Художественный руководитель Приморского академического краевого драматического театр имени М. Горького Ефим Звеняцкий в Законодательном собрании Приморского края считается представителем интересов культурного сообщества региона. В интервью ИА PrimaMedia депутат рассказал о своем видении будущего Приморского края и планах на развитие.
— Ефим Самуилович, недавно на заседании комитета по социальной политике и защите прав граждан вы жестко высказались по поводу невнимания к культурным учреждениям и людям, которые там работают. Пока медикам и педагогам предоставляют льготы и поднимают зарплаты, в "вашей" сфере все не так благополучно?
— Краевые учреждения в 2018 году получили из краевого бюджета 68 млн рублей на музыкальное сценическое оборудование. Осуществляется покупка инструментов для муниципальных музыкальных школ, программа рассчитана на 3 года. На повышение зарплаты работников муниципальных домов культуры выделено 50 млн рублей. Также предусмотрены гранты для работников культуры – 50 тысяч рублей, учреждений культуры – 100 тысяч рублей. В 2019 году федеральной программой предусмотрены субсидии в размере 35 млн рублей на приобретение автоклубов для сельских муниципальных учреждений.
В целом же, мало что изменилось – культуру финансируют по остаточному принципу, зачастую в бюджете урезают уже заложенные ассигнования. Есть большая надежда, что в 2019 году, который объявлен президентом Год театра в России, станет по-иному.
— Когда начнется реконструкция театра им. Горького?
— После того, как будут выделены средства, стоимость работ — 1 млрд 90 млн рублей. Администрация края выделила свою небольшую часть денег, 120 млн рублей, заявка на выделение остальных – в министерстве культуры. Проектно-сметная документация готова, через два месяца она будет проходить госэкспертизу. Думаю, в июне, в конце сезона, мы уйдем на реконструкцию.
Работы будут вестись полтора-два года. В театре появятся лифты для инвалидов, в подвале будет построена новая малая сцена, пройдет модернизация большой сцены: будут новые свет, звук, оборудование. Конечно, предусмотрены ремонт зала, новые кресла, переделка фойе.
— Вы выходили с предложением о создании филиала театра в Находке, на базе кинотеатра "Русь". В какой стадии проект, зачем этому городу театр?
— Дело в том, что с гастролями в Находке мы бываем редко, потому что договориться с руководством местного Дворца культуры чрезвычайно сложно. А мы хотели бы там работать. Надо договориться о приобретении здания, провести там реконструкцию. Впрочем, при приобретении кинотеатра и выделении денег на прокат спектаклей мы готовы начать выступления, даже не дожидаясь ремонта.
— Как бы вы оценили проведение кинофестиваля "Меридианы Тихого" в нынешнем году?
— Три последних "Меридиана" были самыми успешными. В том числе, нынешнего года — по представительному жюри, по гостям фестиваля, таким, как Энди Макдауэлл, российский Стивен Сигал, по качеству фильмов. Приезд звезд – это золотая обертка, шоу. А номер один – зрители, которые приходят, они мне запомнились. Количество их увеличивается, люди верят кинофестивалю.
Плохо, что мы по-прежнему лишаем фестиваль определенных ассигнований из бюджета. Не заложены деньги на зарплату для отборщиков фестиваля. По-хорошему, они должны работать круглый год, пока – только пять месяцев в году. У нас нет фестивальной деревни. Нет Дома кино, который мог бы стать точкой отчета для нашего дальневосточного региона: на богатстве края, красоте леопардов, тигров, людей и моря. Надо вспомоществлять этим вещам, чем и должна заниматься кинокомиссия, которую надо вернуть под лоно кинофестиваля.
Конечно, у нас нет кинорынка, и в ближайшие годы не будет. Но почему не пофантазировать? Я хотел бы, чтобы кинорынок здесь возник, как есть он в Москве, Петербурге, Пусане. Сложный вопрос – востребованность фильмов Азиатско-Тихоокеанского региона на западе.
— Как можно отличить культурного человека от некультурного?
— Никак. Мы многоликие, и у нас столько масок на лице! Поздороваешься с человеком, почувствуешь, что рука мужественного порядка, с ним можно разговаривать о музыке, кино. Посмотришь на глаза – они излучают свет, посмотришь в лицо – а это уже лик. Тогда начинаешь отвечать. С кругом людей мне повезло. С людьми мыслящими совсем по-другому, я себя приручаю к ним и сразу отлучаю. Уже нет у меня ни одного друга.
Интеллигент отличается отношением к тому, как ты живешь и к тем, кто тебя окружает. Это есть точка отчета — качества внутреннего достоинства, красоты.
— Понравилось ли вам что-нибудь из современных постановок?
— Недавно на телевидении видел спектакль по Тургеневу "Месяц в деревне", посвященный дню писателя. У меня этот спектакль был дважды поставлен. Как же мы приручаем целое поколение зрителей к тому, что не может быть? Каждый может играть свою оперу, но телевидение не вправе превращать в витрину один не очень благополучный спектакль "Месяц в деревне", показанный днями, где мода одна – современный костюм, галстук. Для людей, которые не могут побывать в Москве, Санкт-Петербурге, театр Горького играет просветительскую роль, он должен быть понятным. Я не занимаюсь опытами, я занимаюсь спектаклями. За — современное прочтение классики, но в режиме внутренней культуры и уважения к людям. Мне повезло: я учился у Товстоногова, Эфроса. Как говорил один секретарь крайкома КПСС: "Есть с чем просравнивать". Мне кажется, в России как–то тайно умудряются внедрять другое представление, другое искусство. Но Шнитке есть Шнитке, а Прокофьев – остается Прокофьевым.
— Как вы считаете, есть ли закономерность в том, что культурная жизнь оживает в самые "голодные годы"?
— Ерунда, нет такого. В самые голодные годы хочется кушать. Я жил после Великой Отечественной, когда были разруха и голод. Отец говорил: картошку отдайте детям. Достали кусок капусты из бочки – тоже, сначала детям. Надо уметь отдавать. Это и есть отсутствие голода, приближение к тому, что называется "дальневосточный характер", а может быть — человеческий или вселенский.
— Чем для вас является партия "Единая Россия", которая переживает непростые времена?
— В партии я со времени ее основания. Петь дифирамбы организации, в которой нахожусь, не могу. Вижу много заботливых предложений, но они остаются на бумаге, не добегают до ума, до сердца, отдают конъюнктурой. Это огорчает. Когда я совершаю тот или иной поступок, я не определяю для себя, что я — единоросс. Действую по велению сердца, по своим возможностям. Партия или присваивает себе это положительное, или говорит: "Это мы". Пускай все хорошее забирает себе, не возражаю.
— Каким образом вы поступаете, если наваливает сразу куча дел? За что беретесь сначала – за самое сложное или простое?
— Все одновременно, и мне это очень нравится. Я не читаю одну и ту же книгу от начала до конца. Соразмеряю уровень того произведения и этого. Конечно, кроме классики – это то, к чему возвращаешься и в чем "тонешь". Ставлю одновременно 2-3 пьесы. Сейчас пьеса на большой сцене, пьеса-реставрация спектакля, пьеса "12 стульев" и "Жена, любовница, сиделка" с новой актрисой Александрой Аубекеровой. Я занимаюсь одновременно Годом театра и предполагаемыми гастролями в Хабаровск. Будет эстафета. Год откроется во Владивостоке и пойдет по стране. 18 января мы открываем Год театра в России – это большая честь. 19-го я хочу быть в Хабаровске, потом в Благовещенске, может быть, поеду дальше. Это очень интересно.
Бывает, конечно, неважно себя чувствуешь, погода, давление. Надо отвлечься, погулять с собаками, поплавать. Это многообразие столь же значительно, как и дела, которыми ты занимаешься. Помогает отвлечься, в том числе, от болезней.
В моей многообразной, быстро пробегающей работе надо быть многообразным. Она определяется уже не годами, а неделями, часами и так далее. Она соответствует ритму моего сердца, которое иногда говорит: "Э-э, остановись". Но это говорит не сердце, а окружающие. Ну, нельзя и нельзя. Наступит тот миг, когда нельзя станет явью.
— На ваш взгляд, в чем актуальная проблема взаимоотношения власти и общества?
— Надоели своей демагогией. Когда люди неискренние, знают, что преследуют какую-то цель, начинают декларировать "цель плюс я". А так не бывает. Надо декларировать "Я плюс те, кто тебя окружает". Спасибо вам никто не скажет. Но люди умеют, могут быть благодарными. Все равно откликнутся. И когда вокруг — тысячи и тысячи людей, которые тебя знают, и ты понимаешь, что никому из них не сделал плохого, это и есть твой миг, который даже время не остановит.
