Владивостокская крепость – уникальный памятник, один из наиболее интересных и посещаемых объектов Владивостока. Ее форты, батареи, капониры и другие сооружения раскинулись на огромной территории в городе и вокруг нее. Об истории Владивостокской крепости в эфире PrimaMediaLIVE рассказал Владимир Калинин – историк, писатель, действительный член Общества изучения Амурского края, Приморского краевого отделения Русского географического общества, заместитель председателя и председатель Военно-исторического клуба "Владивостокская крепость".
СПРАВКА:
Владимир Калинин родился во Владивостоке. В 1979 году окончил химический факультет Дальневосточного государственного университета. С 1979 года и по настоящее время работает в Тихоокеанском институте биоорганической химии им. Г.Б. Елякова Дальневосточного отделения Российской академии наук. Доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории химии морских природных соединений.
С 1978 года - действительный член Общества изучения Амурского края – Приморского краевого отделения Русского географического общества, заместитель председателя и председатель Военно-исторического клуба «Владивостокская крепость» при Обществе изучения Амурского края. Автор и соавтор ряда книг и статей о Владивостокской крепости, а также историко-фортификационном наследии Дальнего Востока России. Заместитель главного редактора альманаха «Вопросы истории фортификации».
- В 2013 году в издательстве "Дальнаука" вышла в свет уникальная книга "Владивостокская крепость", которая представляла собой первую часть про саму крепость и существенно дополняла подобные издания, вышедшие в 2001 году и в 2006. В 2014 году вышла в свет вторая часть книги и вот-вот выйдет третья и четвертая. Владимир, Вы выпускаете эти книги уже много лет. Вы – знаток и пропагандист истории крепости. А с чего началась ваша история знакомства с крепостью и ее исследование?
– Это началось со школьных лет, когда я начал оглядываться вокруг себя и думать, где я живу и зачем, какова история этого места. Так и появилось увлечение краеведением. С другом Николаем Аюшиным мы много лазили по сопкам Моргородка, где были катакомбы, построенные японцами. Мы любили читать, и однажды нам попалась в руки книга Степанова "Порт-Артур". Мы поняли, что мы лазим по фортам, а не по каким-то катакомбам, что крепость была не только в Порт-Артуре, но и во Владивостоке. С этого все и началось.
- А далее что было? Вы ведь поступили не на краеведение и не на историю.
– В чем-то сказывалось влияние моих родителей, которые были профессиональными историками. Я жил в очень интересном доме, где жило преподавательское сообщество разных вузов. Я дружил с химиками – семьей Высоцких. Владимир Иванович Высоцкий потом стал моим преподавателем в университете и руководителем моей дипломной работы. Он сам был увлеченным краеведом и привлек меня и моего друга Николая к работе в Обществе изучения Амурского края, где мы слушали, как другие что-то рассказывают. Под влиянием нашего товарища мы поступили на химический факультет ДВГУ. Но несмотря на то, что нам пришлось делать профессиональную карьеру химиков, и мы не жалеем об этом, параллельно шло и увлечение историей Владивостокской крепости. Будучи студентом четвертого курса химфака, я попал в Москву с моим товарищем Сергеем Авиловым на практику. У нас было две недели свободного времени, которое я провел в Российском государственном военно-историческом архиве. Я догадался купить кальку в магазине "Архитектор", тогда в архиве разрешали копировать чертежи. Мы срисовали на кальку практически всю нашу крепость: карту расположения сооружений, сами чертежи фортов. Это составило основу для серьезных дальнейших работ. Потом Николай попал на полгода в командировку на курсы повышения квалификации в Москву, где в архиве обработал уже около 5 тысяч документов. И получилось так, что мы изучили в подробностях историю постройки.
- Получается, что про историю Владивостокской крепости вы узнали в Москве. Почему здесь на Дальнем Востоке про ее историю как-то замалчивалось в то время?
– Это неслучайно. Хотя, казалось бы, стройка этой крепости шла на глазах всего города. Гигантское строительство не знать не могли. Вот смотрите, Владивосток во время гражданской войны. Большое количество беженцев пришло, и население увеличилось со 100 до 300 тысяч. 1922 год – примерно на 100 тысяч стало меньше, то есть многие старожилы сбежали. Дальше бегство от коллективизации, и город опять вырос. Дальше репрессии 1937-38 годов, и опять город поджался. В итоге, во Владивостоке оказалось мало старожилов – тех, кто помнил. Случился разрыв связи времен. С другой стороны, признать, что такие масштабные постройки принадлежат царской России, было стыдно. Бытовало мнение, что бетон начался только на "Днепрогэсе". Вот и выдумывали эти сказки про японские катакомбы. Отчасти эта история пряталась.
- И от этого теперь жители Владивостока сами не знают ничего про крепость? Ведь до смешного доходит, когда многие считают, что Новосильцевская батарея и есть вся крепость.
– Это, конечно, плохо. Во всяком случае, мы делаем все возможное, чтобы эту беду поправить. Мы никогда не отказываем прессе в общении с нами. Я не один крепостью занимаюсь. Есть группа интересующихся коллег – порядка пяти человек. Все это называется Военно-исторический клуб "Владивостокская крепость" при Обществе изучения Амурского края. На самом деле, все не так плохо. Помню случай, когда на форту №12 внезапно появился "Жигуленок", откуда вышли уже немножечко веселые ребята, начали накрывать скатерть на капоте машины. Я в тот день с товарищами фотографировал форт. И вдруг один из этих ребят говорит: "А вы знаете, мы на 12 форту. А вот там стояли стрелки, а вот там – убежище, а вот туда выкатывали пушки". Я только тихо отошел в сторону, чтобы не спугнуть. Было удовлетворение, что работали не зря.
- Вам не обидно, что сейчас в образовании история родного края практически не предусмотрена. Как прививать любовь?
– Нужно вызывать у людей интерес, заниматься просвещением. Нужно рассказывать, кто с этим был связан, какие люди за всем этим стояли, какие великие события происходили здесь, каких издержек стоило стране это строительство и какой был результат. Люди должны знать, что это все существовало.
- У вас нет такого ощущения, что вот эти четыре книги о Владивостокской крепости, станут завершающим штрихом? Что это своеобразный некролог ей? Та ситуация, когда последние военные части выходят из крепости, и там все срезается, разрушается – караул.
- Да, караул. Но крепость настолько велика и могуча, что без следа не исчезнет. Если только не начнется урбанизация по китайскому пути, когда каждый квадратный сантиметр будет застроен каким-нибудь небоскребом. Тогда все погибнет. Пока нам это не грозит, хотя отдельные тенденции уже отметить можем. Например, застройка Тигровой сопки, где Тигровая батарея. Но, к счастью крепость слишком большая и широко разбросана. И не все так плохо. Объекты описаны, оформлены как объекты охраны. Если бы этого не было сделано во время строек саммита, все бы погибло. А так фатальных разрушений избежать удалось.
- Какие дополнения новой серии книг?
- Откровенно говоря, места все равно мало. Первая книга решала задачу утоления информационного голода. Крепость – это, прежде всего, то, что мы видим. Мы видим форты. И надо было о них рассказать больше. Мы говорили там и о людях, и о событиях. Но все это было подчинено только выпячиванию бетона. А дальше мы получили доступ к семейным архивам потомков инженеров Владивостокской крепости. Мы резко сместили интерес уже в человеческое измерение. Появился в нашей команде новый человек – профессиональный историк Роман Сергеевич Авилов, кандидат исторических наук, научный сотрудник Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока. Он принес информацию о войсках, о том, как на политическом уровне планировались вопросы, связанные с Владивостоком. И вот у меня была идея слегка обновить старую книгу, добавить новые материалы и сделать переиздание. Допечатывать ее было попросту неинтересно. И когда мы начали ее делать, я пришел в ужас. Благодаря нашим усилиям, объем текста увеличился примерно раза в четыре. Понятно было, что в одну обложку это уже не вставить. Решили дробить пополам: первый период – 1860-1905 годы. В ней есть предыстория, войска, их повседневная жизнь и боевая подготовка, фортификационные сооружения подробно, история Владивостока во время Русско-японской войны. И блок персоналий – здесь описываются ключевые персоны, принимавшие участие в становлении Владивостокской крепости. Мы думали, что второй том у нас будет точно такой же. Но опять же пошла новая информация. Уникальные исторические документы – отчет сенатора Глещинского. Это была ревизия по безобразиям в инженерном ведомстве по всем военным учреждениям Приамурского военного округа. Владивостоку там досталось. В материалах этой ревизии было понятно все: что делали плохо и что хорошо, что воровали, откаты, схемы. Это было настолько до боли знакомо по великим стройкам, которые разворачивались на наших глазах, что мы поняли, этот материал приобретает неожиданную актуальность, и его надо обязательно туда включить.
И через какое-то время удалось в США разыскать мемуары барона Будберга – начальника штаба Владивостокской крепости. Это великий российский писатель с талантами Салтыкова-Щедрина. Он напечатал в Америке воспоминания о службе во Владивостоке. Мне удалось достать опубликованную часть мемуаров и неопубликованную. Он сделал вывод, что Владивостокская крепость в том виде, в котором она была, была несовершенна. Ее надо было строить в районе нынешнего Артема, севернее речки Лянчихи. Тогда бы она могла господствовать над окружающей территорией, ее было бы сложно окружить и так далее. Он развивает в мемуарах новую концепцию обороны, ту самую, которую использовали потом в Советское время. Писал он все это в Америке. Чтобы не сдать все это японцам, он публиковать это не стал. Его документы сохранились и в штабе округа, и в Москве. Понятно, что ими пользовались. Он догадался, что они будут востребованы. И это уникальное описание жизни владивостокского гарнизона глазами очень наблюдательного и умного человека, да еще и имеющего бойкое перо, досталось нам. А ведь там нельзя было выбрасывать ни одного слова. И вот пошли цитаты из отчета Глещинского, пошел фрагмент мемуаров Будберга, у нас вылетели биографии инженеров, описание фортов 1910 года, у нас не поместилось нормальное описание береговых батарей. А значит, ясно, нужно делать третью часть. Там, казалось бы, все хорошо.
Пошли опять же уникальные материалы – мемуары полковника Унтербергера, написанные на немецком языке. Это автор проекта самого мощного форта Владивостокской крепости – форта №2. Ну, эти мемуары ждут своих исследователей. Когда-нибудь они будут опубликованы целиком. Это такая летопись русской жизни, включая ранние истории существования Владивостока глазами мальчишки – сына губернатора, потом – офицера, служившего во Владивостоке времен Гражданской войны. Вообще жизнеописание великого человека достойно внимания читателя. С особенной любовью он описал историю строительства Владивостокской крепости глазами человека, который задумал форт, защитил этот проект перед начальством. И главное – он еще дал описание всех своих сослуживцев – инженеров, которые строили форты северного отдела на полуострове Муравьева-Амурского. Это блестящие словесные портреты, человеческие характеристики.
С помощью Геннадия Петровича Турмова мы нашли групповые фото, на которых были изображены почти все владивостоксие инженеры с женами в мае 1914 года. Вот мы читаем Унтербергера, смотрим и узнаем – вот они. А дальше начинаются чудеса. Мы начинаем более интенсивно копать в эту сторону, и мы этих людей реально находим. Мы находим их родственников и получаем подтверждение своих догадок. В результате опять эта самая глава про инженеров приобрела размеры порядка 400 страниц. Там около 350 фотографий семейных архивов. Все, это отдельная книга. И она практически уже готова, заканчивается ее верстка. А первые главы еще сырые, там надо вставлять иллюстрации и так далее. Конечно, мы не будем тянуть время и прятать материал от читателя. Четвертый том про инженеров будет отдельным, и он выйдет ближе к осени, надеюсь.
С третьей частью тоже не все так просто. Юбилей Первой мировой войны – очень большой интерес к теме, а мы очень мало знаем о гарнизоне в этот период. И вот опять же наш друг Роман Сергеевич, главный автор этой книги теперь, отправляется в Хабаровск в государственный архив изучать приказы по военному округу. И снова появляются такие вещи, о которых никто никогда не знал. Как жил Владивостокский гарнизон в Первую мировую, что здесь делалось, как велась подготовка маршевого пополнения для фронта, как велось снабжение России через Владивостокский порт стратегическими военными материалами – все это загудело, заиграло, и мы поняли, что раз одна глава оттуда ушла, то мы еще к третьему тому добавим главу про Первую мировую. Я надеюсь, что все, что должно было произойти с этой книгой, произошло, и никаких сюрпризов не появится, мы устали.
- А об истории крепости в Советский период не планируется ли дополнение?
– Наша самая первая книга в мягкой обложке, вышедшая в Петербурге, содержала очерк по Советской истории фортификации Владивостока. Потом мы стали изучать это все подробнее, на какое-то время отошли от истории Владивостока. В частности, мы выпустили книгу по Ворошиловской батарее. Просто исчерпывающая история батареи и вообще двух башен линейного корабля "Полтава". Когда мы раньше изучали форты, не обращали внимание на маленькие бетонные коробочки – доты. Мы их воспринимаем как часть прибрежного пейзажа. Они есть почти на каждом пляже. Но вот когда мы прикоснулись к архивной информации, мы выяснили, что все эти доты имеют номера, а какие-то – даже собственные имена, то есть барак, водокачка, лощина – криптонимы. И за постройкой этих объектов тоже стоят интересные человеческие истории. Мы выпустили материалы и о дотах. В серии фортификационных сборников "Крепость Россия" основное внимание как раз и уделялось Советскому периоду фортификационной истории Владивостока. То есть мы разрабатываем эту тему. Мы немного занимались и пограничными укрепрайонами, будем заниматься мобилизационными рубежами времен Второй мировой войны. Частично затронули даже оборонительное строительство 1970-х годов.
- Скажите, для чего все это?
– Потому что Владивосток. А зачем он вообще был задуман отцами-основателями? Задуман он был Муравьевым-Амурским. Почему именно здесь? С одной стороны, да, бухта хорошая. А с другой, есть устье Амура. Амур – это коммуникация вглубь Сибири и можно уже двигаться дальше в Россию. Но устье Амура мелководно и замерзает. Кроме того, есть еще такая радость, как Татарский пролив, который тоже узок и неудобен. Николаевск – это плохо. Надо искать. Стали искать южные гавани, об этом задумывался даже Невельской. Под руководством Муравьева-Амурского, который тут побывал лично, но на берег не высаживался, нашли эти места. Муравьев обосновывал выбор Владивостока как главного сосредоточения наших морских учреждений, потому что рядом устье Суйфуна, ныне реки Раздольной, по которой можно пройти в бассейн Ханка. Через Ханку можно перевалить в Уссури и дальше попасть в Амур. То есть вот она дорога. Плохая водная дорога, но она есть. Кроме того, по долине этих рек можно проложить железную дорогу и шоссе.
Получается, что Владивосток и сопредельные бухты юга Приморья – это естественное и единственно возможное окно России в Тихий океан. Соответственно, если существует Владивосток, наличие которого обеспечивает базирование флота, снабжение всех дальневосточных территорий, то он будет, прежде всего, объектом самого пристального внимания недоброжелателей. Вначале это были китайцы, поддерживаемые Англией, потом японцы. Соответственно, это было то место, которое надо было укреплять как можно сильнее. Вся история Владивостока во многом военная, история оборонительного строительства. Причем если в царское время укреплялся только один Владивосток и немного Николаевск-на-Амуре, то в советское время к этому подошли системно: были закрыты укреплениями все бухты, из которых были хоть какие-то удобные коммуникации вглубь материка, наиболее удобные рейдовые стоянки, в ключевых точках государственной границы были возведены укрепленные районы. И вообще весь Дальний Восток в советское время стал гигантской крепостью. Но ядром этой крепости, ее цитаделью и главной целью ее неприятеля был Владивосток. Просто это естественные ворота России в Тихий океан.
– Справедливо ли расхожее мнение, что японцы не напали на Владивосток только лишь потому, что понимали, что здесь есть крепость, которую они, может быть, и не смогут одолеть?
– Да. Причем это понимание основывалось на опыте борьбы японцев за Порт-Артур. За несовершенную, неготовую к бою крепость, но приведенную в порядок мобилизационными усилиями, японцы заплатили страшную цену. Убитых и раненных было свыше 110 тысяч. Таких потерь японская армия за ту войну не несла нигде. И, несмотря на все недостатки оборонительной системы Владивостока, смысла им не было затевать вторую такую же кровавую кампанию. Япония бы ее просто не выдержала. Поэтому стали искать более легкие цели для территориальных захватов - высадились на Сахалине, который оборонять было некому и нечем.
- Сейчас говорят, что символом Владивостока стали мосты. А крепость в очередной раз ушла на задний план. По-вашему, это справедливо?
- Наверное, нет. Хотя мосты – это предельно эффектно, красиво и хорошо сделано. Да, это визитка Владивостока. Но все же не может быть город только из мостов. Да, Санкт-Петербург – это мосты. Но ведь не только же они. Там еще много всего. Во Владивостоке должно быть так же. Мосты мостами, а крепость крепостью. То есть мосты Петропавловскую крепость не отменили в Петербурге.
- Два года назад в интервью газете "Владивосток" вы сказали, что очень хорошо уже в качестве экскурсионного объекта используется Ворошиловская батарея, музей "Владивостокская крепость" на Безымянной батарее, форт №7, а вообще разработать серьезную программу по Владивостокской крепости, а потом ее реализовать на уровне местных властей, по вашему мнению, нереально.
– Пока практика показывает, что оно так и есть. Нужна воля кого-то из городской или краевой властей. За нас этого делать никто не будет. Должно быть желание что-то всерьез делать. Пока его не вижу.
– А почему? Потому что непривлекательно?
– Просто люди решают какие-то краткосрочные задачи. Эта задача, на первый взгляд, не приносит каких-то больших финансовых дивидендов, требует усилий и расходов. Ну, начальство – люди занятые, у них всегда есть более интересные дела. Но то, что развитие подобных объектов кратно увеличивает туристическую привлекательность городу, что может вести к увеличению турпотока, загрузке гостиниц, которые никому не нужны и не достроены. А были бы кому-то нужны, их бы давно сделали.
- Наконец-то японцы будут ходить по Владивостокской крепости.
– Они уже ходят и с большим удовольствием. Еще в 90-е годы генеральный консул Японии собрал всю японскую колонию, которая здесь была: студентов, коммерсантов, дипломатов – он к музею крепости прислал своего человека, а потом зашел и сам узнать, что нужно, чтобы они туда съездили. Я сказал, что нужен старый советский автобус системы ПАЗик, потому что он повыше и лучше пройдет, что нужны там белые нитяные перчатки и фонари. Японцы – народ специфический. Все записали, и в назначенное время нам подогнали старый ПАЗик, все были с фонарями и в перчатках. Это был незабываемый поход на форт №3. Мы провели там целый день, ходили по тем местам, где не было даже проложено троп. И когда они выходили из бруствера на левом люнете форта №3, кто-то из них задыхаясь сказал: "Ну, как в Порт-Артуре". То есть был эффект того самого штурма. Они были очень довольны.
- А лично вам все эти книги зачем?
– Видите ли, я – профессиональный научный сотрудник. А профессиональные научные сотрудники занимаются чем? Они удовлетворяют свое любопытство за государственный счет. Это я делаю на работе, а не за государственный счет, за свой – вот здесь. То есть это, как говорят, бывших научных сотрудников не бывает. Наука едина.
- Какой вы ожидаете выхлоп от выхода в свет этих книг? Что вам хочется привнести людям?
– Знания – это прямой выхлоп. Но, опять же, я – научный сотрудник, мы занимаемся фундаментальной наукой. Есть такое правило: есть работа – должна быть статья. Вот работа заканчивается, и ее результаты должны быть доступны всем. Вот по этому правилу мы работаем здесь. Но нам было бы интересно, если после этих фундаментальных вещей обросло популярными брошюрами, буклетами, телепередачами, мультимедийными продуктами, уже выхлоп был бы больше. Также туристические маршруты, экскурсии, разработка которых тоже велась бы на основании наших работ, это тоже было бы хорошо. Оно-то и делается на самом деле, но не в таких масштабах. То есть эта информация востребована. Людям это нужно.
- Есть ли информация по крепости, которую приберегли на потом? Некий джокер.
–У нас есть много информации о советской береговой обороне, о том, как это все строилось, разрабатывалось. Это наша будущая работа. Мой коллега Юрий Владимирович Иванов добыл в архивах такой гигантский пласт информации, что ее даже осмыслить проблема, не то, чтобы написать. Но это не джокер, мы это не прячем специально. А вот от нас этот джокер прятали. Когда в самом начале мы с Аюшиным попали в Российский госархив, я работал с фондом чертежей инженерного управления, а Николай – с фондом Владивостокской крепости. И Николай сделал, как умел, выписки, около 5 тысяч выписок из архивных документов. Но одним наскоком такой фонд не обработать. Николай рассказывал, что там лежало. Например, деталировки фортов. А мы о каких-то вещах, например, вентиляции, должны были догадываться сами. Но фантазии не должны заменять точные знания. Этот архив закрыли в начале 90-х. То есть более чем на 20 лет от исследователей эта информация была закрыта. В результате, конечно, мы стали монополистами – носителями какого-то сакрального знания и так далее. Но это, честно говоря, неприятная и ненормальная ситуация.
Буквально несколько месяцев назад до нас дошло сообщение, что архив открыли. Там как раз Роман Сергеевич Авилов был в командировке в Москве, и устремился в этот самый Российский государственный военно-исторический архив. Он узнал, что этот архив в те полтора месяца закрыт на ремонт. И это опять осталось вещью в себе. Но, тем не менее, этот джокер есть. Когда-нибудь кто-нибудь его вытащит, и мы узнаем что-то новое. Может быть, это будем даже не мы. Мы разожгли интерес, и те, кто будет после нас, сделают лучше.
- А вам хотелось бы, чтобы популяризацией истории Владивостока занимались не только десяток человек городе? И как то сделать?
– Да, понимаете, тут дело-то не в количестве, а в качестве. Чем больше хорошо работающих в этой области будет, тем будет лучше. Потому что не в состоянии четыре-пять человек охватить сразу и все.
- Какие основные легенды, ошибки, связанные с Владивостокской крепостью, вам приходится развенчивать?
- Мы начали с японских катакомб. Потом система подземных тоннелей под всем городом Владивостоком, "Владивостокское метро". Также таинственный ход на Русский остров. Это все мы развенчиваем. Кроме того, мы еще и сами ошибки делаем. То есть все в порядке. Но как честные исследователи мы стараемся потом их исправить первыми до того, как нас кто-то поймает за руку.
- А не жало развенчивать такие хорошие городские легенды, как подземный ход?
– Не жалко. А потому что настоящая история настолько интереснее всех этих легенд, что даже и сомнений никаких нет.
- Что бы вы хотели сказать жителям края как человек, занимающийся историей Владивостокской крепости?
- Да ничего такого сокровенного я не хочу им сказать. Берегите свое наследие, берегите наш город, не похожий ни на какой другой, и будет нам всем тогда счастье. Когда я читал мемуары Унтербергера, он кроме описания фортов описывал природу, какие оттуда открывались красивые виды. И когда он покидал Владивосток в 1914 году, он уже понимал, что на эти форты он никогда уже не вернется. Последний раз он покидал Владивосток в октябре 1922 года со своим старшим сыном. Сыну 15 лет было, он был кадетом, а папа – полковником. Они оба плакали, когда уходили из Владивостока. У обоих была незаживающая рана. Эти люди любили Владивосток и оставались здесь до последнего момента. Так вот я хочу сказать, чтобы любили Владивосток поменьше на расстоянии. Много людей, которые могли бы принести пользу родному городу, бегут из него.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Необычные экскурсии Владивостока: полет в облаках, дрифт в прокат, капсула и сладости
Владивостокская крепость и подлодка С-56 могут войти в проект Морского музея в Приморье
Снаряды для полуденного выстрела пушки во Владивостоке ищут по всей России
