Искусство – область, в которой самобытность территории проявляется наиболее ярко, заметно. Именно поэтому споры об искусстве не утихнут, наверное, никогда. В Приморье поводы для таких споров уже более 30 лет подают художники – и молодые, и маститые, которым одинаково свойствен дух творческой свободы. О том, что это за дух и как он проявлялся в разные периоды постсоветской и новой российской истории, корреспондент ИА PrimaMedia расспросил искусствоведа Наталью Левданскую, заместителя директора Приморской государственной картинной галереи, после ее лекции о молодёжных выставках конца 1980-х – начала 1990-х годов в Приморье. Лекция состоялась 4 апреля в Парадном зале картинной галереи.
— Наталья Андреевна, вы непосредственно участвовали в подготовке первых нашумевших молодежных выставок. Помните их зарождение?
— Молодежные выставки существовали всегда – столько же, сколько существует Союз художников. Они проводились достаточно регулярно, но примерно до середины 80-х годов не производили широкого резонанса. В 1986 году после очередной молодежной выставки сотрудница Приморской картинной галереи Марина Куликова написала статью, в которой с огорчением констатировала, что выставка не производит впечатления молодежной: в ней нет свежих веяний, новых методов, приглашения к диалогу. Автор статьи размышляла, виноваты ли в этом молодые, или в Приморье просто нет благоприятной среды для пышного роста разнообразных форм художественной жизни. Во Владивостоке тогда, в 1986 году, действительно не было по-настоящему интересных художественных событий, хотя уже шла перестройка. В изобразительном искусстве все оставалось так, как было при советской власти: соцреализм, портреты передовиков и партийных деятелей, традиционные пейзажи – и все.
— С чего же начались последующие громкие выставки, след которых заметен и через много лет?
— Владивосток в 1988 году еще оставался закрытым городом, но вдруг в Приморскую картинную галерею пришел представитель крайкома партии и спросил, есть ли в городе художники-неформалы. Намечался первый крупный международный форум, куда ждали гостей со всего мира. "Нужно, чтобы вы показали, что у нас есть разное искусство", — сказал он. Так и была организована самая первая выставка, отличающаяся от всего, что было ранее. Она состоялась в октябре 1988 года в стенах Приморской картинной галереи, объединив представителей зрелого поколения: это были Виктор Шлихт, Юрий Собченко, Валерий Ненаживин, Рюрик Тушкин, Федор Морозов и Александр Пырков. Все они работали в модернистских традициях, то есть не были в мэйнстриме и подвергались всевозможной критике. Почти ни у кого из них не было возможности выставляться, у некоторых не было мастерских. Этой выставкой началась группа "Владивосток" и новая страница в истории приморского изобразительного искусства.
— Удалось ли достичь нужного эффекта, произвести впечатление на публику?
— Надо сказать, что эта выставка, конечно, повергла местное сообщество в некоторый шок. Я, как ни искала, не нашла ни одной газетной статьи о ней. То есть, это было настолько новое и нестандартное явление, что журналисты даже не могли найти слов, чтобы описать его. Тем не менее, оно стало буквально прорывом плотины. Уже через два месяца, в декабре в этих же залах была организована молодежная выставка. Она стала настолько ярким событием, что по его поводу захотели высказаться все – и журналисты, и искусствоведы. Вот что писал тогда будущий доктор искусствоведения Валерий Марков в своей статье "Чей мандарин слаще?": "Рекламный щит этой выставки, стоящий у входа в картинную галерею, был вызывающе дерзок: вместо стандартной гладкой поверхности прохожие видели черный провал в обрамлении холстинных ошметков, будто результат гигантского взрыва. А на самом дне этой импровизированной "воронки" можно было увидеть прекрасную Богоматерь с младенцем на руках". Марков же рассказывал, что между собой художники потом называли эту выставку "мандариновой".
— Откуда взялись "мандариновые" ассоциации?
— По-видимому, из названия статьи. В ней Марков писал, как известный кинорежиссер Александр Митта после знакомства с всесоюзной молодёжной выставкой отмечал, что современная молодежь в живописи напоминает ему картину, увиденную однажды в Африке, когда стая обезьян напала на мандариновую рощу, обрывая, надкусывая и бросая мандарины в поисках наиболее сладких. Так и молодые художники, по мнению режиссера, дорвавшись до свободы, пробуют разные стили и направления, чтобы найти то, что им ближе.
— Сколько художников приняли участие в той "молодежке"?
— На выставке было представлено 117 произведений живописи, графики, декоративно-прикладного и театрально-декорационного искусства от 45-ти авторов. Получив желанную модель свободы творчества, пишет Валерий Марков, молодые художники разом выплеснули все, что копилось в их душах во времена ученичества. Одним из наиболее ярких экспонатов выставки стала инсталляция Кати Кандыба "Инфаркт. Агония. Смерть" — это были три энергично расплющенных цинковых ведра. Причем, по некоторым данным, расплющивать ведра Кате помогал ее отец, известный приморский искусствовед Виталий Ильич Кандыба, который всегда был ярым защитником реалистических традиций и не раз выступал против авангардизма. Были и другие спорные и вызывающие экспонаты – картины "Самогон", "Суд".
— Как отнеслись маститые приморские художники к вызову молодых?
— В статье Маркова приводятся мнения самых авторитетных художников – Кирилла Ивановича Шебеко и Ивана Васильевича Рыбачука. Кирилл Иванович, выражая свое позитивное в целом отношение, отметил что многим авторам не хватает профессионализма, а острые социальные темы раскрывается поверхностно из-за слабых творческих возможностей. А Иван Васильевич Рыбачук со свойственным ему демократизмом заявил, что левачество молодым запрещать бессмысленно. Творческий поиск зачастую непонятен для окружающих, но без него не может дышать настоящее искусство – таково было его мнение.
— И где-то в этом же временном промежутке зародилась знаменитая владивостокская группа "Штиль"?
— Именно "мандариновая" выставка стала предтечей создания "Штиля". Вести о ней дошли до Хабаровска, и заместитель директора по научной работе Дальневосточного художественного музея Людмила Козлова приехала посмотреть, что же тут происходит. Она встретилась с молодыми художниками и предложила семи из них приехать в Хабаровск, чтобы сделать выставку там. Ради этого тамошние музейщики были готовы даже потеснить постоянную экспозицию – неслыханное дело! Счастливые избранники решили, что несолидно ехать отдельными индивидами – и придумали группу "Штиль", по поводу изобретения названия которой тоже существуют разные версии. В объединение вошли семь художников: Андрей Камалов, Ильяс Зинатулин, Сергей Симаков, Александр Ионченков, Владимир Погребняк, Евгений Макеев, Александр Куценко. Позднее к группе присоединился Виктор Серов, работавший главным художником владивостокского цирка. В период конца 80 – начала 90-х годов участники "Штиля" создали немало ярких и самобытных работ. Среди них – серия "Раковины" Андрея Камалова, знаменитая "Гостинка" Камалова и Серова, яркие орнаментальные полотна Ильяса Зинатулина… По этим работам приморских художников узнали за рубежом и стали приглашать устраивать выставки в США, Японии, Китае, преподавать в университетах.
Александр Ионченков "21 версия". Фото: предоставлено Приморской государственной картинной галереей
Андрей Камалов "Сеанс". Фото: предоставлено Приморской государственной картинной галереей
Александр Куценко "Восторг". Фото: предоставлено Приморской государственной картинной галереей
Сергей Симаков "Тир". Фото: предоставлено Приморской государственной картинной галереей
— Сейчас тенденция к объединениям среди художников не прослеживается. Как вы думаете, почему?
— Сейчас время такое, каждый сам по себе, общество атомизировано. Люди разучились слушать друг друга и не считают нужным подстраиваться друг к другу в хорошем смысле этого слова. Одна из причин, по которым создавались творческие группы – вместе им было легче прорваться к известности. А сейчас группы создаются на одну-две выставки, затем начинаются разногласия. Во Владивостоке объединения художников за всю новейшую историю можно пересчитать по пальцам одной руки: "Владивосток", "Штиль", "ЛИК", "Триада", "Дом Пришвина" – и, пожалуй, все. Хотя совсем недавно молодые преподаватели художественного колледжа объединились в группу под названием "Рыжая собака", взяв его, как воспоминание о летнем пленэре.
— В своей лекции вы процитировали Ильяса Зинатулина – мол, сегодня художники Приморья полностью свободны, потому что никому не нужны. Но на самом-то деле, нужны?
— Конечно! Человек не может полноценно жить без искусства, ограничиваясь интересом к гаджетам и зарабатыванию денег. На каком-то этапе потребность приобщения к искусству обязательно возникнет. Мы говорим об этом на каждом мероприятии, организованном в стенах Приморской государственной картинной галереи, которая, как вы видите, всегда была не только хранилищем традиций и коллекций старых мастеров, но и совершала прорывы в художественной жизни Приморья.
