Исполняющий обязанности главы Владивостока Олег Гуменюк, участвующий в конкурсном отборе на должность нового мэра дальневосточной столицы, дал 19 февраля первую большую пресс-конференцию, где в своем нынешнем качестве рассказал о своих планах и мечтах, подтвердил протекцию со стороны Олега Кожемяко и открестился от "принадлежности" к кругу "людей Николаева". О чем спрашивали журналисты кандидата, давно "мечтающего стать мэром", — в материале ИА PrimaMedia.
После небольшого вступления с перечнем планов администрации по строительству и благоустройству, первый вопрос от журналистов прозвучал о финансах. Напомним, долг Владивостока составляет 4,37 млрд рублей, это коммерческие кредиты, на обслуживание которых город вынужден тратить большие деньги. Причем из-за нехватки доходов в казне на ближайшие три года просто не заложены средства на его погашение.
– Известно, что в бюджете денег не хватает. Есть ли какие-то резервы?
– В первую очередь мы будем замещать коммерческие кредиты, висящие на бюджете города, на некоммерческие. Мы уже, буквально две недели назад, заместили один кредит на некоммерческий. Был кредит со ставкой 9,27%, мы его заместили на 7%. Уже с экономили на год 146,3 млн.
В первую очередь, замещаем кредиты, уходим на более низкий процент и будем смотреть, как начислять налоговую базу, чтобы она приносила нам доход.
– Вы назначили на финансы человека Николаева. Город боится, что вы таким образом еще раз опосредованно заявили, что вы – человек Николаева.
– Я не человек Николаева!
У нас сейчас находятся люди [которые работали при] предыдущей власти, и власти, которая была до предыдущей власти. Тогда мы можем сказать, что этого – того-то человек? Все люди, которые работают – не значит, что это человек чей-то. У нас структура такая, что мы работали все взаимосвязано. Я и с Олегом Николаевичем шесть лет проработал, я и с Владимиром Николаевым четыре года проработал. Это о чем говорит? Я не знаю, кого это напрягает.
Все зависит от того, как работать. Буду я работать мэром, не буду, самое главное, сколько мне судьба отвела срок, чтобы я сделал карт-бланш, какие мы плюсы получили от администрации края, наладили работу с федеральным бюджетом – хорошо. И кто выиграет, тот это и продолжит. Это все в цифрах есть. А ваша самая главная задача будет человеку, который придет за меня, какая разница – Николаева, или Кожемяки, или кого-то – вы с него спросите.
А я говорю только про то, что я на данном этапе смог сделать. А то, что вы говорите, чей человек… Нельзя об этом говорить. Если вы проработали в одной прессе, а потом перешли в другую прессу, и вам скажут: так извините, это журналист той прессы пришел, которая, допустим, "желтая", а он пришел в "красную" прессу. Как это следить? Или депутаты у нас меняются: один сегодня пять лет в одной партии был – перешел в другую партию. Это как называется?
Вы здесь немножко передергиваете. Каждый человек вправе судить так, как ему видно. Но говорить и заявлять, что мы "одного человека" или берем "второго человека", это я считаю неправильно.
Я не политик. Что мэр политик – это заблуждение. Мэр – хозяйственник, который ответственный за судьбы людей в городе. А если они говорят, что мэр – политик, они забылись! Мэр не для политики создан, а для наведения порядка и чтобы людям жилось хорошо. Мэр не по-ли-тик!
Пресс-конференция Олега Гуменюка. Фото: ИА PrimaMedia
– Скажите, когда с улиц Владивосток уберут лошадей? И почему на пляже "Юбилейный" есть какие-то вип-зоны с высоченными заборами?
– Лошади находятся в городе все незаконно. Я посмотрел закон, лошади должно содержаться в специально оборудованных местах, на выделенной земле, за ними должны убирать. У нас, насколько знаю, в городе только одно такое место, принадлежит казачеству.
Я знаю, о чем вы говорите. Вы знаете, какая была проблема на улице Арсеньева, мы добились и убрали оттуда. Сейчас сделаем дополнение в постановление об увеличении зоны. Плюс также буквально три дня назад, в пятницу, было совещание с территориальным управлением по поводу лошадей, с которыми работают несовершеннолетние дети, которые берут деньги, и неизвестно, на каких основаниях вообще работают эти дети на тех людей, которые содержат этих лошадей. Сейчас мы обращаемся в УВД города за поддержкой и будем если не тотально, то очень принципиально вести борьбу с теми людьми, которые заставляют деток работать незаконно.
Понимаю, о чем вы говорите. Это и экскременты, которые лошади оставляют. Я сам, помню, по набережной, когда у меня ребенок еще был десяти лет, мы с ним катались – это просто нечто! Когда ручей с нее течет, и всем все нормально.
Эту работу мы начали и, в принципе, у нас уже есть все адреса этих лошадей и людей, которые этим занимаются. Можем представить информацию.
По поводу набережной, я туда не заходил. Но мы прошли всю Спортивную набережную, там, где у нас есть две пешеходные зоны. Естественно, одна из зон полностью занята торговыми точками. И там, где находится "Аквамир". Первое, мы займемся этими зонами. Договоров аренды ни с кем мы не нашли, земля там освобождена. Максимально, что будет разрешено на набережной – над туалетом, реконструкцию которого мы заканчиваем, будет выделена дорога, все торговые точки будут смещены туда. Это будет одна улица, где будет вся сувенирная продукция. На набережной будет разрешено только в легких формах – это тележки с мороженым и напитки. На ночь она будет укатываться, никаких других торговых зон там не будет.
Пляж "Юбилейный" наполовину частный. Что мы можем сделать, так в этом году готовим проектно-сметную документацию на наши все пирсы на набережной, чтобы попасть в программу на следующий год. В этой программе привлекаются федеральные, краевые и муниципальные средства. Если в этом году успеем, то отремонтируем пирсы. Тот, что разломанный стоит на "Юбилейном", – это наш пирс. И пирсы, которые находятся рядом с "Олимпийцем", это тоже наши.
– Будет ли пересмотрен тариф на пассажирские автобусные перевозки во Владивостоке?
– Вы знаете, прошел аукцион, в июне будет полностью замерен пассажиропоток во всем городе. Работает целый институт. Узнаем, сколько должно быть автобумов на маршрутах, сколько пассажиров ездит зимой, весной, летом. Только после этого будет обсуждение [тарифов], пока не пересматривается.
– Контракты с коммерческими перевозчиками заканчиваются 24 марта.
– У нас есть федеральный закон, мы имеем право перенести контракты, заключить допсоглашение по переносу закупки наших маршрутов. Мы правил не нарушаем. Вчера как раз была встреча с юридическим управлением, и с Константином Анатольевичем Лободой, который у меня отвечает за направление пассажирских перевозок. Есть в планах встреча с предпринимателями по этому вопросу. И после этого будет возможность дать какую-то информацию. Это будет буквально на неделе.
– Вы больше склоняетесь к регулируемому или нерегулируемому тарифу? Или комбинированному?
– Давайте, сначала нас ученые посчитают, покажут нам цифры, а потом уже можно будет обсудить то решение, которое мы примем. Мы сможем конкретно ответить, почему такое решение мыв приняли. Сейчас принимать какие-либо решения по тарифам – это лишний раз разжечь зону недоверия. Есть цифры. Меня всегда так учили: цифры – вещь упрямая. Нам предоставят [данные] те, кто этим занимается профессионально, после этого уже сможем говорить.
Я не готов обсуждать то, к чему я не готов.
Пресс-конференция Олега Гуменюка. Фото: ИА PrimaMedia
– Как можете прокомментировать спорную ситуацию с участками ДВО РАН на Академгородке?
– Я вам могу отдельно сказать: в этой ситуации немножко виноваты сами ДВО РАН. Дальше не буду говорить. Потому что эти земли были отданы. Если они ими управляли, то как бы они отошли? Давайте у них и спросим. А сейчас получаются вопросы интересные с их стороны.
Вы видите позицию администрации Владивостока, мы встаем на защиту интересов жителей в вопросах точечной застройки и выделения участков для строительства "свечек". Я на днях был на Уткинской, до этого мы встречались [с местными жителями] по поводу спортивной площадки. Мы на Уткинской не планируем строить дом, мы не планируем никому давать разрешение на строительство. Если где-то кто-то кому-то что-то давал, я не знаю. Я никому ничего не давал. Земля наша, мы сейчас меняем зону застройки и там планируем построить на следующий год спортивную площадку.
Знаете, закон на нашей стороне и закон не на нашей стороне. Допустим, если мы забираем разрешение на строительство, а суд нас обязывает его дать, то мы ничего не можем сделать, кроме как дать разрешение.
И мы иногда даже просим через СМИ помощи общественности. Вы знаете, по поводу того сквера, который находится на Гоголя, что мы прошли все инстанции, а подрядчик, который считает, что это его земля, говорит: "Я буду там строить торговый центр". У нас есть еще моменты, на которых мы судимся, но так все зыбко. Потому мы и обратились к общественности: там же, сами понимаете, уж где-где, но там уж точно ничего нельзя рубить. Потому что там остановка, мост. И сквер этот… Но мы не можем преступить закон. Может, где-то и хотим пойти и сказать, что действительно нельзя, но не имеем права этого делать.
– Ваш предшественник Виталий Веркеенко отменил выдачу разрешений на строительство на спорных участках ДВО РАН, а затем Сергей Шерстюк провел отмену отмены. Вы как-то планируете пересматривать?
– Знаю Шерстюка, он человек законопослушный, сам бы просто так не принял такое решение. Отмена отмены, как вы говорите, влечет за собой большой общественный фон. Многие СМИ, без обид, спекулируют этим. Когда администрация города отменяет что-то – ее заставляют это сделать, есть предписания, которые мы не можем нарушить. Мы как юридическое лицо за это отвечаем, физическое лицо отвечает гораздо менее строго. Когда была отмена, руководствовались юридическими документами, а не просто что человек захотел отменить, имея тут же взрыв общественности и негативный фон в городе.
– А Виталий Веркеенко чем тогда руководствовался?
– Видать, на том этапе было принято решение отменить. Были застройщики, я думаю, или тот, кто планировал что-то на данном участке. Начались судебные процессы, начались обращения в суд, и он выиграл этот процесс. Вот этим и руководствовался.
– То разрешают, то отменяют. Когда исчезнуть субъективные моменты по вопросу точечной застройки? И может городу пора избавиться от точечной застройки? Когда рядом с твоим домом втыкают еще один дом, наверное, это не совсем правильно.
– Вы видите, насколько сейчас все ушло в общественное обсуждение. Все идет к тому, чтобы сблизить власть и людей, и чтобы все, что делается в городе, соответствовало лицу города. Плюс, вы знаете, насколько сейчас очень влияние и архитектура города… У нас весь центр – это архитектурный фонд, историческая застройка, где надо соблюсти не только что человек хочет построить, но и архитектурную застройку всего этого. Все это в совокупности и стало уже проблематично.
Вы же видите, что в последнее время война идет в СМИ больше о том, что было. Или были выданы разрешения на застройку еще в года 16-е, 17-е. Или где-то что-то кто-то заложил, зарегистрировал незаконченное строительство, а строительство было на 1-3%, и это уже проблема. И весь фон идет о том, что было когда-то. А все, что новое – только что вот Уткинская прозвучала. Там стоял наш дом, который мы расселили, аварийное жилье, но при мне я не планировал там строить дом.
– Как то же получали разрешение.
– Это же те времена было. Было проще, видать. Были другие законы, меньше ограничений, чем сейчас.
–То есть здесь нет субъективных факторов?
– Нет субъективных факторов. Есть нормы прохождения документов, когда человек сдает их в МФЦ и получает разрешение. Если все нормы соблюдены, мы не можем не дать разрешение. Это же не мы закон, мы только исполняем согласно закону. Если мы не дадим вовремя или отклоним, он идет в суд, нанимает адвоката и доказывает. И моет нас. "Вот видите, мы все правильно сделали, а вы нам тут неправильно пишете-рисуете". Все тонкая грань, на которой лавировать – это очень…
И судебная практика… Вы же сами видите, что недавно опять отменили наше решение. Запретили строить дом, а суд обязал выдать. Мы ничего не сможем сделать. Суд обязал выдать – мы опять дали разрешение.
Пресс-конференция Олега Гуменюка. Фото: ИА PrimaMedia
– Как обстоит ситуация по Минному городку? Много лет история тянется. У Веркеенко были какие-то планы по развитию территории, а что вы планируете делать? И второй вопрос – развитие Русского острова. Там яхт-клуб "Алые паруса" выгоняют.
– По Минному городку мы нашли эскизный проект, но он старого года. Года 2007 или 2008. Мы хотим показать в администрации края наш проект и хотим новый заказать эскизный проект.
Минный городок – это большой комплекс, который требует внимания, и есть поручения Олега Николаевича начинать какие-то разработки по Минному городку. Но это большой объект, я думаю, там без инвесторов не обойтись. Все-таки он должен быть, мое мнение, с привлечением хороших аттракционов, чтобы детям можно было покататься. Думаю, в таком направлении.
Но эскизный проект – он давнишний, 2003 или 204 года, если я не ошибаюсь. Мы по нему просто хотя бы посмотрим концепцию развития.
А сейчас в первую очередь мы хотим сделать Покровский парк. Тот, который центр города. Мы видим, насколько он в том состоянии, в запустении, в котором он сейчас существует.
По Подножью, по вот этой дороге, которая туда идет. У нас в собственности только плоскостное сооружение толщиной всего лишь 50-60 см. Под ним дорога принадлежит военным. Естественно, Олег Николаевич эту всю проблему знает, и вопрос будет подниматься при удобном случае, я думаю, и президенту. И после этого только будет тогда уже решение по ремонту этой дороги.
Плюс мы сейчас восстановили практически парк, гаражи. И там будет находиться техника СГТ, 24 часа в сутки будет находиться грейдер и дополнительная техника, которая будет по первому же требованию водителей автобусов – а они первые, кто видят, что состояние дороги ухудшается – тут же будут два руководителя – ВПОПАТ и СГТ – созваниваться, и дорога тут же будет грейдероваться. А если надо – подсыпаться.
По яхт-клубу я читал, в СМИ. Запрашивал – там не наша муниципальная собственность. Это в Новике? Это не наша муниципальная собственность.
Я СМИ читаю и реагирую. Когда вы где-то что-то видите, это хорошо. УМС мне донес, что нашей собственности там нет. Но по яхт-клубу я запишу.
– Владивосток стал столицей ДФО, но пока о переезде объявило только полпредство. Поступали ли запросы от других ведомств?
– Нет, не поступали. Знаю, из Якутии сюда переезжают. И электросети федеральные. Все федеральные структуры.
Но они сами ищут помещения, все сами.
– А в городе достаточно помещений?
– Мы же видим, сколько у нас новых офисов построено. Я все время думаю: куда строят столько? Думаю, найдут применение. Сейчас бизнес, кто успел построить офисы небольшие в центре города, наверное, будут заняты этими федеральными структурами. Если там все законно.
– Как вы готовитесь к конкурсу на должность мэра? Кого считаете основными конкурентами?
– Знаете, если назвать кого конкурентами – обидеть других. Считаю, что если человек подал документы и заявил о себе, что хочет претендовать на то кресло, в котором я сижу, и он это осознанно делает, значит он имеет для себя осознанно говорить, что он имеет на это право. Но раз он имеет это право, то пускай он тогда и отвечает за это. Конкурентами… Мы все конкуренты, правильно?
– Кто вам интересен из 50 человек?
– Мой рабочий день начинается в 6.45 – я выезжаю из дома. Пару дней назад он закончился полвосьмого. В остальное время мне иногда даже обедать некогда. Одно отрадно – на соревнования съездил. Вот и все.
Если ты хочешь что-то сделать – ты должен работать. Если человек хочет управлять городом, должен понимать, какой груз ответственности на него ложится. Ни выходных, ни проходных. Это большая работа, и очень большой коллектив. Город – это как человеческий организм, который и молодеет, и стареет, и болеет. И это все лечить надо, и за этим всем следить надо. И мы знаем, что если мы не будем себя поддерживать в тонусе, то так же и город – если не поддерживать в тонусе, не следить за артериями организма города, то возникнут вопросы и проблемы будут.
– Как вы относитесь к тому, что вас, вероятно, не изберут, а назначат?
– Вы всегда пытаетесь спровоцировать, чтобы потом использовать.
Я вам открыто в глаза заявляю: ну не получится у меня – придет сюда другой человек. Я просто скажу человеку, чтобы то, что мы сделали на данном этапе, пускай он это и сделает. А то, что люди обсуждают – ну, каждый человек в праве говорить о том, что он думает. В последнее время у нас уделяется очень много свободе слова и всему, что мы видим и читаем в ваших газетах. Если человеку дозволено это думать и он это обсуждает, значит пускай обсуждает.
– Я имел ввиду разницу между назначением и избранием.
– Не я придумал это решение. В первую очередь надо задать вопрос тем людям, которые приняли это решение. Если бы были выборы, я бы также пошел на эти выборы, попытался участвовать.
– Для города лучше прямые выборы или конкурсная комиссия?
– Двоякая ситуация. С одной стороны, да, прямые выборы лучше. С другой, давайте подсчитаем, сколько денег было потрачено на выборы, когда мы ходили на выборы губернатора. И я работал в этой системе, и при мне было три губернатора – Миклушевский, Тарасенко и Олег Николаевич. Я видел, сколько было трудов и средств потрачено на эти все кампании. Ии поставьте на чашу весов, что лучше. Обсуждать – это мы опять залезем кому-то в грязное белье, опять какие-то мои слова каждый журналист видит по-своему, сделает интерпретацию.
Не мне решать, честно могу сказать, не мне решать, как должны проходить выборы во Владивостоке на данном этапе.
И.о. мэра Владивостока Олег Гуменюк. Фото: ИА PrimaMedia
– Расскажите о своем пути к креслу мэра. Какие мотивы у вас были?
– Всегда занимался общественной работой, и это мне нравилось. Меня два года уговаривали пойти в администрацию Владивостока возглавлять управление спорта. Я не соглашался. Мне не хотелось идти во власть, я занимался прекрасным делом, организовывал крупные спортивные мероприятия. Но так получилось, что меня практически сюда притащили. Когда пришел, понял, насколько это все не так как мы видим со стороны, и сколько было проблем. Потихоньку встроился в этот ритм. Отстоял интересы по спорту, добился бюджет команде по спидвею. Когда я пришел, она была на 9 месте и бюджет всего 16 млн рублей. Я ушел, было 35 млн. Плюс бюджет по спорту вырос с 9 до 25 млн рублей. А когда я ушел, бюджет сократили. А почему? Потому что средства нужно уметь использовать, проторговывать вовремя.
Потом ушел в частный бизнес. Поступило предложение приехать в Амурскую область опять на спорт. Там было иначе, научился работать в федеральных программах. Потом судьба меня забросила с министра спорта в социалку. Вот там действительно понял, что это такое изнутри. У меня было пять министерств. Защищал интересы медицины, людей, ходил вечером по больницам.
Сюда приехал, оказался востребован в хозуправлении Приморского края. Олег Николаевич пришел, говорит "У тебя есть желание поработать в городе?". А у меня мечта всю жизнь была работать в городе. И если есть мечта, которой суждено сбыться, зачем отказываться от нее?
Конечно, я всю жизнь мечтал возглавлять городскую администрацию. Это была просто мечта несбыточная.
Всегда хочется что-то сделать после себя, чтобы действительно могли сказать, что ты не зря родился на свет. Дом построил, детей вырастил, деревья посадил. Понимаете, есть время и дальше помочь.
– То есть у вас есть поддержка со стороны Олега Кожемяко?
– У меня есть поддержка администрации края в лице Олега Николаевича в том плане, что он не меня поддерживает, а в первую очередь поддерживает город. Мэр – не политик.
– Почему именно вы должны стать мэром?
– Я не говорю, что я должен стать мэром. Это была моя мечта. Не мне решать, кто будет мэром. Просто на этом этапе я возглавляю этот комплекс, большой хозблок и пытаюсь сделать все, чтобы, когда примется решение, кто будет мэром, ему досталась та работа, которую я сделал, и мне было приятно передать этому человеку, который займет кресло.
