22 февраля 2024. Жаль, что вас не было с нами! Так хочется сказать тем, кто не пришел вечером 18 февраля в Приморскую Мариинку на концерт "Зимние грезы", посвященный 225-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. Исполнялись три несомненных шедевра мировой музыкальной классики: Симфония № 1 "Зимние грезы" соль минор, соч. 13 (6+) Петра Ильича Чайковского, а также цикл из шести романсов (6+) на стихи Александра Сергеевича Пушкина и "Музыкальные иллюстрации к повести "Метель" (6+) — сочинения выдающегося советского и российского композитора и пианиста Георгия Васильевича Свиридова. Особый колорит концерту придавала форма исполнения пушкинских романсов Свиридова: солист Приморской Мариинки баритон Алексей Репин пел не под аккомпанемент фортепиано, а в сопровождении Симфонического оркестра Приморской сцены Мариинского театра под управлением главного дирижера театра Павла Смелкова, который специально для концерта сделал оркестровку вокального цикла. И это, как считает обозреватель ИА PrimaMedia Александр Куликов, стало еще одним, самостоятельным шедевром прошедшего концерта.
В Средневековье шедеврами называли образцовое изделие, которое должен был изготовить ремесленник, чтобы доказать свое профессиональное мастерство. Лишь пройдя испытание, он признавался мастером и, соответственно, мог открыть свою мастерскую или вступить в цех. Очень часто мастер, изготовлявший шедевр, снабжал его каким-нибудь секретом, дабы ученик поломал голову, проявил смекалку. Наверняка бывали случаи, когда особо выдающийся подмастерье не просто копировал шедевр, изготовленный мастером, но и делал его более сложным и совершенным, снабжал собственным секретом. То есть создавал свой шедевр.
Со временем слово "шедевр" (от французского chef-d oeuvre — в переводе на русский: "высшая работа", "венец труда") приобрело иной, оценочный смысл. Так стали называть произведения художников, поэтов, музыкальных композиторов и т.д., признанные непревзойденными, высшими достижениями искусства. Причем для того, чтобы такое признание произошло, требовалось определенное время, дабы субъективная, по сути, точка зрения могли перейти в разряд общепринятых норм?
Это сейчас только снятое, но еще нигде не показанное кино благодаря интернету и пиару заранее объявляется шедевром. Наши предки в этом смысле были трепливее и осторожнее в оценках, а потому и умнее. И слава Богу! А то ведь бывало и так, что поначалу произведение не принималось современниками и знатоками и лишь с годами, а то и со столетиями приобретало все признаки шедевра.
Концерт. Фото: Илья Коротков, предоставлено Приморской сценой Мариинского театра
Да вот вам самый близкий пример — Первая симфония Чайковского (те самые "Зимние грезы", которые были исполнены в первом отделении концерта в Приморской Мариинке). К слову, во всех смыслах первая — и как первое крупное произведение композитора, и как первая русская классическая симфония, и как первое лирико-психологическое произведение в жанре симфонии в русской музыке.
Сочиненная в 1866 году, когда Чайковскому, выпускнику Санкт-Петербургской консерватории, исполнилось 26 лет, эта симфония, точнее, ее незаконченная первая редакция, не понравилась учителю Чайковского Антону Григорьевичу Рубинштейну (русскому композитору XIX века, пианисту, дирижеру и музыкальному педагогу, основателю консерватории в Санкт-Петербурге), ни Николаю Ивановичу Зарембе (русский музыкальный педагог XIX века, преподававший в этой консерватории).
(Вот уж действительно "полработы начальству не показывай". Однако нетерпение Чайковского вполне понятно. В декабре 1865 года он представил публике свою дипломную работу — кантату "К радости" (6+) на русскоязычный перевод одноименной оды (6+) Фридриха Шиллера. Кантата не произвела на петербургских музыкантов никакого впечатления. Антон Рубинштейн, читая ее, морщился. Александр Серов, автор успешной оперы "Юдифь" (12+), которую одобрил даже музыкальный антагонист Серова Модест Мусоргский, сказал, что "ожидал большего". Молодой музыкальный критик Цезарь Кюи безапелляционно объявил, что "Чайковский совсем слаб". И только совсем юный, но успевший написать большую статью "Глинка и его значение в музыке" (12+) Герман Августович Ларош был в восторге, разглядев в кантате большие творческие возможности Чайковского. И ведь оказался прав!).
Движимый большой обидой, Чайковский вернулся к родным пенатам, то есть в Москву, где и завершил партитуру.
По свидетельству младшего брата Петра Ильича — Модеста Чайковского, симфония давалась композитору с невероятным трудом, как никакое другое музыкальное произведение, написанное им. Над оркестровкой он работал и днем и ночью, был переутомлен и мрачен, его нервная система совершенно расстроилась, он ни с кем не хотел общаться, гулял в одиночестве.
Говоря об этом сейчас, не устаешь поражаться, насколько легкой, стремительной и воздушной получилась симфония в итоге. Хотя, на самом деле, ничего удивительного в этом нет. Ведь была еще и вторая редакция симфонии (она очень понравилась младшему брату Антона Рубинштейна — Николаю Григорьевичу Рубинштейну, русскому пианисту-виртуозу и дирижеру, основателю Московской консерватории, под управлением которого "Зимние грезы" с большим успехом были исполнены в феврале 1867 года). А в 1875 году Чайковский сделал еще и третью редакцию симфонии (ему к тому времени исполнилось 35 лет, до написания "Евгения Онегина" (12+) оставалось всего 3 года). Как говорится, терпение и труд всё перетрут.
Концерт. Фото: Илья Коротков, предоставлено Приморской сценой Мариинского театра
В общем, композитор сделал всё для того, чтобы доставить радость и музыкантам, и зрителям. Хотя, на самом деле, Симфоническому оркестру Приморской сцены Мариинского театра пришлось изрядно потрудиться. Зрителям, сидящим в первых рядах зала, хорошо был виден пот и улыбки облегчения на лицах музыкантов и слышен радостный выдох в финале ("Победа!").
С самого начала исполнения симфонии зал наполнился невероятной музыкой — зрители ощутили и свежесть морозного утра, и дыхание прекрасной русской зимы, и бег русской тройки по снежной целине. И это не общие, хрестоматийные слова. Черт возьми, так и было на самом деле!
Эта музыка и вправду проникала очень глубоко в сердце каждого, кто ее слышал, наполняя душу каждого слушателя радостью, спокойствием, ощущением чего-то очень великого и, в то же время, чего-то очень простого. И это было совершенно по-пушкински.
Не знаю, читал ли Чайковский стихи Пушкина, когда писал Первую симфонию. Мне кажется, не мог не читать. И возможно, именно энергетика и мелодика стихов Пушкина поддержала его в трудной работе над произведением.
Кстати, в Интернете можно найти немало измышлизмов на тему того, за что Чайковский недолюбливал Пушкина: написал, например, всего два романса на его стихи; по–своему интерпретировал историю, изложенную в "Евгении Онегине" (12+), не говоря уже о "Пиковой даме" (12+). При этом никто не упоминает об опере "Мазепа" (12+), в либретто которой (написанное Виктором Бурениным), Чайковский собственноручно вернул много пушкинских строк. В результате получилось произведение, проникнутое и буквой, и духом пушкинской "Полтавы" (12+).
Вот такой же, пушкинской по духу, стала в этот вечер Первая симфония Чайковского, исполненная Симфоническим оркестром Приморской Мариинки под управлением дирижера Павла Смелкова.
Шесть романсов Георгия Свиридова на стихи Пушкина — шедевр сразу в двух смыслах. Во-первых, этот вокальный цикл прошел испытание временем и занял подобающее ему место в репертуаре многих оперных и камерных певцов, начиная с таких выдающихся, как Сергей Лемешев (тенор), Александр Пирогов (бас) и Сергей Мигай (баритон), которые исполняли цикл почти сразу после его появления. Исполняли этот цикл в разные годы Евгений Нестеренко (бас), Дмитрий Хворостовский (баритон), Ирина Архипова (меццо-сопрано), Елена Образцова (меццо-сопрано) и др.
Во-вторых, цикл был написан Свиридовым, когда ему было 19 лет (в 1935 году) и он учился в Первом музыкальном техникуме в Ленинграде (ныне это Санкт-Петербургское музыкальное училище имени М. Мусоргского), то есть в период, когда он интенсивно осваивал композиторское искусство, постепенно становясь мастером.
Одним из его наставников был Юдин Михаил Алексеевич, профессор кафедры специальной композиции и импровизации, очень интересный композитор, работавший во многих жанрах начиная с опер и симфоний и заканчивая массовыми песнями. Юдин серьезно увлекался фольклором. Например, он написал большое количество обработок народных русских, якутских, корякских и чукотских песен. Возможно, это отложило какой-то отпечаток и на творчество Свиридова, которого считают одним из основоположников и ведущих представителей стилевого направления "новая фольклорная волна".
За два года обучения на композиторском отделении музыкального техникума Свиридов написал множество произведений, включая романсы и песни. И, наконец, в 1935 году, обратился к поэзии Пушкина, выбрав стихотворения (целиком или фрагментами), написанные поэтом с 1825 года по 1829 год. На их основе и было создано шесть романсов (6+): "Роняет лес багряный свой убор…", "Зимняя дорога", "К няне" (у Пушкина — "Няне"), "Зимний вечер", "Предчувствие" и "Подъезжая под Ижоры…".
Это уже зрелый Пушкин, Пушкин периода "Полтавы" (12+), "Евгения Онегина" (12+), "Бориса Годунова" (12+), "Арапа Петра Великого" (12+), "Повестей покойного Ивана Петровича Белкина" (12+). Что же побудило совсем юного Свиридова обратиться к его творчеству именно этой поры? Может быть, то, что заставляет нас всех искать ответы на многие вопросы в стихах Пушкина? Искать и находить. Ведь не зря же бытует в народе фраза: "А за тебя кто делать будет? Пушкин?"
Гораздо позже, уже в 1987 году, Свиридов запишет в своем дневнике: "1935 год. "Пушкинские романсы" — переменили мою жизнь". А через некоторое время в его дневниковых записях появится и такая: "Пушкинский цикл. Одна из лучших моих вещей. Его бы надо назвать "Бедная юность". Именно такой была моя юность. Бедная, нищая (с той поры я навсегда смирен с нищетою, никогда на нее не обижался, не сетовал), бесприютная, бездомная".
Цикл создавался мучительно трудно. Молодой студент Свиридов, приехавший в Ленинград из Курска, имел скромное пристанище — койку в общежитии техникума, в огромной комнате, где кроме него, обитало еще человек 10-15. Ну и как в такой обстановке можно было сочинять музыку? Стипендия была крошечной, денег до конца месяца не хватало. Приходилось подрабатывать то в пивнушке у Кировского завода, то в ресторане Чванова на Петроградской стороне. Существовал впроголодь, как и многие в стране, пережившей коллективизацию и страшный голод 1932-1933 годов.
Ослабленный постоянными недоеданием, Свиридов простудился. Болезнь прогрессировала. Ему пришлось уехать в Курск, к матери, которая как могла подкармливала сына и ухаживала за ним. В Курске он и завершил пушкинский цикл, свое первое значимое произведение.