Екатерина Кравцова рассказала, почему усадила «тигриную кавалерию» на тигров

Выставка приморской художницы Екатерины Кравцовой "Земля тайги и моря" (6+), которая работает в музее ВГУЭС до 16 марта, стала поводом для встречи автора работ со зрителями. Екатерина рассказала о том, что считает первостепенным для себя в творчестве, растолковала сюжеты некоторых картин и ответила на вопросы. Работая преподавателем в Школе искусств и гуманитарных наук ДВФУ, художница умеет объяснять язык символов, делая шаг навстречу зрителю, и называет осознанность замысла каждой работы важнейшим условием профессионализма. ИА PrimaMedia предлагает читателям заочно приобщиться к творческой лаборатории Екатерины Кравцовой, познакомившись с тезисами недавней встречи.

1 / 6

Осознание истории рода

Владивосток – транзитный город, у многих его жителей нет ощущения своих здешних корней. И в моей семье так же: я знала только одного из своих дедушек, и совсем ничего не знаю о прабабушках и прадедушках. То есть, наша жизнь травматична – и это длится поколениями. Именно с этим связан интерес моих последних работ, это компенсация: я не знаю историю моего рода – и заменяю ее. Выстраиваю собственную историю, связанную с этими местами, так мне проще жить. При этом я обращаюсь к людям, которые занимаются научной деятельностью – то есть, для меня получение знаний структурировано. Недавно ко мне пришло осознание, что все это логично и нормально, так и должно быть.

Творцу нужно быть самокритичным

С самого раннего возраста, еще до года, мы учимся смотреть, а потом учимся говорить. В художники идут те, у кого проблемы с вербализацией. Но очень многие не осознают этого, не рефлексируют. Живопись – другой способ говорить, высказывать свои эмоции. Но если при этом еще и учитывать большое движение истории искусств, то высказывание приобретает глубину. Искусство долгое время было сакральным и каноничным, фигура творца была вполне определенной – бог, или боги. Однако постепенно искусство становится светским, теологический взгляд замещается интересом к человеку, и в 20-х годах в искусстве стал популярным образ богоравного человека-творца. Но если человек гордо заявляет, что он творец, то ему вроде бы позволено все. А ведь не всегда человек может быть самокритичным.

Большое искусство всегда отвечает на важный вопрос

Серьезное влияние на художников оказал так называемый лингвистический поворот в науке. Проще говоря, стало принято различать текст и контекст. И одно от другого неотделимо. Правильное чтение текста возможно только исходя из контекста. Художники в ХХ веке изобрели "реди мэйд", предложили поменять местами текст и контекст и посмотреть – что будет? До какой степени публика готова соглашаться с тем, что перед ней искусство, если это будет какой угодно предмет – но помещенный в музей? Я думаю, что настоящее большое искусство – как и философия, представляет собой размышление над вечными вопросами: кто мы, откуда и куда идем? Мастерство, конечно, никто не отменял, но первостепенно образное выражение идеи, а не умение копировать реальность с фотографической точностью.

Если говорить о contemporary art, современном искусстве, то я не поклонница его. Вот, к примеру, есть такое модное направление – видеомаппинг. Да ты три года побегай оператором по свадьбам с камерой – и поймешь гораздо больше. Я в свое время увлеклась видео, и работала на свадьбах. Технически это работа с композицией, чередованием планов и так далее. Но вдобавок ко всему этому оказывается, что тебе нужно уметь управлять огромной толпой незнакомых пьяных людей! Управлять тяжело. Зато потом, когда я в первый раз шла читать лекцию студентам и ужасно боялась, я вспомнила этот опыт и сказала себе: да чего я боюсь? Разве студенты страшнее пьяной толпы?

Когда я поступила в аспирантуру ДВФУ, это был поворотный момент в сознании, даже шок. Нас сначала долго-долго учат рисовать, но не говорят, о чем это, зачем. И вот я узнала, что есть огромный корпус текстов по методологии искусствознания, истории искусствознания – которые позволяют на нас смотреть. И все это надо читать! Тогда все становится на свои места. Аспирантуру я окончила, но диссертацию не защитила, возможно, еще вернусь к этому. Обучение дало мне новое понимание творчества, я стала по-другому рисовать. Для меня стало более важным высказывание идеи, ее обдумывание. Я не считаю, что рефлексия тормозит творческий импульс. У меня не так. Я думаю долго, а пишу быстро. Но если не думать, то есть риск, что твои работы будут просто арт-терапией в чистом виде.

1 / 2

На выставки — с психологами

Меня интересует то, как психология рассматривает искусство. У каждого художника в работах заметны проекции и компенсации. То, как мы рисуем, какие цвета и линии используем, — это стопроцентно наш внутренний портрет. Не нужно даже рисовать свое лицо, любая картина – это портрет. Очень четкий слепок психического состояния художника. Я дружу с врачами, и когда они приходят на выставки, то сразу по картинам видят, где какое расстройство. Поэтому в Европе и возникла методика проективных тестов, когда для постановки диагноза больного просили что-то нарисовать или распознать на рисунке. Художникам, по-хорошему, тоже нужно знать эту методику. Картина – это медиум, посредник между творцом и зрителем. Сколько бы мы не говорили, что рисуем для себя, картины все равно создаются для того чтобы на них смотрели другие. "Я художник, я так вижу" — это фраза дилетантов, настоящий профессионал никогда так не скажет.

Все, что можно придумать, было придумано еще сто лет назад. Говорят, что сейчас у нас уже не пост-модерн, а мета-модерн – то есть, эпоха модерна получила свое максимальное развитие. И на передний план выступает вопрос – насколько человек способен меняться сам, переделывать свою личность, расти над собой.

Цель – самореализация, а не заработок

Художники делятся на два типа. Первый – это такое цеховое братство, те, у кого есть образование и определенное умение. Но цель создания работы для них – заработать денег. Такие вещи ориентированы на широкие вкусы, чтобы не застаиваться в салонах, а продаваться. Ну и вторая группа – те, кто занимается самореализацией, и целью видит высказать себя. Именно к этой группе я себя отношу. Эта пресловутая самореализация – самое важное, что может быть в жизни. Мы все от рождения до смерти проходим через кризисы социализации – один, второй, третий, четвертый… От этого никуда не денешься. Но если у человека есть цель в жизни – все будет хорошо. Если цели нет – это жутко. Иногда это может доводить до депрессии, сумасшествия и самоубийств. Но чтобы тебе было что высказать, должна быть большая собственная культурная база, опыт проживания и наработанный художественный язык.

Мои детские пристрастия к наблюдениям за муравьями, к раскапыванию яшмы на садовом участке и к чтению журнала "Наука и жизнь" привели к тому, что я дружу с половиной ДВО РАН. И вот когда встал вопрос, что неплохо бы сделать что-то об истории края, я, конечно, отправилась в институт истории, археологии и этнографии и сделала там множество зарисовок в музее.

1 / 2

Драконы оберегают

На этом рисунке – крыши, на крышах – драконы. Драконы были и у чжурчженей, и у бохайцев, они выполняли охранную функцию. Можно провести определенные параллели с русскими коньками на крышах. Черепица зеленого цвета чаще всего была на храмовых сооружениях, кроме нее применяли еще серую и черную. Ну а концевые диски с кошачьими мордочками – это моя шутка. На самом деле они выглядели не так, там были более сложные символы, ну а я решила нарисовать их в стилистике "Хелло, Китти".

Дорога духов – это сложный храмовый комплекс, обычно погребальный. В него могут входить разные фигуры – слоны, верблюды, драконы, львы-шитцу. Существует определенная иерархия: чем выше сановник, тем больше у него "свита". Черепаха – символ мудрости, долголетия, на нее часто помещали стелу, а на ней выбивали: "Здесь покоится такой-то, проживший жизнь под таким-то девизом…". Ну а "птичьи" следы оставил дракон, которого можно различить в верхней части рисунка.

"Тигриная кавалерия"

Однажды услышала от знакомого о существовании в XIX веке некой "тигриной гвардии" — и пошла копать информацию. Нашла в интернете серию гравюр. Ходят слухи, что есть фотографии – но их я не видела. Это был такой специальный отряд в императорской гвардии, который должен был пугать лошадей неприятеля, изображая тигров. У них был соответствующий наряд, шапочки с ушами. Думаю, это было замечательное зрелище. И вот родилась идея нарисовать эту тигриную кавалерию верхом на тиграх, немножечко постебаться на эту тему. Самих же тигров я изобразила не в китайской традиции, а так, как их рисовали в Корее и Японии – там, где их почти не было. Они делали не фотографическую копию тигра, а идею тигра – и это выглядит потрясающе.

1 / 3

На отдых – со списком археологических памятников

Однажды поехали отдыхать в Хасанский район, лет 8-9 назад, и застряли в труднопроходимом месте, пришлось заночевать. Спутники мои – народ простой, насобирали гребешка, налили – им хорошо. А я сижу со списком археологических памятников Хасанского района, понимаю, что где-то неподалеку находился средневековый крепостной вал. И вдруг меня осеняет, что единственная дорога, ведущая к этому валу – как раз та, по которой мы ехали. И вот на картинке соединились два времени: внизу – современность, где мы сидим у костра, а наверху – средневековая тяжелая кавалерия в ламеллярных доспехах. Я представила, как будто они могли быть рядом, почувствовала их жизнь.