Вице-премьер, полномочный представитель президента России в Дальневосточном Федеральном округе Юрий Трутнев дал большое интервью в эфире сразу нескольких радиостанций, находясь во Владивостоке с рабочим визитом. Полпред приехал в Приморье из Китая, где сопровождал президента Владимира Путина на саммите АТЭС. Вместе с президентом, Юрий Трутнев участвовал в нескольких рабочих встречах и совещаниях во Владивостоке, а также посетил хоккейный матч с участием "Адмирала". Кроме того полпред провел 15 ноября совещание с губернаторами всех регионов ДФО. В перерыве между всеми этими совещаниями Юрий Трутнев нашел время для большого интервью, в ходе которого рассказал про ТОРы, налоговые льготы и выполнение указов президента, про спорт, балет, семью и автомобили, а также ответил на самые острые вопросы радиослушателей, передает РИА PrimaMedia.
Напомним, Юрий Трутнев был назначен полпредом президента на Дальнем Востоке в сентябре 2013 года. При этом он продолжил исполнять обязанности заместителя председателя правительства РФ.
Интервью состоялось в пятницу, 14 ноября, в студии радиостанции ВЛАДИВОСТОК FM.
- Юрий Петрович, уже больше года вы являетесь полпредом в нашем регионе. Ваша работа в роли полпреда началась очень непросто - ситуация с наводнением и с ликвидацией его последствий.
- Действительно, наверно, правильнее с наводнения начать, поскольку это было первое поручение президента Российской Федерации. Вы знаете, что наводнение было беспрецедентным. Пострадало 196 тысяч человек в трех субъектах Российской Федерации, тысячи людей остались без жилья. Поэтому мы в короткие сроки помогли всем материально, разместили людей в пунктах временного проживания, оказали юридическую помощь, связанную с оформлением документов, после этого восстановили всю инфраструктуру. Успели все это сделать до зимы, потому что иначе в зиму было бы просто не пройти. Успели восстановить линии электропередач, водоводы и дороги, во временном пока варианте. Ну, и самая большая работа была по строительству и ремонту жилья. Стройка велась на десятках площадок. Такой работы еще на Дальнем Востоке в такие сроки не проводилось. Практически за три месяца было предоставлено жилье.
Сегодня в новом жилье проживает около 12 тысяч человек. Есть мелкие недостатки по ряду субъектов, они доделываются. Но в целом у всех людей к этой зиме есть крыша над головой.
- Скажите, сложно ли было начинать работу в качестве полпреда с такой ситуацией, когда все плывет?
- Вы знаете, и сложно и, может быть, просто, потому что степень концентрации людей была максимальной. Я вот не в "болото" такое вошел, а наоборот вошел ситуацию, когда все люди максимально мобилизованы. Сразу было видно, кто чего стоит. Видно было, как работают губернаторы, как работает министерство чрезвычайных ситуаций. Очень важно было и очень интересно было видеть, как люди реагируют на стихию. Потому что вообще-то действительно беда пришла во многие семьи. Люди годами жили, наживали что-то, и вот, рядом дамбы временные, и вода стоит сверху в несколько метров уровнями. И они понимают, что это может обрушиться на их дом. Были и слезы, были расстройства. Но, в основном, у людей была решимость. Они сами работали на этих дамбах, помогали спасателям. В общем, вот такое сложное, действительно, было время. В тоже самое время, оно позволило лучше познакомиться с территорией, с обстановкой и, может быть, чуть-чуть лучше понять людей.
Люди здесь мужественные.
- Вот вы упомянули, что для команды вашей это была некая проверка. Были ли такие, кто не выдержал проверки наводнением?
- Вы знаете, мы как-то старались двигаться вперед, отвечать на те вызовы, которые возникали, и не очень оглядываться назад. Наверно, кто-то отставал, но не это сейчас главное. И отвечая на ваш вопрос, все ли сделано – практически все. Сейчас еще есть некоторые дела, которые выходят из судов, но этим людям, если судами будет принято соответствующее решение, тоже будет предоставлено то, что они заслуживают, на что они имеют право: или ремонт жилья, или строительство нового жилья.
Но должна продолжаться работа по паводкам будущих периодов, работа по минимизации рисков таких паводков. Понятно, что за год мы это сделать не могли, это большая работа.
Хороший результат дала поездка на саммит АТЭС вместе с делегацией, сопровождающей президента Российской Федерации. Там нашей компанией "РусГидро" было подписано соглашение с китайской компанией о строительстве четырех противопаводковых гидроэлектростанций на притоках Амура. Может быть, не все это увидели, но это важно, потому что строительство этих противопаводковых станций резко повышает возможности управления стоками притоков Амура, а значит, и уменьшает риски паводков.
- В течение долгого времени на Дальнем Востоке работали полпреды президента без какого-то дополнительного статуса. Затем появился полпред-министр. Вы являетесь полпредом в ДФО уже в ранге вице-премьера. Многих интересует, какие дополнительные полномочия у вас? Какие преимущества это дает для развития Дальнего Востока?
- Это очень важное дополнение - должность заместителя председателя правительства. Не лично для меня, а с точки зрения структуры, с точки зрения системы работы. Просто потому что нужно придумать отдельное министерство. И оно есть – министерство по развитию Дальнего Востока. Но, если решить, что одно министерство в состоянии поднять огромный регион, 36% территории страны, то можно не сомневаться, ничего не получится.
Совершенно очевидно, что есть функции у Минвостокразвития, прежде всего, не связанные именно с развитием. Для того чтобы Дальний Восток развивался, чтобы люди здесь хорошо жили, чтобы сюда хотелось приезжать, жить оставаться, должны быть все министерства, правительства Российской Федерации. Для этого полномочий любого министра недостаточно. Вице-премьер может давать поручения другим членам правительства, другим министерствам.
Рассказывая о той работе, которой мы занимались в течение года, могу еще об одном направлении сказать два слова. Мы проанализировали работу по развитию Дальнего Востока всех министерств, проанализировали, как работают федеральные целевые программы. Получились довольно интересные вещи, что
у нас по ряду направлений до Дальнего Востока почему-то доходит где-то в 11, где-то в 14, где-то в 3 раза меньше денег, чем в другие части страны.
Этот же вопрос, когда я это докладывал, мне задал председатель правительства. Как это может быть? Вы показали, что действительно на душу приходится меньше. Это зависит от сети, от каких-то внутренних методик, но важно то и другое. Ни от чего это зависит, а как правильно, и как справедливо.
Я абсолютно уверен в том, что Дальний Восток должен получать даже не равное, а большее количество средств, потому что здесь инфраструктура гораздо меньше, потому что это территория, которая определена приоритетной в послании президента Российской Федерации. Поэтому сейчас стоит задача выделить отдельный раздел по Дальнему Востоку во всех федеральных целевых программах РФ, это работа для всех министерств. Это надо сделать по промышленности, по жилищно-коммунальному хозяйству, по спорту, по здравоохранению, т.е. по всем направлениям.
Сумма средств, которая в результате должна быть распределена в пользу территории Дальнего Востока вообще-то не маленькая – 300 млрд рублей. Эта работа не будет проведена за месяц, за два. Но в течение ближайшего периода мы проконтролируем, чтобы работу эту довели до конца. И сделать это без полномочий вице-премьера можно даже не пытаться.
- Вы как вице-премьер, можете влиять на любого министра, на любое направление в той или иной степени?
- Я могу прямо давать им поручения, обязательные для исполнения, и спрашивать о результате. А спрашивать я умею, можете поверить.
- Ваша команда - министерство Дальнего Востока, девять губернаторов. Это фактически девять разных регионов в рамках ДВФО, которые удалены друг от друга достаточно серьезно. Разные губернаторы, не вы их лично назначали, но они в вашей команде. Как выстраивается взаимодействие, равновесие?
- Я не ищу, если честно, равновесия и не пытаюсь вмешиваться в работу губернаторов. У губернаторов своя работа, у меня – своя, и они связаны. Они связаны тем, что я, как полномочный представитель президента, должен контролировать, что исполняются указы президента, что губернаторы делают все необходимое для развития территории. И у нас есть совсем общая кафедра, связанная с развитием, потому что у нас ведь задача. Мы слово "развитие" немножко уже размыли, потому что часто употребляем. Но, я хочу сказать совершенно конкретно, что для нас это задача номер один. Мы обязаны доказать, что мы в состоянии увеличить темпы развития Дальнего Востока. И не когда-нибудь там, за горизонтом, в 2020 или 2025 году, а вот сейчас.
Я недавно выступал на заседании Совета Федерации Федерального Собрания. Я там специально попросил министерство подготовить цифры, которые в течение трех-пяти лет дают ответы на вопросы, что же возникнет нового на территории Дальнего Востока, чего удастся добиться. Поэтому мы ставим достаточно жесткие планы перед собой. И в этом отношении мы действительно одна команда, потому что сделать это без участия местных властей, без губернаторов, невозможно. Мы будем работать вместе. Губернаторы это прекрасно понимают. Более того, они прекрасно понимают, что это такая конкурентная площадка, если они с нами будут работать целеустремленно и эффективно, значит, больше будет результата от совместной работы. Люди это увидят, значит, они будут успешными губернаторами, значит, за них проголосуют на следующих выборах.
- Сейчас, наверное, основная тема для обсуждения на Дальнем Востоке - это те самые территории опережающего развития, ваш закон о ТОРах, который Госдума уже в первом чтении приняла. И большинство людей, думаю, действительно поддерживает это начинание. Но не всем понятно, как это может отразиться на жизни обычных людей. Некоторые предприниматели даже опасались, что не выдержат конкуренцию с компаниями, которые будут работать в ТОРах. Из первых уст хочется услышать видение этой ситуации. Что это даст людям? Стоит ли волноваться местному малому бизнесу? И вообще, какова миссия ТОРов для развития Дальнего Востока?
- Территории опережающего развития – это точки роста. Можно сколько угодно теоретизировать, можно говорить о том, что это нехорошо, когда рядом одни предприятия работают в условиях стандартного налогообложения, а для новых предприятий мы создаем налоговые льготы. Но мы же не одни на планете Земля. Нет ни одной страны в мире с высокими темпами развития, которая в том или ином виде не применяла бы этот механизм.
- А вот китайцы?
- Япония, Китай, Корея, Сингапур – в любой стране посмотрите, и все начинают развиваться точками роста. Потому что невозможно поднять сразу всю территорию, невозможно в каждом населенном пункте построить крупный завод. Что касается конкуренции. Да не о конкуренции здесь речь. Мы будем создавать территории опережающего развития, прежде всего, по тем направлениям, которые сами по себе будут создавать драйверы роста.
Я пример приведу про соседей. Мы сейчас одной из самых перспективных точек территории опережающего развития рассматриваем Комсомольск-на-Амуре. Там планируется локализация весомого производства. То есть определенное количество деталей, которое до этого для сборки наших самолетов было разбросано по всей стране и по всему миру, мы хотим производить в Комсомольске. Для этого мы договариваемся, что бизнес вкладывает деньги в оборудование, инфраструктуру, строит производство. А мы занимаемся социальной инфраструктурой - энергетикой, жильем, детскими садами. И общими усилиями мы по сути дела город перестраиваем. Это кому помешает? Какому бизнесу? Это дает кучу рабочих мест, это дает большие возможности, это город переводит в другое состояние.
Вообще все территории опережающего развития – это возможность для сервисных работ вокруг, это возможность для малого бизнеса, который сможет в сфере услуг, который сможет в части выполнять работу на этих территориях опережающего развития. Это именно источник роста.
- Если говорить о Приморье. Какая ТОР будет запущена первой? Или пока рано об этом говорить?
- Вы знаете, мы завтра здесь будем обсуждать вопросы отбора проектов. Потому что этот механизм должен быть понятен, прозрачен. Завтра мы здесь соберем всех губернаторов ДВ. Будет совет при полпреде. Я его буду проводить. Один из основных вопросов – это отбор территории. Чего я хочу добиться? Что нам надо сделать? У нас, к сожалению, иногда такое искривленное пространство для бизнеса.
Я, может, отступаю чуть-чуть в сторону. Но я здесь же буду разбираться с вопросами, как будут предоставляться налоговые льготы по поручению президента по новым инвестиционным проектам.
Там как-то странно получилось. Президент принял решение, установил налоговые льготы для новых проектов, прошел год. Я пытался разобраться, кто этими льготами воспользовался. И нашел странный ответ – никто. Начинаю разбираться, а почему. Неужели всем так хочется платить налоги? А, оказывается, какие-то умные чиновники у нас придумали такой механизм реализации этих льгот, через механизм региональных инвестиционных проектов. Т.е. ты сначала должен доказать, что у тебя не просто экономический проект, а он региональный и инвестиционный. И все понаставили таких барьерчиков, которые надо перелезать и на федеральном уровне, и на региональном – все потрудились. В результате никто этих барьеров перелезть не в состоянии. И я задал вопрос министру экономики, зачем он вообще это придумал. Ведь президент дал поручение, он дал нижнюю норму, начиная с какого проекта предоставлять льготы. Почему это нельзя было сделать просто законом прямого действия? Подходишь под эту категорию – получи льготы. Нет, обязательно надо какой-то лабиринт создать.
Поэтому, когда мы будем работать по территориям опережающего развития, таких ошибок допустить нельзя. Во-первых, те обязательно исправим, а во-вторых, надо сделать так, чтобы для бизнеса была дорога понятная и простая, чтобы там никто не спотыкался, не искал необходимости договариваться с какими-то чиновниками и точно знал, как ему добиться государственной помощи, каким требованиям он должен соответствовать. Поэтому мы установили требования очень простые. Они расписаны в постановлении правительства РФ. Мы смотрим, сколько денег вкладывается на бюджетные вложения, потому что мы же территории опережающего развития. Это собственно три таких сферы. Первое, это уменьшение налогов, существенное, по целому ряду налогов: соцстрах, налог на прибыль, налог на имущество, на землю. Второе, это снижение административных барьеров. Это уменьшение административных проверок, жесткая их регламентация, свободная таможенная зона и т.д. Достаточно широкое пространство "льготируем". И третье, это строительство инфраструктуры за государственный счет. И если мы вкладываем государственные деньги, мы должны точно понимать, что сделает частник, какие деньги он вложит, какие налоги мы получим потом, сколько рабочих мест. Это и есть основные методики отбора.
- Если есть отбор, значит, есть из чего отбирать? Значит, уже есть инвесторы, а вам осталось определиться, какие проекты вы считаете наиболее эффективными?
- У нас хороший перечень. Вообще мы отбирали из нескольких сотен. Около 400 проектов было представлено сегодня. В короткий список пока попали 15 проектов. Этот список не окончательный. Сейчас мы еще обсудим все с губернаторами о прозрачном, понятном механизме взаимодействия, как они представляют проекты, как мы их будем рассматривать в правительстве, потому что каждый проект будет приниматься решением правительства РФ.
Мы постараемся сделать это все очень оперативно. При этом мы исходим из того, что этот перечень открытый. Очень многие люди сейчас имеют право нам не верить. Поедет это все, не поедет. Закон о ТОРах еще только вчера был принят в первом чтении. Соответственно, закон еще в трех чтениях не принят, поэтому люди будут посматривать на нас и говорить, "ну мы посмотрим, что получится". Как только будет принят закон, как только процесс пойдет, а пойдет он в течение ближайших месяцев, я думаю, этот список существенно возрастет. Желающие получить поддержку со стороны государства, несомненно, появятся. Это и хорошо, мы ведь этого и добиваемся.
- В любом случае, на ваш личный взгляд, когда мы увидим здесь в Приморье какой-то конкретный результат? Примерные сроки.
- У нас есть две оболочки. Одна – это оболочка поддержки инвестиционных проектов. Вторая – это территории опережающего развития. По поддержке инвестиционных проектов мы можем стартовать чуть раньше. По территориям опережающего развития старт более долгий, потому что там надо ее создать документально и построить инфраструктуру. Но в целом мы поставили себе задачу в течение трех лет создать пять территорий опережающего развития и запустить шесть инвестиционных проектов.
Я очень хотел бы, чтобы в будущем году уже состоялся, по крайней мере, один-два запуска и в оболочке по территориям опережающего развития, и по инвестиционным проектам. Я надеюсь, что-то из этих проектов будет и в Приморье, потому что Приморье сегодня по количеству поданных заявок, по количеству отобранных заявок, по качеству, несомненно, лидер. Здесь у нас и с проектами все хорошо, и территорий опережающего развития предлагается аж пять.
- Безусловно, и простые приморцы очень этого ждут, потому что отток населения продолжается, к сожалению. Но мы живем здесь и верим, что эти проекты будут осуществляться и отразятся положительным образом на жизни обычных людей. На самом деле, один из самых часто задаваемых вопросов в нашем эфире касается того, где жить. Вы сказали, что задача номер один – доказать, что способны увеличить темпы развития. За реализацией каждого конкретного проекта стоят люди, которые не просто должны здесь жить, но и оставаться. Есть какие-то конкретные планы или идеи, каким образом можно мотивировать людей остаться или приехать?
- Во-первых, я уже сказал, что у нас 12 тысяч человек встретило этот год в новых домах. Это по русской пословице "Не было бы счастья, да несчастье помогло".
Я был во всех строящихся районах и могу сказать, что очень часто этот период для людей состоялся на лестничную площадку вперед с шагом по качеству, потому что те дома, которые строили, особенно в сельской местности, существенно отличаются от тех домов, в которых люди жили до этого. Они намного лучше. Но это уже пройденный этап. Что касается дальнейшего, я уже сказал, что мы, прежде всего, будем делать акцент на экономику, будем создавать условия для развития и строительства предприятий. Но жизнь так устроена, что когда предприятия создаются, то в любом случае, общими усилиями и работодателей, и региональных властей, и федеральных строится и жилье. Потому что ни один человек не будет строить предприятие, не будет вкладывать деньги, не понимая, кто там будет работать. Это касается любого проекта.
Вчера обсуждалось на совещании под руководством президента РФ судостроение, и сразу же был задан вопрос: в Большом Камне люди есть, достаточно ли у них квалификации, откуда мы будем брать людей, где будем строить жилье и так далее.
Вообще, немного отвлекаясь от общих вопросов, хочу о частном сказать. У вас в Приморье ситуация со строительством жилья, с предоставлением людям земельных участков на строительство жилья – безобразная. Она никуда не годится. Это не совсем моя епархия, этим должен заниматься губернатор, мэр. Но я месяца полтора назад проводил совещание, просто потому, что люди пожаловались. И еще раз убедился в том, что с землей здесь очень плохо. С предоставлением земли в России вообще не очень хорошо. Здесь очень много "зарегулированности". И мы об этом докладывали. Было проведено заседание государственного совета России, принят целый ряд очень важных решений. Сейчас этот механизм понемногу устраивается и упрощается. Но в целом во Владивостоке земля страшно дорогая, ее очень плохо выделяют. Поэтому я поставил срок вашим уважаемым руководителям - и мэру, и губернатору - до конца года разобраться в ситуации. Может быть, послушаю их еще немножко раньше, исходя из того, что вы говорите, что люди по-прежнему этим вопросом недовольны. Могу только одно сказать,
с упрямством у меня все в порядке, мы доведем это до нормального состояния.
- Тут же не только о земле речь идет. О предоставлении сертификатов, субсидий на приобретение квартир, эта программа вообще не работает. Закон, который был принят в Приморском крае, о предоставлении земли семьям с двумя детьми, молодым семьям, тоже не работает вообще. Неужели за полтора месяца дело как-то сдвинется?
- Во-первых, оно уже сдвинулось. После совещания, насколько я знаю, порядка 30% очереди сдвинулось вперед. Тем не менее, если 30% сдвинулось, то 70% осталось. Мне докладывали о том, что очень существенно можно сдвинуться, если будет решен вопрос по ул. Артековской, там есть и инфраструктура, и площади там достаточно. Вот я и поинтересуюсь, как там дела. Там можно, насколько я помню, предоставить тысячу участков. Это достаточно большое количество.
- Принимаем первый звонок радиослушателей.
- Здравствуйте! Я Лариса Бондарева, инвалид первой группы. Я хотела бы задать вопрос по экологии. Я живу на Чуркине, Рыбный порт, нас засыпает углем уже пятый год. Вы знаете, у нас все болеют. У меня дети уехали из Владивостока, потому что здесь экология плохая. Угольная пыль у нас и в квартирах, и в носу, везде. Как быть с этим? Я писала открытое письмо в интернете Юрию Петровичу, но так ответ и не получила. Прошу вас, объясните мне эту ситуацию. И у нас все очень дорого. В Москве все дешево, по сравнению с Владивостоком, а у нас все очень дорого. Куры сейчас по 260 рублей. Куда это годится? Я инвалид, я не могу купить. Я на костылях и заказываю в магазине. Хотела купить печень, она стоила 167, сейчас 267.
- Можно еще добавить к вопросу о загрузке углем. Огромное количество обращений из Врангеля, где идет отгрузка угля открытым способом. Там тоже с экологией плохо.
- Я не знаю, успокоит это тех, кто меня слышит, или нет. Но могу сказать, что Владивосток точно не самый худший город по экологии, если его сравнивать с крупными городами европейской части, то выглядит он намного почище. В то же самое время, это точно не Москва. Я не первый раз слышу вопросы, связанные с угольными портами. Давайте так сделаем. Пока честно скажу, руки не доходили. Я приеду, возьму адрес, где автор звонка у нас проживает, и в следующую поездку, в эту уже не успеваю, приеду к вам в гости и посмотрю, что там происходит. И мы поговорим. Об экологии я немножко знаю кое-что. Все-таки восемь лет работал министром природных ресурсов и экологии РФ, так что вместе посмотрим, что можно сделать.
Что касается дороговизны, тут с вами спорить бесполезно. Я с вами согласен, на Дальнем Востоке действительно дорого жить. В ответе на вопрос почему, прежде всего, возникает стоимость электроэнергии и стоимость железнодорожных тарифов. Здесь нет такого ответа, который можно было бы сразу сказать, что мы сейчас примем какое-то решение, и сразу все будет дешево. Так не получится. Придется провести довольно большую работу для того, чтобы цены на энергоносители снижались, снижались тарифы на железнодорожные перевозки. Но о том, что эта работа проводится, я могу сказать совершенно уверенно, потому что, например, на реконструкцию Байкало-амурской магистрали, Транссиба сейчас и правительство, и РЖД выделяют около 500 млрд рублей. Это огромная программа, которая приводит железную дорогу в совершенно другое состояние. По электроэнергии тоже очень важные вопросы. Мы ей сейчас будем заниматься по всей территории Дальнего Востока, стараться оптимизировать цену. Цена все-таки зависит от определенных факторов.
- У нас еще один звонок в студию. Добрый день!
- Здравствуйте! Меня зовут Надежда, я из Сибирцево. Меня интересует вопрос. В связи с визитом Путина в Китай будет ли снижена цена на газ для населения? Будет ли подниматься детское пособие, на детей, которым не исполнилось еще 16 лет? Кто занимается распределением денежных средств для инвалидов? Я являюсь инвалидом третьей группы. И у нас есть такая льгота, что через год у нас производится перерегистрация на газ и выделяется определенная сумма. Но сейчас сумма намного меньше, чем стоимость газа.
- Здесь необходимо ждать роста экономики и увеличения бюджетных возможностей РФ. Говорить о том, что в рамках визита ставился вопрос о снижении цены на газ, довольно сложно. Вы знаете, какие процессы происходят в мире. Если сказать вам сейчас, что цену на газ снизим, это значило бы вас обмануть. У нас сейчас другая стоит задача – это задача экономики, задача повышения возможностей бюджета. Что касается социальной сферы, то вы знаете, что президентом в майских указах поставлен целый ряд важных задач по повышению социальных выплат. Они все губернаторами выполняются. В том числе, выполняются и в Приморье.
- Мы плавно перешли к саммиту АТЭС, к Пекину. Действительно, за прошедшую неделю вообще в жизни Дальнего Востока и Приморья произошел ряд очень важных событий. Состоялся в Пекине саммит АТЭС, на котором вы были в составе нашей делегации, затем Владивосток посетил лично президент Путин. Интересно, с вашей точки зрения, какие именно решения касательно Дальнего Востока приняты на саммите, какие договоры, контракты, самые важные для региона сейчас?
- Я уже назвал заключенное соглашение о строительстве четырех противопаводковых станций. Они дают защиту от паводков будущих периодов. И они дают рост валового продукта России, потому что мы там получаем электроэнергию, которая продается, и довольно большое количество электроэнергии.
В то же самое время, относиться к встрече лидеров государств только с точки зрения, какие конкретно будут заключены контракты, не совсем верно. Потому что большая политика, вопросы мирового равновесия и стабильности, они влияют на нашу жизнь, может быть, немного менее явно, чем цена на газ или на электричество, но на самом деле влияют даже больше. Мы по сути дела создаем новую оболочку для того же самого развития Дальнего Востока. Потому что когда вы говорили о годе работы, я на первый ваш вопрос ответил, что мы начали заниматься ликвидацией последствий паводка. И это правильно. Но только параллельно мы начали думать о том, как решить вторую задачу развития Дальнего Востока. Мы сразу же уперлись в то, что модель надо менять, что та модель, когда мы что-то производим на ДВ, потом везем за 10 тысяч км в Москву, или наоборот, что-то производим в центральной части и везем на ДВ, она не работает, она не может быть эффективной. Так просто не работает экономика. Тем более, когда рядом с Владивостоком и вообще с рядом с ДВ расположены все самые развивающиеся экономики мира. Знаете, сколько закупают страны, находящиеся вокруг Приморья? Они закупают каждый год на 6,6 трлн долларов США. Если мы сегодня 5% этого рынка возьмем – мы с вами ужасно богатые и счастливые люди. Поэтому ровно вот этих вопросов, связанных с экономической интеграцией, связанных с приглашением наших коллег инвестировать в Россию, инвестировать на ДВ, об этом обо всем шел разговор в ходе встреч президента РФ с представителями бизнеса. Шел разговор в ходе переговоров на уровне лидеров стран.
- Возвращаясь к территориям опережающего развития, есть ли интерес у иностранных инвесторов к ним?
- Несомненно, есть. Но честно хочу сказать, что мы пока на иностранцев не выходили. Мы пока работали внутри сугубо по предложениям. И делали это осознанно по двум причинам. Первая, вне всякого сомнения, у нас в приоритете развитие нашего экономического потенциала. Второе, выходить на иностранных инвесторов с какими-то планами и с какими-то рассказами о светлом будущем, довольно бесперспективное занятие. Меня неоднократно приглашали, я ни с кем, просто, не встречался. Первый такой визит запланирован на декабрь. И уже сейчас мы можем говорить. Мы знаем, сколько денег запланировано на ближайшие три года именно на развитие ДВ. Мы знаем, что закон уже внесен в Госдуму, принят в первом чтении, в ближайшее время, он, я надеюсь, будет принят окончательно, будет подписан и начнет работать. Это уже конкретика, с этим уже можно разговаривать, можно уже обсуждать конкретные планы. А говорить просто так, можно отпугнуть инвесторов. Когда с ними говоришь ни о чем, он скажут, зачем время терять, разговаривать.
- Где вы проведете первую встречу в декабре, если не секрет? Китай?
- Китай, Корея, может быть – Монголия. Интерес есть, вне сомнения. Даже когда была встреча Владимира Путина с представителями бизнеса в Пекине, из зала было достаточно много связанных с этим вопросов. Люди интересуются, им это важно. И понятно, почему важно. Когда мы моделировали ТОР, когда мы пытались эту новую оболочку создать, мы ее тоже не с потолка взяли. Мы проанализировали все лучшие практики окружающих стран, потому что мы понимали, что если мы будем хоть в чем-то хуже, мы не выиграем в конкуренции. Поэтому, когда создавался закон о ТОРах, мы просто брали лучшие показатели по налогу на прибыль, по соцстраху, по скорости оформления таможенных процедур, по подключению к электроэнергии, по предоставлению земельных участков. Мы пока только по предоставлению земельных участков очень отстаем. А в ТОРах мы отставать не будем, потому что там другой порядок предоставления земельных участков. Мы сразу создавали эту оболочку так, чтобы она была конкурентной не только по отношению к европейской части России, а по отношению к быстроразвивающимся странам мира, к той же Японии, к тому же Китаю, к той же Корее.
- Радует то, что когда смотришь на программу развития территории опережающего развития, мы видим 2017 год, уже будет запущено пять ТОРов. Не 2025, не 2040, а вот уже 2017, где-то совсем рядом. Действительно, стоит чуть-чуть подождать.
- Мы для этого это и сделали. Если сейчас написать 2025 год, то все люди, которые за это отвечают, расслабятся. Они скажут, что "я до 25 года, скорее всего, работать не буду, поэтому я сейчас чем-нибудь позанимаюсь, потом с работы уйду с высоко поднятой головой, а к 25 году те, кто будет работать, пусть за это отвечают". Мы сразу от этого ушли. Определили короткий участок, чтобы каждый отвечал за то, чем он занимается.
- Еще один звонок в эфире. Здравствуйте!
- Здравствуйте! Меня зовут Фоминова Татьяна. Я хочу задать вопрос по поводу жилья детям-сиротам. Насколько я знаю, в Приморском крае, а именно в Находке, мой племянник стоит в очереди, и сейчас она 25 лет. Когда он закончил учиться в среднеобразовательном заведении, ему сказали, что он в 17 лет получит жилье. Мы обращались в прокуратуру, он выиграл это дело. Сейчас он ходит в опеку, где ему говорят, что у многих детей-сирот намного сложнее ситуация, чем у него. Когда нам дождаться жилья ребенку?
- В дополнение скажу, что во Владивостоке строился отдельно дом для сирот. Когда его построили, оказалось, что квартиры в этом доме, по докладу чиновников, не соответствуют требованиям для детей-сирот. И как я понимаю, этот дом сейчас передан в частные руки. А для детей-сирот еще, мол, мы построим потом какие-то дома. Ситуация очень странная и непонятная даже в официальных данных чиновников. Как так, дом строили, а потом оказалось, что он не подходит. Непонятно.
- Давайте мы так сделаем. Я сейчас импровизировать не буду, я эту тему не смотрел. И что касается и дома, построенного для сирот, а потом появились, по-видимому, какие-то более нуждающиеся люди, это для меня новая информация. Я ее проверю обязательно.
И с вами мы договоримся, раз вы на радиостанцию позвонили, мы через радиостанцию вам дадим ответ, что там происходит, и что надо сделать для того, чтобы все нормально было.
- А у нас еще один звонок в эфире. Здравствуйте!
- Добрый день! Меня зовут Виталий, поселок Кировский. У меня такой вопрос. Газовая труба прошла мимо нас. Будет ли она подключена к нам? Я имею в виду Лесозаводский район и Кировский район.
- Виталий, давайте так. Все-таки, мне почему-то представляется, если я буду заниматься вопросами газификации поселков здесь в Приморье, то тогда надо мне выставить свою кандидатуру на должность губернатора. Я этого делать пока не собираюсь. Поэтому я передам этот вопрос губернатору. Он вам также через радиостанцию обязательно ответит.
- А мы, возвращаясь к той повестке, которая у нас была на этой неделе, от саммита переходим непосредственно к Владивостоку. Здесь лично президент проводил совещания, решал самые разные вопросы. Но люди увидели президента и вас тоже на хоккее в среду. Как вам атмосфера? Понравилось?
- Вы знаете, с той точки зрения, как люди болели, мне остается передать только мое восхищение. Очень сильно. Потому что я не знаю насчет команды, у меня здесь есть больше сомнений, но насчет воли к победе у зрителей - было более, чем достаточно. Потому что, когда уже истекали последние минуты матча и счет был 5:1 в пользу гостей, и когда зрители скандировали "Я верю в команду", я просто сидел на трибуне и аплодировал, потому что это действительно реально очень круто. Я просто восхищаюсь такой поддержкой команды. Команда должна эту поддержку оправдывать. Играть надо очень хорошо.
- Ну вот, к сожалению, не повезло вам с матчем, потому что худшую игру показал "Адмирал". Я думаю, что у ребят просто коленки затряслись, увидели президента, столько первых лиц нашего государства. Наверно, действительно, что-то с психологией было. Но я не зря задал вопрос про хоккей. Вы в целом как к хоккею относитесь?
- Я вообще не болельщик. Я – спортсмен. И если у меня есть возможность, есть час для спорта, то я его обязательно проведу в спортзале, не на зрительской трибуне. Мне так интереснее, я так привык, я так и живу.
- Все знают, что вы действительно очень спортивный человек. У вас есть черный пояс по каратэ-киокушинкай, пятый дан, что очень серьезно, поскольку третий дан считается самым высоким, а потом уже присуждаются даны за какие-то заслуги перед киокушинкай. Действительно очень круто, потому что у нас здесь в Приморье давно уже, наверно, с 80-ых годов, каратэ очень популярно, да и вообще все боевые искусства. И вы сказали, что если есть у вас свободное время, то сразу в спортивный зал. Сразу спарринг с кем-то?
- Нет, не обязательно. У меня есть и друзья, спарринг-партнеры, с которыми я работаю. В этом отношении я форму тоже поддерживаю. Но каратэ – это не только спарринг, это разные совершенно комплексы упражнений. Сейчас я могу честно признаться, что сейчас я занимаюсь ОФП, у меня сейчас трехмесячный цикл. А спарринг практически не провожу, потому что немного за последний год "подсел" по форме. Я себя чувствую достаточно хорошо и отношусь достаточно критично к себе. Поэтому учитываю, что надо эти три месяца поработать над физической подготовкой, а потом уже спарринги или еще что угодно.
- То есть каратэ в вашей жизни присутствует постоянно?
- Ну да. Как когда-то, когда мы занимались, мы говорили, что каратэ – это образ жизни. Я думаю, что это так и осталось. Я уже не могу без нагрузки. И это не только меня касается. Вообще любому человеку, если он грузит себя интеллектуально, если он интенсивно работает, то загружать себя физически особенно надо. Иначе такой дисбаланс в организме, и организм плохо работает. Он и думать начинает плохо, если не загружен.
- А подчиненных своих вы привлекаете к этому? Или у вас отбор, что должен быть каратистом или нет?
- Точно отбора нет. Но совершенно очевидно, если человек занимается спортом, если он спортивно подготовлен, он вызывает у меня несколько больше уважения по простой причине, потому что я понимаю, что этот человек дисциплинирован, он умеет ценить время. Он умеет бороться с препятствиями, преодолевать усталость, преодол
