Приморский театр оперы и балета существует уже почти два года, и за это время в его стенах прошло немало премьер, гастролей, концертов. Но помимо этого в театре неспокойная ситуация с финансированием и рядом проверок. О том, чем живет самый большой театр края, в интервью PrimaMediaLIVEрассказал художественный руководитель, композитор и дирижер театра Антон Лубченко.
- Ситуация вокруг театра достаточно накалена, но тем не менее были большие премьеры – опера "Тоска", балет "Корсар". Это не слишком много?
- Когда репертуар театра только-только создается, каждая премьера и спектакль на вес золота. Он не только входит в репертуар, но мы еще смотрим с точки зрения маркетинга, насколько он удачен и как впишется в культурную жизнь города. Мы смотрим, куда нам отталкиваться и куда идти дальше. Классики написано огромное количество, всю ее не переставить, и вопрос выбора очень важен. Выбора тех произведений, которые будут способствовать скорому наполнению залов.
Опера "Тоска", например, была выполнена в классическом ключе с роскошными декорациями и костюмами в рамках эпохи, ничего нового мы там не делали. Конечно, она останется в следующем сезоне. "Сказку о царе Салтане" мы тоже повторим летом, 14 июня, специально для детей. Это музыка Римского-Корсакова, очень красивые декорации, анимация очень оживляет спектакль.
И наряду с такими произведениями мы сейчас пробуем то, что называется современной музыкой, как например, опера Прокофьева "Повесть о настоящем человеке", хотя она была написана более 60 лет назад. Прокофьев уже давно считается классикой и очень популярен на Западе.
Выбор этой оперы очевиден – во-первых, юбилей Победы, во-вторых - юбилей Алексея Маресьева, Героя Советского Союза, легендарного летчика, потерявшего обе ноги на фронте, но продолжавшего сбивать вражеские самолеты. И об этом герое и была написана последняя опера Сергея Прокофьева. Кроме того, Маресьев трудился на Дальнем Востоке и в какой-то степени имеет к нам непосредственное отношение.
Эта опера нигде раньше не ставилась полностью, существует лишь несколько неавторских сокращенных версий. Нам же удалось восстановить полную авторскую партитуру по рукописям. И это уже сейчас вызывает огромный интерес, как в Москве, так и на Западе. Возможно, в 2017 году у нас будет тур по Британии с этой оперой. А в декабре наш коллектив вместе с оркестром представит "Повесть о настоящем человеке" в Мариинском театре по приглашению Валерия Гергиева.
Важно делать не только спектакли, которые стопроцентно продаваемы, как "Щелкунчик". Нужно рассказывать и пропагандировать ту музыку, которая во всем мире не нуждается в представлении. Это не значит, что приморцы не знакомы с музыкой Прокофьева, просто здесь раньше не было возможности ее исполнять. Музыка Прокофьева требует больших творческих затрат, должен быть качественный укомплектованный оркестр. Там такого написано в партитуре, что не каждый оркестр может это сыграть один вечер, как сделали мы.
- А раз уж речь зашла о музыкантах, у нас еще есть Тихоокеанский оркестр...
- Во Владивостоке есть Тихоокеанской оркестр, который сейчас укомплектован с нашей помощью нашими музыкантами. И дирижер, который туда пришел, Анатолий Смирнов, тоже от нас. Когда речь зашла о новом руководителе этого оркестра, я сказал, что не могу распоряжаться музыкантами, как живым товаром, и отдавать их "под" непонятного дирижера. Замыливается интонация и отношение к музыкальному тексту.
Отдать высококлассных музыкантов под малопрофессионального дирижера - это значит убить собственных музыкантов и собственный оркестр.
Представьте, что у вас дорогая машина, вы же нее не будете отдавать ее первому узбеку? Появление оперного театра и симфонического оркестра по-настоящему высокого класса подтянуло Тихоокеанский оркестр, который переживает в последние годы не самые лучшие времена. И это дает возможность сейчас публике выбирать, куда идти.
Я никогда не относился к тем людям, которые говорят: Дайте мне деньги, я сделаю вам хорошо". За деньги хорошо может сделать любой человек, надо работать над идеей, на привлечение интереса. Пусть опера Прокофьева не так пополнит кассу, как балет "Щелкунчик", зато с этой оперой нас приглашают на гастроли. "Щелкунчик" много где идет, им не удивишь, а этим удивить можно.
- Каковы планы на новый сезон, что-то уже сформировано?
- У нас, к сожалению, нет в репертуаре Верди. Поэтому мы планируем на следующий сезон "Травиату", это одна из самых известных его опер, также хотим поставить "Турандот" Пуччини. В этом году в июне выйдет опера "Мазепа" Чайковского. В следующем сезоне будет балет "Жизель", я бы хотел поработать над "Дон Кихотом" Людвига Минкуса. Однозначно будет "Золушка" Прокофьева, также думаем о "Спящей красавице" Чайковского, которую планировали в этом сезоне, но не успели из-за большого объема. Зато в июне зрителей ждет балет "Жар-птица" на замечательную музыку Стравинского.
Я пытаюсь открыть во Владивостоке ту классику, которая во всем мире открыта и переоткрыта.
Скажем, "Ромео и Джульетта" Прокофьева... Я не знаю что популярнее – "Ромео и Джульетта" или "Лебединое озеро". Думаю, в Нью-Йорке более желаема и любима публикой шекспировская трагедия, благодаря музыке и хореографии.
- Не много ли на себя берете? Справится ли театр с таким количеством премьер?
- Это мало. Есть те люди, для которых стоит работать. Они пришли на Прокофьева и высидели все три отделения, никто не ушел. Эта та прослойка, которая понимает эту музыку, готова взрываться аплодисментами. Может быть их меньшинство, а что делать? "Корсаром" травить?
- Но это количество обусловлено тем, какое в культурном смысле население, или же просто - "чтобы не приедалось"?
- Населения не так много. Владивосток нельзя сравнить по количеству туристов в Питере, где на одних только туристах можно закрывать сезон. Мы только сейчас пытаемся это наработать, чтобы поход в театр оперы и балета включали в туры для иностранцев. Это все требует налаживания - и только качеством и работой. В наше непростое время, я уверен, сохранить людей в коллективе и сохранить творческий рост театра можно только нечеловеческой работой. Потому что когда артист занят 24 часа в сутки, у него не будет времени, чтобы пить, бить кому-то морды, писать какие-то письма. Чем больше работаешь, тем больше получаешь от коллектива. Репертуар мы набираем медленно, хотя, казалось бы, что для одного театра 12 постановок - это много. Все артисты – оперные певцы, солисты балета, музыканты - работают на пределе.
Если выбирать между увеличением и уменьшением, то я склонен к увеличению. В репертуаре Мариинского театра около 1 тысячи наименований различных спектаклей, а у нас 12, но и Мариинка существует уже 225 лет.
Я же 225 лет не проживу, но хочется поставить максимально возможное количество.
Мы вот замахнулись сделать "Спящую красавицу", но не успеваем. Театр - это как творческий коллектив, которому нужен рост. Смысл не в том, чтобы дать несколько спектаклей и набить зал. Мне это неинтересно, мне интерес - рост и процесс. Если театр не развивается, что будет с артистами, с теми, кто приехал работать?
Это только депутаты думают, что они (артисты - ред.) сюда едут за деньгами.
Они едут за работой, за интересным репертуаром. Хороших театров не так много в стране, а хороших артистов - гораздо больше. Если он будет целый год петь только в "Кармен", какой смысл ему тут быть.
- А как быть с местными кадрами, есть возможность их подготовить здесь?
- У нас тут нет хореографического училища, а мы не можем взять человека с улицы, какой бы милый и хороший он не был. У нас есть в труппе ребята из Приморья, но все они выучились в других городах, получили необходимое образование. Считают ли они себя приморцами – это отдельный вопрос, но раз вернулись сюда, наверное, считают. Но вот весь хор у нас местный, среди оперных солистов тоже есть приморцы.
Мы задумываемся о создании хореографического училища, все это пока в стадии переговоров, и пока много чего непонятно, есть свои юридические тонкости. Если театр перейдет в федеральную собственность и будет в федеральном подчинении, можно будет снова говорить об этом.
Я уже озвучивал губернатору Владимиру Миклушевскому, что у нас есть оркестранты, которые готовы преподавать в Дальневосточной академии искусств. Не за большие деньги, они не ради этого готовы учить. Но академия не хочет брать их на работу, говорят, что есть штат и им не требуются люди. Нашлось место нашему кларнетисту, но это нонсенс, что нет гобойных преподавателей, а ребята готовы. Если делать это факультативно, это значит переманивать студента, подставлять профессора и идти на конфликт, а это никому не нужно.
Я думаю, сама работа в театре во многом помогает вырасти. Например, Сергей Плешивцев – это стопроцентный приморец, поет ведущие партии. Нет ни одной постановки, в которой он не был бы занят. И люди, которые приезжают с мастер-классами, выделяют его из всех, говорят: "Прекрасный голос!". Но это и для него очень большая школа – спеть на одной сцене с Владимиром Галузиным, например.
- Какова ситуация с планами сделать театр филиалом Мариинки, когда это произойдет?
- Мы ждем подтверждения бюджета, потому что есть расчеты финансирования, которые были проведены Мариинским театром, и проверены министерством культуры. Ведь это не просто сцена, а огромный коллектив. Это траты, и траты немаленькие.
Хороший федеральный театр требует 1 млрд рублей.
И все вот эти песнопения наших депутатов о том, как можно тратить 340 млн рублей… Вы сравните, сколько тратится на федеральные театры, например, Новосибирский.
- Как кажется, тут нельзя сравнивать ПТОиБ с театром, у которого 75-летняя история, есть свои мировые звезды, тот же Сергей Полунин...
- У нас есть Джозеф Филлипс, который взял "золото" в Америке. У них количество сотрудников такое же, как у нас, но мы делаем больше постановок и они качественные. Из-за того, что тут меньше зрителей, мы должны спектакли делать хуже или формировать оркестр, исходя соотношения "музыкант на душу населения"?
- Депутатов тоже можно понять, многие говорят, что театр оперы и балета – это своего рода "могила" для остальных учреждений культуры, исходя из того, как распределяются бюджеты.
- Могила? Эта не могила, а рождение культуры Приморского края. Я с уважением отношусь к музеям, которые существуют в крае, к другим театрам. Но невозможно сопоставить оперный театр с любым другим, который существует во Владивостоке. Во-первых, по его значению, во-вторых, по его качеству и по политическому значению для края и для страны. Невозможно сопоставить и с тем, что делает театр.
Когда мы говорим о ценах на постановки, то посмотрите на постановку в любом драматическом театре, которая не предполагает участие балета, миманса, хора. У нас бывает на сцене порядка 200 человек за раз, а в одной постановке может использоваться до тысячи костюмов. В драмтеатрах нет хора, нет балета. Все-таки есть же разница – 20 костюмов или 1 тысяча? Помимо этого - декорации, обслуживание сцены, заработные платы.
Если вы спрашиваете, согласен ли я с тем, что театр должен финансироваться из федерального бюджета и не финансироваться из краевого, то мой ответ – да, согласен.
Если бы я был на руководящей позиции в крае, я бы тоже ставил в первую очередь учителей, врачей, потому что они важны. А этот театр - федеральная история.
Все, кто приезжает из Москвы, удивляются, что мы регионального уровня. Спрашивают - кто нас тянет? Губернатор? Вот он - молодец. Это очень накладно. Честь и хвала Владимиру Миклушевскому, который понимает необходимость всего этого. Если сравнить качество того, что мы делаем, ничего подобного в других регионах не увидишь.
Мы и так ужимаемся - было сокращение штата, сокращение зарплат, оптимизация кадров, но в разумных пределах.
Но как сократить до одной постановки в год или не выпускать балет, или говорить, что у нас в крае тяжелая ситуация, поэтому в "Лебедином озере" в диагонали встанет не 16 лебедей, как положено, а три, но это будет тоже красиво, пачки красивые. Это будет такая профанация, которая совершенно недопустима. Театр строился не для того, чтобы сделать из него сельский клуб.
- Губернатор, кстати, также заявил, что театр станет филиалом Мариинки. Как это скажется на творческой составляющей? Положительно? Или наоборот?
- Жителям Владивостока это ничем плохим не грозит, это облегчит бюджет края, освободится 340 млн рублей. Мы сможем сотрудничать с Мариинским театром более плотно, привозить их постановки. Пока мы готовим что-то премьерное, они заполнят брешь в репертуаре.
- Поговаривают, что у вас заработная плата в месяц составляет полмиллона рублей.
- Нет, в театре у меня не такая зарплата. Я, как и любой другой руководитель, обнародовал доходы. У меня есть достаточно серьезный доход помимо театра - от концертной деятельности. Это мой личный заработок. Мне платят от 10 до 20 тысяч евро за концерт, который я даю не во Владивостоке. И думаю, что имею на это право.
- Средняя зарплата в вашем театре – порядка 50 тысяч, это без учета зарплат руководящего состава, вашей администрации, директора и бухгалтера. Работник культуры в Приморье по дорожной карте имеет среднюю зарплату по данным 2014 года – 21 тысячу рублей. А, скажем, актер театра молодежи получает 12 тысяч. Не кажется ли вам, что столь большое финансирование театра оперы "обирает" остальные учреждения культуры?
- Те, зарплаты, которые у нас платят, необходимы для людей, которые у нас трудятся. Если в других театрах ситуация иначе, то подавайте заявки, приходите на прослушивание. Мы с удовольствием примем специалиста, если его профиль подходит под наши вакансии. Все сравнивают зарплаты, а я призываю сравнить продукт. В России таких коллективов не много. Мало кто с нашей страны был, скажем, в Дальнегорске или в Тернее. Мы давали там большой концерт Чайковского. Люди плакали, потому что никогда этого не слышали живьем. За эти два года у нас были неоднократные выступления в Москве, Петербурге и Европе.
Мы не по кирхам играли, или где бы нам бросали в шапку 20 евро.
Это были серьезные залы и коллективы.
- Многие работники культуры в приватных разговорах нелицеприятно отзываются об Антоне Лубченко. Из серии – "30 лет, а гонору не по годам".
- Я тоже могу о ком-то неприятно отзываться - это нормально.
Вы посмотрите, что про президента пишут, что ж ему теперь, вешаться от этого? У меня нормальные отношения с моими коллегами, или хотя бы с теми, с кем я взаимодействую.
- Контрольно-счетная палата (КСП) выявила незаконные расходы на общую сумму более чем в 21 млн рублей. Как можете это объяснить?
- КСП указала многие наши ошибки, которые были связаны с организацией наших трат. Какие-то закупки нужно было прописывать более детально. Дело не в "мухлевке", когда я говорю, что неправильно составили документацию. В контрактах, например, не было указано, что нужны жесткие декорации или мягкие. Мягкие - это живопись, ткани, а жесткие – это каркас, металлические детали, сварка. Или, например, в смете на спектакль была написана – "бочка". У любого нормального человека возникнет вопрос – а что, нельзя было подешевле купить на рынке? В то время как бочка не простая, а двойная, с механизмом, в ней сидит артист, и она катится по рельсам. Сейчас это все подробно прописывается, потому что из таких вот мелочей и набежала та сумма, которая набежала. Все наши ответы был направлены в КСП и нарушения устранены.
- В прошлом году вы часто были в командировках. Из 9 месяцев на них пришелся 121 день. Это не вредит театру? Как можно руководить, постоянно находясь в отъезде?
- Уверен, театру это только помогает. Невозможно руководить театром такого уровня, не будучи в тесной связи с коллегами из западной части России. Я не только сам езжу, но и коллектив вожу. Нужно рассказывать о нашем театре, нужно впитывать что-то новое, понимать что твориться за пределами края. А я знаю, что происходит. Можно сидеть во Владивостоке и много чего тут "впервые" наиграть, чтобы потом услышать, что все это уже сыграно. Мои сотрудники не дадут соврать – я сплю в сутки не более 2-3 часов. Работаю на два часовых пояса. Когда я в Москве, я всегда на связи с Владивостоком, тут 9.00 утра, а в столице - 02.00 ночи. Я сажусь на телефон и начинаю обзванивать все структуры театра, которые мне нужны. Я знаю обо всем, что происходит в театре, в первую очередь.
Мои заместители знают, что никогда не надо смотреть на время и думать, разбудил ты худрука или нет.
Я высыпаюсь, пожалуй, только в самолетах, где не берет телефон.
- Вы скромный человек?
- Нет.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Самый богатый худрук Приморья оштрафован за задержку зарплат подчиненным
Худрук Приморского театра оперы и балета заработал за прошлый год более 10 млн рублей
Театр оперы и балета удивит приморскую публику уникальными премьерами
