гейдельбергском университете. Начинал поэтическую карьеру как символист, последователь прежде всего Поля Верлена и Фёдора Сологуба, а также предтечи символистов — Фёдора Ивановича Тютчева.
Стихи времени Первой мировой войны и революции (1916-1920) составили вторую книгу "Tristia" ("книгу скорбей", заглавие восходит к Овидию), вышедшую в 1922 году. Ее авторский вариант появился в 1923 под заглавием "Вторая книга" и с общим посвящением "Н. Х." — Надежде Яковлевне Хазиной, жене поэта (их знакомство состоялось в Киеве, в мае 1919 года). В книге отчетливо прослеживается эволюция от акмеистического, рационального, к иррациональному (для Мандельштама всегда — трагическому), к поэтике сложнейших ассоциаций.
Владлаг и Транзитка: две большие разницы
Из источника в источник ходят слова о "пересылке на Второй Речке", где умер Осип Мандельштам, хотя в действительности пересылка ("транзитка", "пересыльный лагерь", "транзитная командировка", "Владперпункт"…) располагалась в другом районе Владивостока. Внимательный читатель лагерных мемуаров заметит, что их авторы указывали: выйдя из эшелона на станции "Вторая Речка", заключенные долго куда-то шли… Куда?
Ошибка, видимо, возникла вот почему. Название "Вторая Речка" осталось в памяти тех, кого здесь высаживали из вагонов и кто в топонимике Владивостока, естественно, не разбирался. "Вторая Речка" была тогда малонаселенным пригородом – лишь в хрущевские времена "Большого Владивостока" город шагнул на север. От станции до пересылки заключенные шли пешком, запомнив вывеску "Вторая Речка" и упомянув потом это название в мемуарах. Тем более что лагерь на Второй Речке, так называемый Владлаг, действительно был – в районе нынешнего автовокзала и рынка. Он существовал куда дольше, чем расформированная в 1941 году пересылка, его хорошо помнят старожилы. Но отсюда на Колыму не отправляли. Контингент Владлага был занят в Приморье — на переработке рыбы, строительстве дорог, заводов, объектов ТОФ…
Пересылка. Вход в экипаж. Снимок 1990 года . Фото: Из архива В. М. Маркова
Как бы то ни было, укоренился миф о "пересылке на Второй Речке", гуляющий от источника к источнику в самом широком диапазоне, от воспоминаний вдовы поэта Надежды Мандельштам до записок писателя Виктора Некрасова, как раз в те довоенные годы служившего во Владивостоке в театре.
На самом деле пересыльный лагерь, действовавший с 1931 по 1941 год, располагался на Моргородке. Потом инфраструктуру лагеря передали Тихоокеанскому флоту. А зэков на Колыму стали возить через Находку (из раннего Высоцкого: "Нас вместе переслали в порт Находку…") и Ванино ("Я помню тот Ванинский порт…").
Именно в районе Морского городка ждали отправки на Колыму писатели Шаламов, Домбровский и Нарбут, генерал Горбатов, конструктор Королёв, автор "Крутого маршрута" Евгения Гинзбург, актер Жжёнов… Здесь 77 лет назад умер поэт Мандельштам. И, вероятнее всего, здесь же, рядом с лагерем, и похоронен.
Профессор Валерий Марков и режиссер фильма о Мандельштаме Роман Либеров на предполагаемом месте захоронения поэта. Фото: Василий Авченко
Только что в столичном издательстве АСТ (серия "Ангедония. Проект Данишевского") вышла новая книга литературоведа Павла Нерлера – наиболее авторитетного специалиста по творчеству и биографии Мандельштама – под названием "Осип Мандельштам и его солагерники". Владивостокским месяцам жизни поэта здесь, само собой, уделено много внимания. Нерлер четко указывает: пересылка находилась не на Второй Речке, а на Моргородке. Ссылается он, в том числе, на владивостокского историка, доктора искусствоведения Валерия Маркова, который занимается темой Мандельштама и владивостокской "транзитки" более четверти века.
Ордер на арест Осипа Мандельштама, 1938 год. Фото: предоставлено Василием Авченко
"И потому эта улица, или, верней, эта яма…"
Владивостокская пересылка находилась хотя и не так уж далеко от Второй Речки, но все-таки в другой точке города. Г-образная территория бывшего лагеря площадью в 7 га "зажата" современными улицами Днепровской, Ильичёва, Печорской, Вострецова – это жилые кварталы выше остановки "Молодежная" и за стадионом "Строитель". Южная граница лагеря – участок улицы Днепровской (бывшая Днепропетровская), идущий вверх от проспекта 100 лет Владивостоку. Гигантская видимая издали синяя новостройка (Ильичёва, 4) — уже лагерная территория. Скала за домом по Вострецова, 10-б – остатки каменного карьера, где работали зэки (первая книга Мандельштама называлась "Камень" — камнем все и закончилось). Теперь вокруг — хрущевки, новостройки, привычный городской шум: ветер, моторы, тормоза…
Со Второй Речки к "транзитке" шли по Великорусской (нынешняя Русская), затем сворачивали направо на Областную (район улицы Гамарника), потом через поселок Рыбак (район между Иртышской и Ишимской) по мостику через Ишимку к месту слияния нынешних улиц Вострецова, Ильичёва и Печорской.
"Мы все шли и шли… До сих пор не знаю, сколько там было километров", — описывала эту дорогу Евгения Гинзбург в "Крутом маршруте". На поверку выходит около 4 км.
Экипаж. Снято в начале 1970-х из дома по ул. Днепровской, 18, на фото видны строения лагерной поры. Фото: Из архива В. А. Ракова
"Лагерных ворот не осталось. Их убрали в 2005 году, когда здесь строились новые дома, — рассказывал мне профессор Валерий Марков, проводя по территории бывшего лагеря. — Ближайший ориентир – стела погибшим военнослужащим флотского экипажа между Вострецова, 2 и Вострецова, 4-а. Ворота находились метрах в 30 от стелы".
Из этих ворот заключенных вели на Чуркин, в район рыбного порта, где грузили на суда "Дальстроя". Иногда, говорят, возили и шаландами с Моргородка на борт парохода, стоявшего в Амурском заливе. Золотой Колыме и Дальстрою срочно требовались рабочие руки.
Сегодня почти вся территория "транзитки" застроена жилыми домами. Осталась только изрядно съежившаяся воинская часть – флотский "экипаж", который как бы законсервировал кусок лагерной территории. Сначала конфигурация в/ч повторяла все параметры лагеря, потом территорию стали застраивать, и нынешний "экипаж" занимает примерно одну шестую площади пересылки. Некоторые деревянные постройки лагерной поры сохранялись до 80-х – их помнят те, кто проходил через "экипаж" в это время. Хорошо видны они и на сделанных в 70-х фото, которыми поделился известный дальневосточный океанолог, знаток истории Владивостока Владимир Раков.
Профессор Марков у ворот флотского экипажа. Фото: Юрий Мальцев
Отсюда Мандельштам писал родным: "Я нахожусь – Владивосток, СВИТЛ, 11-й барак… Здоровье очень слабое. Истощен до крайности, исхудал, неузнаваем почти… Очень мерзну без вещей… Здесь транзитный пункт. В Колыму меня не взяли. Возможна зимовка". Зимы поэт не пережил. Во Владивостоке пробыл с 12 октября по 27 декабря 1938 года. Похоронен, вероятнее всего, в январе 1939-го.
Улица Вострецова, аллея на месте крепостного рва. Фото: Юрий Мальцев
— Стояли морозы, по одному не хоронили… Здесь, вдоль русла речки Сапёрки, проходил крепостной ров, он обозначен на старых картах. По всем данным, захоронение начала 1939 года располагается здесь, — рассказывал профессор Марков.
Профессор Валерий Марков на предполагаемом месте захоронения О. Э. Мандельштама. Фото: Юрий Мальцев
На месте рва теперь – пешеходная аллея вдоль улицы Вострецова (под ней так и течет в трубе Сапёрка). Вероятно, именно здесь, между КПП экипажа и жилым домом по Вострецова, 13, находится последний приют поэта, написавшего:
Я в львиный ров и в крепость погружён
И опускаюсь ниже, ниже, ниже…
Скольких здесь похоронили – Бог весть. Старожилы рассказывали о районе мрачные легенды, матросы отмечали гнетущую атмосферу в части. "Мор-" в слове "Моргородок" означает, похоже, вовсе не только "морской"…
Вспоминаются другие известные строки:
…И потому эта улица,
Или, верней, эта яма
Так и зовется по имени
Этого Мандельштама.
Предложения назвать аллею именем поэта, а равно благоустроить ее и превратить в "цивилизованное" общественное пространство так и остаются предложениями.
С памятью поэта во Владивостоке вообще все непросто.
Была идея открыть памятник Осипу Эмильевичу прямо на территории "экипажа" — не вышло. В 1998 году фигуру поэта работы приморского скульптора Валерия Ненаживина установили на задворках кинотеатра "Искра" (ныне – торговый центр "Сотка"). Бетонный памятник пострадал от вандалов, после чего его заменили чугунным. Но и чугунный Мандельштам кому-то не давал покоя: его облили краской. В 2004-м скульптура переехала на территорию кампуса ВГУЭС, где поэту куда спокойнее.
Парадоксальную оценку произошедшему дал потом писатель Андрей Битов, принимавший участие в открытии памятника: "Кто изуродовал этот памятник – тот его и закрепил. Ну, стоял бы, пылился… А они нам сделали работу, спасибо им! Вандалы – ласковое имя, это химически чистая сволочь. Но в итоге – памятник-то отлит… Происходит борьба бесов и ангелов, они мириадами гибнут в этой борьбе. Их победы приписывают себе люди, особенно власти. Но это — вне нас, это важнее нас…".
