Фото: Из архива ОИАК
Знакомство с гольдом и дружба с орочами: как Арсеньев исследовал Сихотэ-Алинь
Непролазный лес, боль и голод не помешали полугодовой экспедиции Владимира Клавдиевича
Имя Владимира Клавдиевича Арсеньева относится к галерее тех незабвенных персон в истории науки и культуры, которые являются не только гордостью Дальневосточного региона, но и известны в России и за ее пределами. Сегодня РИА PrimaMedia публикует продолжение материала писателя Ивана Егорчева о жизни и открытиях известного путешественника. Вторая часть посвящена первой большой экспедиции Арсеньева 1906 года по горной сети Сихотэ-Алинь. Именно в этом путешествии Владимир Клавдиевич познакомился с гольдом Дерсу Узала, ставшим его легендарным спутником.
Через перевалы — к морю
"20-ое Мая [1906]. В 11 часов утра экспедиционный отряд тронулся в свой далекий путь. Сегодня намечен путь до села Успенка. Путь лежал по местности почти голой, равнинной и болотистой. После вчерашних дождей дорога была тяжелая и очень грязная. Колеса глубоко увязали в вязкой глине и затрудняли движение. К тому же одна из лошадей плохо шла на пристяжке в двуколке, металась в сторону, сбивала коренника, и только когда ее перестегнули на другую сторону, то немного успокоилась и несколько обошлось. Первый раз одетые вьюки сразу указали многочисленные недостатки. Кое-как улаживали их, приспособляли, пристраивали, привязывали, лишь бы дойти до места ночевки. По мере удаления от Авдеевки дорога становилась лучше крепче и суше. Погода стояла теплая, отличная. Солнышко светило ярко. По сторонам дороги тянулись пашни, болота и пустыри, покрытые сухими кустарниками, омертвевшими от палов. Собака несколько раз выгоняла перепелов, но так как время было их спаривания, то никто из охотников не стрелял их. Птицы эти вылетали и поднимались парами с писком, и, отлетев немного, снова опускались в траву. Кроме этих птиц, на пути в изобилии попадались воробьи, овсянки и дятлы разной величины и окраски. Эти последние перелетали из лесу, который тянулся с левой стороны дороги, и, пролетев немного, садились на одинокие деревья, стоящие в различных местах с правой стороны дороги. Белые ястреба с черными головами, кобчики парили и высматривали себе добычу. Раза два видели кроншнепов – эти кривоносые кулики держались по пашням, но все в одиночку – очевидно, время спаривания их еще не настало. Во время пути произошло маленькое приключение, кривая лошадь на пристяжке в двуколке при переезде через мост испугалась чего-то, шарахнулась в сторону, столкнула коренника и вместе с ним – сама завалилась в грязный топкий ручей. Достаточно долго мы провозились около лошадей, пока их выпрягали, пока обмывали и т. д. Дальнейший путь прошел без всяких приключений. Около 14ти часов дня из-за пригорка стала видна церковь села Успенки. По пути попадались навстречу крестьяне, едущие из Успенки на Ст. Шмаковку. Все они были чрезвычайно вежливы и внимательны.
Начальник экспедиции Шт-Кап Арсеньев".
Таким – отчасти банальным – было начало похода Владимира Клавдиевича Арсеньева 1906 года, его первой масштабной (в сравнении с предыдущими) экспедиции, продолжавшейся с мая по ноябрь. Основные цели были обозначены как "колонизационная, военно-географическая и попутно естественно-историческая", то есть фактически проведённые исследования были комплексными. Схематический маршрут её В. К. Арсеньев обозначил так: "От станции Шмаковка Уссурийской железной дороги по рекам Уссури, Улахе, Фудин, через хребет Сихотэ-Алинь на реку Аввакумовку к заливу Св. Ольги и далее по рекам, текущим в море до 45 градуса с. ш. Бухта Терней, затем по реке Санхобе снова через Сихотэ-Алинь и по реке Иман к станции того же имени". Непонятные сейчас географические названия (как известно, практически всё Приморье было переименовано) будут пояснены позже.
Дневник В. К. Арсеньева. Фото: Из архива ОИАК
В экспедиции 1906 года принимало участие не менее 20 человек. Начальник В. К. Арсеньев и двое его помощников – 24-го Сибирского стрелкового полка поручик Г. Г. Гранатман и инженерный подпрапорщик А. И. Мерзляков; флорист (ботаник) Н. А. Пальчевский (он отправился из Владивостока прямо в залив Св. Ольги, а затем в бухту Терней); хорунжий Анофриев (в августе он был вынужден уехать по личным делам в Хабаровск); нижние чины в составе 4 уссурийских казаков и 12 стрелков 6-й и 8-й Восточно-Сибирских стрелковых дивизий. Кроме того, во время пешего перехода по маршруту Шмаковка – Ольга участником похода был начальник штаба Приамурского военного округа генерал-лейтенант П. К. Рутковский (при начальстве штабс-капитана Арсеньева), а с 4 августа 1906 года в состав экспедиции был принят проводник – гольд Дерсу Узала.
Большую помощь оказали командиры миноносцев "Грозный" (капитан 2-го ранга П. Г. Тигерстедт) и "Бесшумный" (капитан 2-го ранга С. З. Балк). В заранее определённых местах побережья Японского моря они выгрузили запасы продовольствия, добавив от себя мешки с сухарями, прикрыли всё брезентом и поставили вехи, к которым привязали бутылки, вложив в них корреспонденцию.
Владимиру Клавдиевичу было предоставлено право выбора нижних чинов из всех частей округа, за исключением крепостной артиллерии и инженерных войск, и он отобрал только добровольцев, людей опытных, умеющих охотиться и ловить рыбу. Приамурский генерал-губернатор П. Ф. Унтербергер выделил на проведение экспедиции 3 тысячи рублей, войсковые части выдали на своих нижних чинов "кормовые деньги" в расчёте на 6 месяцев. Стрелки были вооружены 3-линейными винтовками без штыков, у каждого имелось по 50 штук боевых патронов, и ещё из расчёта по 150 штук на одного человека было завезено морем на прибрежные опорные пункты. В запасе были также винтовки системы Маузера и Винчестера, малокалиберное ружьё и двуствольный дробовик.
В экспедиции 1906 года. Первый слева — В. К. Арсеньев, второй — Дерсу Узала. Фото: Из архива ОИАК
35,5 х 40,5 х 78,7 см). Такие ящики удобно навьючивались на лошадей, при необходимости помещались на нартах или в лодках, а также служили сиденьями и столами на биваках. Казённые лошади для обоза (12 голов) были выделены бесплатно.
Из дневников 1906 года
"Сведения о японских шпионах. Не заходили ли в данные местности, что здесь делали, о чем выспрашивали, чем интересовались, не производили ли съемок, откуда пришли, куда направились, способы выполнения ими своих задач.
Пост Св. Ольги. 21 июня 1906 года четыре вооруженных крестьянина-старовера, отправляясь с пантами от бухты Терней к заливу Св. Ольги, встретили двух японцев, которые, по их показаниям, производили съемки на побережья близ реки Тадушу. Оба хорошо говорят по-русски. На задаваемые вопросы они отвечали, что приехали ловить рыбу, но, не имея билета идут за таковым в Ольгу. Между тем, дойдя до р. Тадуши, они не пошли к Ольге, а двинулись по этой реке вверх по тропе. Японцев сопровождали два китайца из местных жителей в качестве проводников.
22-го июня 1906. Прибывшая из Императорской гавани шхуна "Тайга" сообщила, что по пути она видела несколько японских шхун, занимающихся рыболовством хищнически на русском побережье, причем эти шхуны высаживали на берег японцев, между которыми есть, без сомненья, и шпионы".
Через реки и хребты
Экспедиция вышла со станции Шмаковка 20 мая 1906 года и начала движение вверх по реке Уссури, затем по реке Улахэ (ранее считалась правым притоком Уссури, теперь – собственно Уссури). Дойдя до слияния реки Даубихэ (Арсеньевка) с рекой Улахэ (т. е. до впадения реки Арсеньевки в Уссури), отряд двинулся вверх по последней до фанзы Джумтайза. Отсюда было два пути: далее по реке Улахэ (Уссури) к реке Ното (Журавлёвка) или на юго-запад, напрямик через тайгу к устью реки Фудзин (Павловка). Карт этих местностей, естественно, не было (возможно, именно этим объясняется участие самого начальника штаба Приамурского военного округа на данном этапе маршрута).
Арсеньев выбрал последнее направление и 8 июня 1906 года отправился на штурм хребта. Однако проводник (!) из местных жителей сбился с пути, и к исходу пятых суток экспедиция вышла к старообрядческой деревне Кочкаревке, расположенной на реке Улахэ (Уссури) в 15 вёрстах от устья Фудзина. Отдохнув здесь и пополнив запасы продовольствия, отряд двинулся вверх по реке Фудзин (Павловка).
Одни грузы были упакованы во вьюки и погружены на лошадей, другие следовали на лодке по реке. На одном из перекатов стрелки, управляющие плавсредством, не смогли справиться с течением, и лодку перевернуло. Имущество доставали из воды два дня – часть его погибла, остальное было подмочено. От фанзы Иолайза, находящейся у слияния восточного и южного Ли-Фудзина (Павловка), было решено идти через хребет Сихотэ-Алинь к реке Вай-фудин (Аввакумовка), то есть опять фактически напрямик, таёжными тропами.
21 июня отряд перешел водораздел и вышел на Аввакумовку. 30 июня экспедиция достигла залива Св. Ольги. Оттуда генерал-лейтенант П. К. Рудковский убыл во Владивосток на специально присланном за ним миноносце "Бесшумном". В Ольге члены экспедиции находились до 28 июля 1906 года, совершив за этот период несколько небольших вылазок с целью детального описания окрестностей. Затем были продолжены работы по исследованию местности к северу от залива Св. Ольги, от побережья моря до хребта Сихотэ-Алинь (особое внимание обращалось на реки, дороги и перевалы).
В частности, был выполнен маршрут вверх по реке Тадуши (Зеркальной) до фанзы Лудёва близ водораздела (где, собственно, и произошло знакомство В. К. Арсеньева с Дерсу Узала). Затем Арсеньев пошёл вверх по реке Вангоу (видимо, Кривая), перевалил через Сихотэ-Алинь и по реке Дананца (Дорожная) дошел до реки Ното (Журавлёвка). На этом перевале, названном "Забытым", на дереве была сделана затёска, на которой вырезаны фамилии участников экспедиции и дата.
Из дневников 1906 года
"3 августа... "Здравствуйте", – сказал кто-то сзади. Я обернулся. У нашего огня стоял пожилой человек невысокого роста, приземистый, с выпуклой грудью, несколько кривоногий. Лицо его плоское было покрыто загаром, а складки у глаз, на лбу и щеках красноречиво говорили, что ему лет около 50-ти. Небольшие каштанового цвета редкие усы, редкая в несколько волосков борода, выдающиеся скулы изобличали в нем гольда. Он опустил ружье прикладом на землю и начал закуривать. Одет он был в какую-то жесткую брезентовую куртку, манзовские штаны и улы, в руках у него были сошки, непременная принадлежность охотника-инородца. Глаза его маленькие, с поволокой у крайних углов, казались зоркими и дышали умом, сметливостью и гордостью. Мы спросили, кто он, и он с оттенком гордости ответил, что он не китаец, а гольд. Он пробыл с нами весь вечер, рассказывал много интересного из своей скитальческой охотничьей и бродяжной жизни... Мы предложили ему поступить к нам на службу за жалованье, одежду и стол. Гольд подумал и решил дать ответ утром. Имя его Дерсу, а фамилия Узала. На мой вопрос, что это значит на языке гольдов, он ответил, что это ничего не значит, а просто имя и фамилия...
4 августа. Утром гольд Дерсу Узала на вторично заданный вопрос: "Согласен ли поступить проводником?" – изъявил свое согласие и с этого момента стал членом экспедиции".
Бесконечный путь
От реки Ното (Журавлёвка) Арсеньев повернул назад, прошёл по хребту Сихотэ-Алинь к югу и вновь спустился к реке Тадуши (выше устья реки Вангоу). Затем был предпринят поход к истокам реки Тадуши (Зеркальная), где отряд перевалил через водораздел на верхний Ли-Фудзин (Павловка) – этот перевал был назван именем А. Ф. Будищева. Из долины Ли-Фудзина, где отряд был застигнут сильным наводнением, Владимир Клавдиевич и его команда перевалили в бассейн реки Ното (Журавлёвка) и пошли по ней к водоразделу. Понятно, что перечисление географических названий в хронологическом порядке, возможно, уже надоело читателю, но с помощью карты повторить путь отряда вполне познавательно (а заодно оценить его протяжённость и сложность).
Карта, вычерченная рукой В. К. Арсеньева, 1906 год. Фото: Из архива ОИАК
Спустившись с хребта, экспедиция попала в бассейн реки Тетюхе (Рудная) и 14 сентября дошла до Японского моря. После небольшого отдыха исследователи продолжили движение по побережью на север, попутно изучая все реки вплоть до их истоков. Из бухты Джигит В. К. Арсеньев пошел вверх по реке Иодзыхэ (Джигитовка), перевалив через хребет Сихотэ-Алинь к истокам реки Иман (Б. Уссурка), а затем предпринял путешествие в обратном направлении и вышел на реку Санхобэ (Серебрянка) в 25 верстах от её впадения в бухту Терней.
В Тернее с 9 августа по 11 октября Н. А. Пальчевский производил стационарное флористическое обследование окрестностей (говоря попросту, собирал гербарий). К середине октября экспедиция разделилась. Н. А. Пальчевский, закончив ботанические работы, вместе с шестью нижними чинами на парусной шхуне предпринимателя Гляссера "Паулина" убыл в залив Джигит, где пересел на пароход "Эльдорадо" и отправился во Владивосток. А. И. Мерзляков с семью стрелками пошёл во Владивосток по берегу, имея задание попутно устранить недочёты съёмок по рекам Тадуши (Зеркальная) и Сандагоу (видимо, Минеральная).
Из дневников 1906 года
"7 сентября.
Согласно составленному накануне плану, я пошел на голую сопку, чтобы установить и определить направление Сихотэ-Алиня и зачертить его так, как он представляется наблюдателю анфас... Путь мой был недолог, но труден. Больные ноги давали себя чувствовать. Пришлось идти сплошь по россыпям, карабкаться по камням, хватаясь за деревья. Каждый неверный, неустойчивый шаг отдавался жгучей болью. До самого верху я не подымался, потому что там сплошной лес, и все равно я ничего не увидел бы. Поэтому, добравшись до россыпей, я остановился и стал смотреть к западу. Более грандиозной картины я никогда не видывал, более грозных недоступных гор не мог себе представить – страшной высоты, отвесные утесы, скалы. Голова кружится, глядя на эти расщелины и пропасти. Если когда-либо на земле и был ад, то, вероятно, именно здесь, в верховьях Тетюхе. Что-то страшное, таинственное, грозное, таящее ужас кроется в молчаливом величии гор. Боже! Какой пигмей человек. Даже столетние высокие кедры кажутся тоненькими, маленькими, паршивенькими иглами там, где-то внизу. Я сделал несколько снимков фотографическим аппаратом, зарисовал видимую часть Сихотэ-Алиня и начал спускаться..."
Последние приключения
Сам В.К. Арсеньев, Г. Г. Гранатман, Дерсу Узала и трое казаков 10 октября вышли из Тернея вверх по реке Санхобэ (Серебрянка), а затем по реке Тунце (видимо, Заболоченная) к хребту Сихотэ-Алинь. Эта часть экспедиции оказалась наиболее сложной. Непосредственно на перевале отряд попал в сильную снежную бурю (это в октябре!), которую пришлось пережидать в течение двух дней. Без лыж передвигаться по выпавшему снегу глубиной около метра было очень тяжело, тропа плохо различалась. Через два дня такого пути Владимир Клавдиевич со своими спутниками достигли слияния рек Бейча (Щедринка) и Наньча (Обильная), откуда начиналась река Кулумбэ – правый приток Имана.
Запасов продовольствия, взятого с собой, конечно, не хватило. Только на 16-й день пути по совершенно безлюдной местности отряд дошёл до первого селения Сидатун (Мельничное) на Имане (Большой Уссурке). Жившие здесь орочи (удэгейцы) снабдили их обувью, рукавицами, продовольствием – уж какое было. Несмотря на то, что навигация у них была уже закончена, поскольку по рекам шла шуга, они снова спустили свои лодки в воду и везли отряд до тех пор, пока плавсредства не были раздавлены льдом. При этом, как указывал сам Арсеньев, "люди спаслись от гибели только чудом, благодаря решительности, ловкости и находчивости орочей".
Жилище гольдов (нанайцев). Фото: Из архива ОИАК
Далее пришлось идти пешком, пробираясь по заснеженной тайге без дорог и троп от одного орочского стойбища до другого. Только 15 ноября 1906 года отряд достиг первого русского посёлка Котельного (теперь Новопокровка).
До железной дороги, вернее, до станции Иман (Дальнереченск) оставалось ещё 75 вёрст, которые отряд преодолел также пешком, поскольку денег на наём лошадей не было, и 17 ноября Арсеньев с товарищами прибыли на поезде в Хабаровск. 180 трудных суток экспедиции 1906 года – ровно полгода – остались позади.
Перевал Сихотэ-Алинь в ходе этой экспедиции был преодолён восемь раз, по всему маршруту велась топографическая съёмка, составлялись карты местности, производились барометрические определения высот, регулярные метеонаблюдения (3 раза в день), собирались образцы минералов, растений, насекомых, сведения военного, статистического и этнографического характера, а также производилась выборочная археологическая разведка (и на это нашёл время Владимир Клавдиевич!).
Собранные за полгода зоологические коллекции включали 500 образцов насекомых, 400 – рыб, 60 экземпляров птиц, около 50 – земноводных и пресмыкающихся, а также большое количество препарированных голов млекопитающих и шкурок зверей. Этот материал был отослан в Зоологический музей Академии наук России, а энтомологическая коллекция отправлена А. П. Семенову-Тян-Шанскому. Ботанические сборы экспедиции были направлены в несколько адресов, в том числе около 500 видов растений – для издаваемого Ботаническим музеем Академии наук России "Гербария русской флоры". Найденный археологический материал был отправлен в Русский музей в Петербург. Экспедиция также привезла около 50 образцов горных пород, большое число экспонатов этнографического характера, десятки фотонегативов.
Из дневников 1906 года
"Эта часть горной цепи, находящаяся как раз на пути, может представлять из себя позицию, имеющую следующие данные. Фронт обращен перпендикулярно пути наступления неприятеля, полагая, что он двигается от зал. Св. Ольги... Впереди обстрел открывается шагов на 800. У гребня и ниже шагов на 200 совершенно чистое место, ниже растут кусты и деревья, первые могут быть уничтожены, вторые повалены и использованы под засеки. Хотя впереди и имеются два овражка, образующих в падении своего тальвега мертвое пространство, но это неудобство может быть уничтожено устройством небольших окопчиков, анфилирующих эти овраги. Расчет позиции может быть произведен на батальон пехоты и взвод горной артиллерии, которой открывается обширное поле действия... Вследствие крутизны переднего ската, да еще укрепленного местной засекой и завалами, оборона этой позиции может быть довольно упорной, противник должен понести значительные потери... Есть еще один путь отступления – это в долину р. Вай-Фудина и далее на Ли-Фудин. Пехота везде пройдет. До фанзы Иолайза, где может быть на этот случай обязательно доставлено продовольствие – сухари, чай, сахар и консервы – будет 120 верст. Пехота, имея при себе запас сухарей на 3 суток, может пройти с ним в 4 дня".
Автор Иван Егорчев, член Русского географического общества – Общества изучения Амурского края, лауреат премии им. В. К. Арсеньева, готовит к публикации третью часть материала о Владимире Клавдиевиче Арсеньеве — о его жизни во Владивостоке.
Использованы фотографии из архива ОИАК.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Начало путешествия длиною в жизнь: как Владимир Арсеньев оказался на Дальнем Востоке
