Первую мировую мы помним куда хуже, чем Вторую. Она представляется нам слишком далекой, хотя только из Приамурского генерал-губернаторства на фронт призвали свыше 100 тысяч солдат и офицеров, а Владивосток был основным российским портом поставки военных грузов. Около 10 тысяч дальневосточников с той войны не вернулись. 101 год назад, 11 ноября 1918 года, Компьенским перемирием, означавшим капитуляцию Германии, окончилась Первая мировая война, продолжавшаяся четыре года и три месяца. К Дню памяти погибших на Первой мировой войне — журналист Василий Авченко специально для ИА PrimaMedia подготовил материал о героях той войны, так или иначе связанных с Приморьем.
Год назад выставку, открывшуюся в музее имени Арсеньева к 100-летию начала Первой мировой, назвали "Первая забытая…". Действительно, та война — "империалистическая", "германская", "великая" — кажется безумно далекой и какой-то невнятной. Большевики, заключившие Брестский мир, особо ее не чтили. В советские времена было не принято носить царские награды. Даже слова "солдат" и "офицер" впали в немилость, ассоциируясь с царским режимом, и были надолго вытеснены "красноармейцем" и "краскомом" (вот и в советских изданиях Арсеньева "солдат" заменяли "стрелками"). Первая мировая попала в тень сначала Гражданской, потом — Великой Отечественной, которая нам до сих пор кажется куда ближе, хотя между ними — всего-то поколение, так что многим выпало повоевать на обеих.
Кажется, и герои Ремарка и Хемингуэя нам гораздо ближе, чем наши же герои той войны. Но спрашивать, по ком именно звонит колокол, по-прежнему бессмысленно. Тем более, что наши земляки-приморцы воевали на "германской" наравне с остальными. Некоторые фамилии слышать в этом контексте неожиданно — мы знаем их носителей по другим делам. Иных забыли вовсе — просто потому, что они потом не приняли революции.
Давайте вспомним. Хоть сегодня, хоть некоторых.
Будущие красные
Мы с детства знаем о нем, но так, как будто он начался с Гражданской; а Семен Будённый был не только трижды Героем СССР, но и полным Георгиевским кавалером. Прежде чем возглавить Первую конную, стать героем песен про красных кавалеристов и прославить суконный шлем — "буденовку", он изрядно послужил еще в той, царской армии, куда его призвали в 1903-м — и отправили прямиком на Дальний Восток. Служил под Владивостоком — в Раздольном и Шкотово, в драгунском полку, над которым шефствовал король Дании. Сражался с хунхузами и японцами, оставался в Приморье (с перерывом на учебу в питерской кавалерийской школе) до 1914 года. Унтер-офицером попал на Первую мировую, где и получил "Георгиев". Уже потом — все остальное: и Конармия, и маршальство, и даже пост замминистра сельского хозяйства СССР по коневодству. В отличие от многих сослуживцев, прожил замечательно долгую жизнь — 90 лет, уцелев и на войнах, и между ними.
Карбышева мы помним как генерала, замученного немцами в концлагере, и еще знаем во Владивостоке одноименную улицу на "БАМе". Дмитрий Карбышев был доктором военных наук, одним из лучших специалистов по фортификации — и участником всех войн, которые на его веку выпали его стране, называлась ли она Российской империей или СССР. Служил в Маньчжурии, воевал на русско-японской; жил во Владивостоке, командовал ротой в крепостном саперном батальоне. После окончания Николаевской военно-инженерной академии строил Брестскую крепость (есть легенда, что Карбышев строил и Владивостокскую крепость, но это ошибка, связанная, в том числе, с соседством владивостокских улиц Карбышева и Шошина — последний нашу крепость действительно строил). На Первой мировой — с первого дня. Ранен, награжден, произведен в подполковники, участник Брусиловского прорыва. В Гражданскую — в Красной армии. Потом — финская "зимняя" война и Великая Отечественная, на которой генерал уже в 1941-м попал в плен. Не склонив 65-летнего Карбышева к сотрудничеству, в феврале 1945-го фашисты облили его, в числе других пленных, на морозе водой и так убили.
Алексей Шошин — один из главных строителей нашей крепости — в 1915-м убыл в действующую армию. Строил укрепления под Киевом, переправы через Дунай, фортификации в Румынии. Позже стал создателем инженерных войск Красной Армии.
Начальник инженеров и Строитель Владивостокской крепости инженер генерал-майор А. П. Шошин, 1915 год. Фото: Предоставлено порталом Старый Владивосток
На посту командующего НРА ДВР Блюхера в 1922 году сменил Иероним Уборевич — еще один ветеран Первой мировой, артиллерист, подпоручик. На "германской" был ранен, попал в плен. В 1922 году под командованием Уборевича красные взяли Спасск ("штурмовые ночи Спасска…") и вошли во Владивосток ("…свой закончили поход"). Расстрелян, реабилитирован.
Степан Вострецов, в честь которого названы улица во Владивостоке и село в Красноармейском районе, — кузнец, рядовой Первой мировой, позже произведен в прапорщики, награжден тремя Георгиевскими крестами. С 1918-го — у красных, в 1922-м брал Спасск, во время конфликта на КВЖД командовал Забайкальской группой войск, награжден четырьмя орденами Красного Знамени.
Будущие белые
Это все — герои Первой мировой, ставшие красными — а сколько тех, кто в Гражданскую оказался по другую сторону баррикад. О многих из них мы долго не знали ничего или почти ничего, а ведь они участвовали в том же, к примеру, Брусиловском прорыве…
Широко известен Колчак — но в основном как вождь Белого движения и "Верховный правитель России" в период противостояния большевикам (расстрелян в 1920-м в Иркутске). Между тем, его дореволюционная жизнь заслуживает отдельных романов — адмирал Александр Колчак был выдающимся географом, полярным исследователем, героем обороны Порт-Артура, участником Первой мировой. Не раз бывал во Владивостоке.
Или, скажем, генерал Лавр Корнилов. Занимался географическими и этнографическими исследованиями в Туркестане, выводил бригаду из окружения под Мукденом (за что получил Георгиевский крест), служил военным агентом в Китае, затем — во Владивостоке (на Русском, в поселке Экипажном, есть даже здание с мемориальной табличкой — здесь Корнилов жил в 1913-1914 гг.). В Мировую командовал пехотной дивизией, которая сражалась в Галиции и в Карпатах. Раненый, попал в плен к австрийцам. Сбежав из плена, стал командиром корпуса. Позже — вождь Белого движения на юге России, погиб в 1918 году в Екатеринодаре (Краснодаре).
Но Колчак и Корнилов — фамилии широко известные. А есть и забытые ныне генералы.
Генерал от инфантерии Василий Флуг: воевал с японцами, был военным губернатором Приморской области и наказным атаманом Уссурийского казачьего войска (еще того войска — настоящего). На Мировой командовал армией, корпусом. Белое движение, Югославия, США…
Еще один генерал от инфантерии — Сергей Саввич: начштаба Приамурского военного округа, комендант Владивостокской крепости, командир корпуса на Первой мировой, участник Брусиловского прорыва. Белое движение, эмиграция, Бельгия.
Другой комендант Владивостокской крепости — генерал от артиллерии Владимир Ирман. Герой обороны Порт-Артура, в мировую командует корпусом, участвует в Брусиловском прорыве… Белое движение, Югославия.
Генерал-майор В. И. Ирман (Ирманов). Участник первой мировой войны. Фото: Предоставлено порталом Старый Владивосток
Генерал от кавалерии Александр Самсонов, покончивший с собой в 1914-м, когда его армия потерпела поражение, — тоже наш: в русско-японскую командовал Уссурийской конной бригадой, Сибирской казачьей дивизией.
Путь барона
Удивителен, как в авантюрном романе, путь Карла Густава Эмиля Маннергейма. В 1904-м подполковник 52-го драгунского Нежинского полка барон Маннергейм едет в Маньчжурию, на русско-японскую, посещает и Владивосток. На войне встречает знакомца по кавалерийской школе Семена Будённого (оба станут маршалами, только один — Советского Союза, а второй — Финляндии, оказавшись по разные стороны от той самой линии Маннергейма).
В 1906-1908 гг. предпринимает "азиатскую экспедицию", по итогам которой принят в Русское географическое общество. С 1914-го генерал-майор Маннергейм воюет — командует дивизией.
После революции, когда Финляндия получает независимость, отправляется туда, на свою малую родину, где сразу становится одной из ключевых фигур. Здесь начинается вторая жизнь Маннергейма.
В период противостояния с СССР Маннергейм — главком финской армии. Достаточно успешно воюет на "зимней" войне, хотя в итоге мир подписан на условиях СССР. В Великую Отечественную финские войска ("белофинны") воюют на стороне Гитлера. Последний в 1942-м даже приезжает в Финляндию на 75-летие маршала Маннергейма.
В 1944-м Маннергейм — президент Финляндии. В том же году подписано соглашение о мире между Финляндией и СССР, и финны начинают вытеснять из Лапландии немцев.
В 1946-м подал в отставку, в 1951-м скончался. Это краткий пунктир — судьбы барона Маннергейма хватило бы на несколько незаурядных человеческих жизней.
Не только генералы
Солдат и рядовых, если так можно выразиться, офицеров помнят меньше, чем генералов (кто бы вспомнил, к примеру, умершего на Мировой от тифа Глеба Свитыча, если бы не его пасынок — писатель Фадеев?). Здесь мы наталкиваемся на неожиданные имена.
Расстрелянный и забытый авиаконструктор Константин Калинин. Служил во Владивостоке, изучал авиадело на Русском, с 1914-го — воевал, в том числе летчиком. В 1925-м создал свой первый самолет "К-1". В 1938-м репрессирован, в 1955-м реабилитирован посмертно.
Павел Янковский — один из сыновей того самого Михаила Янковского. Штабс-капитан, в 1916-м освобождал Сербию, в 1917-м окончил французскую школу летчиков-наблюдателей и служил во французской авиации. В 1918 вернулся в родовое поместье Сидеми (ныне Безверхово), в 1922-м уехал в Китай.
Николай Адерсон, автор "Пути русского офицера" (записки из германского плена). Полковник, служил на Дальнем Востоке. В 1914-м попал в плен, где находился до 1918-го, потом вернулся в Хабаровск. Участвовал в Белом движении, уехал в Харбин. Его дочь — яркий поэт русского Китая Ларисса Андерсен, умершая в 2012-м во Франции (написание фамилии изменилось).
Еще один поэт — Арсений Несмелов (Митропольский). Участвовал в Первой мировой, позже присоединился к войскам Колчака, с Белой армией в 1920 году попал во Владивосток, где издал сборники "Стихи", "Уступы", "Тихвин". В 1924 году, пешком, по карте, данной ему Арсеньевым, ушел в Китай. Жил в Харбине, состоял в Русской фашистской партии Родзаевского. В 1945 году арестован советскими властями, отправлен в СССР, умер на границе — в тюрьме поселка Гродеково.
Или вот судьба: с началом Мировой, на волне германофобии, по подозрению в шпионаже был схвачен Адольф Даттан — этнический немец, совладелец торгового дома "Кунст и Альберс" (наш владивостокский ГУМ — будущая Zara). Уже в октябре 1914 года его арестовали и вскоре сослали в Сибирь. Драма в том, что в 1916-м его старший сын — корнет 9-го Киевского гусарского полка Александр Даттан, кавалер шести боевых наград — погибнет смертью храбрых за русского царя и Отечество на той же Мировой (а другой сын Даттана, оказавшийся в это время в Германии, будет мобилизован в немецкую армию).
А взять историю Чехословацкого корпуса, созданного из пленных чехов и словаков и воевавшего в составе русской армии. После Мировой их отправили на родину почему-то через Дальний Восток, что уже походило на провокацию. Чехословаки оказались втянуты в Гражданскую на стороне белых и интервентов — свергали во Владивостоке Советы, убили Константина Суханова…
Владивосток, чехословацкие войска. Фото: Предоставлено проектом Старый Владивосток
Нельзя не вспомнить Петра Нестерова, тем более что в этом году исполняется ровно 100 лет со дня его гибели.
Родился в Нижнем Новгороде. В 1906-м, после окончания артиллерийского училища в Санкт-Петербурге, попал во Владивосток, в девятую Восточно-Сибирскую артиллерийскую бригаду. Нестеров хотел жениться, но младший офицер для этого должен был внести крупный залог — а денег не было; однако правило не действовало в Сибири и на Дальнем Востоке (те самые "преференции"). Так Нестеров и попал во Владивосток, где служил с 1906 по 1910 годы. Летчиком стал позже — в 1912 году, после окончания Гатчинской офицерской воздухоплавательной школы, однако интерес к небу возник у Нестерова именно во Владивостоке, где была крепостная воздухоплавательная рота, состоящая из нескольких воздушных шаров и аэростатов. В 1908 году Нестеров перевелся к воздухоплавателям и вскоре разработал правила корректирования артиллерийской стрельбы с помощью аэростата — то есть, первые полеты совершил здесь.
В 1913-м, в Киеве, Нестеров выполняет "мертвую петлю", заложив основы высшего пилотажа. С 1914 года воюет — ведет воздушную разведку, выполняет одну из первых воздушных бомбардировок. В том же году совершает свой последний подвиг — таранит на легком "Моране" австрийский "Альбатрос" и погибает.
Во Владивостоке есть улица Нестерова. Рядом — улица, названная в честь автора первого ночного тарана Великой Отечественной Виктора Талалихина.
***
…Список этот, разумеется, — неполный, более или менее случайный, его можно достаточно долго продолжать. Сделать бы глубокомысленный вывод — но нет вывода.
Хочется представить этих людей, посмотреть в их лица. Все они воевали за Россию. Сначала — с внешним врагом, потом — многие из них — друг с другом.
Какие все высокосортные, крупнокалиберные, отборные личности. Сводный приморский полк, сформированный из фигур разных, но навсегда спаянных временем, местом, общей судьбой (это потом их общая судьба рассыплется на ворох персональных). Нашей общей войной — она ведь все равно наша, даже если мы ее забыли.
